Последний рай. Черные острова - Милослав Стингл

в Папаоа, бывшей их колыбели, осталась лишь могила с надгробьем, украшенным большой буквой «П» и огромной бутылкой.

Эта бутылка, как мне охотно сообщал каждый собеседник, якобы напоминает о склонности последнего короля к «Бенедиктину». Говорят, что Помаре V за этот ликер был готов продать все свое королевство. Так, собственно, он и поступил. Потомок властителей Парс и объединителей Таити, Помаре V в 1880 году отдал Таити французам. Конечно, не только под влиянием «Бенедиктина» и не только за него. До самой смерти он получил право сохранять свой титул; у короля остался личный штандарт, ему назначили неплохую пенсию. И этот «король без королевства» пользовался данными ему привилегиями одиннадцать лет. Потом он умер, оставив после себя лишь одно надгробье с бутылкой от «Бенедиктина» на нем.

Верноподданные таитяне предпочли бы видеть погребальную урну. Но это, в общем-то, не так уж и важно. Результат остался тот же — единое таитянское королевство погибло. Я уже говорил, что Папаоа была его колыбелью. А весь Таити до объединения делился на самостоятельные области — мелкие независимые племенные государства[118]. На севере острова, «голове таитянской рыбы», находилась область Паре. Вождем ее в тот период, когда к берегам Таити подошел первый европейский корабль, — а открыл остров Самюэль Уэллс в 1767 году, — был выдающийся воин Хапай. К тому времени власть Амы, вождя из Папары, владевшего Таити, уже стала ослабевать.

Сын Хапай — Помаре 1 не был столь выдающимся воином, как его отец. Но так как его поддержали начавшие посещать остров белые люди со всеми своими чудесными вещами, Помаре I смог укрепить власть и перенести в свое марае Красный пояс, который здесь, как и на Раиатеа, считался символом верховной власти.

И этот священный Красный пояс словно придал Помаре I силы. На следующий же год ему удалось подчинить себе последнюю, до тех псф независимую часть Таити — изолированный полуостров Таиарапу. А в 1792 году, когда в водах Таити находился корабль «Дискавери», которым командовал друг и покровитель Помаре капитан Ванкувер, таитянский король захватил второй по значению после Таити остров архипелага Общества — Муреа.

В это время при дворе Помаре появляются первые протестантские миссионеры. Сын Помаре, да и другие таитяне, не принимает их с большой теплотой. По наущению одного из верховных жрецов, Мани Мани, Помаре II даже пытался свергнуть отца и выгнать миссионеров. Король, однако, разгадал замыслы сына, приказал убить жреца, а власть наследника трона сильно ограничил. Но вскоре миссионеры ушли сами, и никто более не покушался на верования таитян.

Помаре I отвоевал обратно самую «священную» статую бога Оро, которая когда-то украшала святыню в Паре, но потом была похищена вождем племени атахуру — Руа.

Когда Помаре I умер, его сын перенес эту статую на остров Муреа, откуда и стал править всем архипелагом. Однако тут в историю Таити вновь вмешиваются враги языческого бога Оро — протестантские миссионеры. На Муреа, а потом и Таити вспыхивает настоящая религиозная война. Но новый король, как это ни странно, по примеру своего отца склоняется на сторону миссионеров. Он принимает крест и вместе с ним их всестороннюю помощь. В том числе и первую бутылку ликера. С этого момента власть алкоголя начинает преследовать династию до того дня, пока не умер его последний представитель — Помаре V. Впрочем, и его предок Помаре II меньше чем через два года после того, как принял крещение, скончался от алкогольного отравления.

Сыну Помаре II чуть больше года. Поэтому регентшей становится королева-мать — нерешительная Теремоемое, которая вскоре передает всю власть над осиротевшим королевством своей сестре, ярой противнице миссионеров. Те, в свою очередь, немедленно провозглашают сына упившегося до смерти государя «королем всего Таити, Муреа и прилегающих островов».

Вместе с короной мальчик получает и имя Помаре. Однако король-дитя обманул надежды английских миссионеров. Вскоре после коронации, семи лет от роду, он умер от дизентерии.

Продолжательницей славной династии становится четырнадцатилетняя сестра умершего маленького короля Аимата (Помаре IV), покровительница песен, танцев и любовных игр, о которой я уже говорил, рассказывая об острове Тахаа.

Пятьдесят лет владычествовала Помаре IV на Таити. Пришел XIX век, и далекие острова в сердце Южных морей стали интересовать европейские державы. Борьба за Таити, которую подогревали, с одной стороны, протестантские, а с другой — католические миссионеры, чуть не привела к войне между Англией и Францией. В конце концов победило французское влияние. Таити, а вместе с ним и все Подветренные и Наветренные острова, был аннексирован во время правления сына Аиматы Помаре V Того самого короля, который покоится в Папаоа под каменным надгробьем, украшенным огромной бутылкой. Того самого, который больше всего на свете (даже больше свободы своего народа) любил ликер «Бенедиктин».

В ЗАЛИВЕ МЯТЕЖНИКОВ

(первая таитянская легенда)

Из Папаоа — колыбели и могилы таитянской королевской династии — я продолжаю свой путь вдоль побережья острова по его окружности и, минуя большие деревни Аруе и Тахару, попадаю на самый северный выступ — мыс Венера.

Почти весь он, замыкающий просторную, очень красивую бухту, покрыт пальмовой рощей. Над деревьями возвышается белый маяк, свет которого виден на расстоянии пятидесяти километров. Прямо под маяком — монумент, напоминающий о том, что здесь в 1777 году с яхты «Дафф» на берег вышли первые английские миссионеры.

В нескольких десятках метров от монумента находится еще один памятник. Он свидетельствует о посещении острова самым знаменитым исследователем Южных морей— капитаном Куком, который как раз отсюда вместе с двумя учеными, Соландером и Грином, по просьбе Королевского астрономического общества наблюдал за прохождением Венеры через солнечный диск. Именно поэтому мыс, где была расположена обсерватория капитана Кука, назван именем Венеры.

Бухта, образованная мысом Венера, с 1767 года, когда на Таити ступил первый европеец — капитан Самюэль Уэллс, прибывший на корабле «Дельфин», стала излюбленным местом стоянки сначала английских, а потом и французских кораблей.

Называется она Матаваи, что означает «взгляд на воду», или «вид на море». Длина ее — около четырех километров, берег покрыт темным лавовым песком. За черным пляжем начинается кокосовая роща, а еще дальше растут хлебные деревья. С другой, противоположной мысу Венера стороны торчит острая голая вершина, которую капитан Уэллс так и назвал: «Одинокая скала». Уэллс и после него Кук встречались здесь с супругой верховного вождя из Папары — Ама Пуреоу.

Однако в конце XVIII века власть этого рода резко ослабевает и одновременно начинается быстрое возвышение рода Помаре. А так как бухта Матаваи расположена всего лишь в нескольких километрах от территории Помаре, то вскоре этот властолюбивый род прибирает