Война дезертиров. Мечи против пушек - Юрий Валин

Вопрос состоял в том, кто раньше наткнется на горцев — дичь или охотники?

* * *

…Лошадь лежала посреди дороги. Слабо шевельнула головой, косясь на всадников. Казалось, даже пустое седло придавливает к земле загнанное животное.

Один из коноводов сполз с седла, потрогал шею околевающей кобылки:

— Только что бросили. Рядом они…

Лорд Маэл заставил своего коня подняться выше по склону придорожного холма. Катрин тупо смотрела, как товарищи затаскивают коновода обратно в седло — собственных ног никто не чувствовал.

Сотник неразборчиво каркнул сверху. По направлению его указующей руки солдатам ничего разглядеть не удалось. Маэл начал спускаться вниз — копыта его жеребца скользили по влажной траве.

— Я их видел. — На заросшем густой щетиной лице сотника особой радости не было. — Гоните, парни. Если мы не достанем бунтовщиков сейчас, мы их никогда не достанем. На той стороне реки — лагерь. Горцы стоят открыто, с кострами. Совсем обнаглели, дикобразы войлочные…

Маэл повел отряд напрямик. Катрин гнала не желающую идти галопом кобылу. Мелькали однообразные склоны холмов, летели из-под копыт камни и трава. Отряд снова выскочил к дороге — впереди раскинулась широкая речная долина. На противоположном низком берегу вились дымки многочисленных костров. Среди желтизны песчаных кос пестрели похожие на разноцветные полоски палатки горцев. Потом Катрин заметила группку всадников, уходящую к броду…

Маэл заорал на своего жеребца. Отряд ускорил ход. Преследователи своих лошадей не жалели. Таких мук заслуживал лишь сам Наместник. «По гроб жизни придется на Лигу защиты животных работать», — Катрин и не подозревала, что еще способна ухмыляться этому дерьму, в которое превратилась жизнь.

Судя по всему, преследователи не успевали, их уже заметили, беглецы бросили заводных лошадей и свернули напрямую к броду.

Да плевать! Вот они — рядом! От злости полегчало. Шпионка осознала, что пройдет эти реки и горы насквозь, но душу из жженого богостроителя вынет.

Но лучше закончить сейчас. Прямо сейчас! Только бы усидеть в седле…

Лошадь, скакавшая сразу за жеребцом сотника, оступилась. Арбалетчик, едва успев вырвать ноги из стремян, покатился по траве — его лошадь кувыркнулась через голову. Обезумевшая кобыла шпионки чудом успела перепрыгнуть упавших…

Отставание сократилось. Катрин видела стелящийся по ветру черный плащ Наместника. Его прикрывали двое телохранителей со щитами. Третий оглядывался, держа повод белой кобылы с легкой фигуркой, бесчувственно болтающейся в седле. Да, леди Гиата. Вдруг Наместник перехватил у телохранителя повод, и тут же трое воинов начали разворачивать коней навстречу погоне…

В свисте ветра Катрин не расслышала, что именно закричал лорд Маэл, да это было и неважно. Сзади спрыгнули-свалились оставшиеся в отряде арбалетчики. Щелчков шпионка не слышала, но один из людей Светлого сразу запрокинулся в седле. Двое других кинулись на налетавшего Маэла…

Извини, лорд. Тебе помогут. Катрин пролетела мимо рубящихся. Сзади на помощь командиру пришел последний мечник отряда. К схватке приближались коноводы… Звон клинков сгинул за спиной…

Впереди были две лошади и черный, бьющийся на ветру плащ. Катрин терзала свою кобылу — с удил летели хлопья окровавленной пены. Но выжать большее из несчастного животного было невозможно. Расстояние почти прекратило сокращаться. Река рядом… Краем взгляда Катрин уловила движение на том берегу. Но это еще далеко — шагов двести. Ну! Кобыла отыграла еще немного — кони неслись по кромке берега, по самому краю песчаного откоса. Проглянувшее сквозь тучи солнце сверкало бликами по быстрой ряби воды. Ага, с того берега стреляли, — мелькнуло над головой. Отличные лучники у дикарей. Катрин пригнулась к самой лошадиной гриве. Не попадут. Только не сейчас…

Брод…

Спускаясь с песчаного откоса, лошадь с легенькой Гиатой на спине, дернула повод, едва не вывихнув руку первосвященника. Мужчину неловко развернуло в седле, конь возмущенно заржал, копыта увязли, поехали вниз вместе с пластом рыхлого песка. Конь лег на бок, и Наместник, словно заранее готовый к такому повороту событий, высвободил ноги из стремян и, не оглядываясь, побежал к воде. Съехавшие ножны меча нелепо колотили его между ног…

В это мгновение в Катрин попали. Собственно, не в саму шпионку, а в лошадь. Стрела пронзила шею кобылы. Животное судорожно всхрипнуло. Выброшенная из седла девушка кубарем покатилась вниз, несколько переворотов через голову — Катрин утвердилась на четвереньках… Рассиживаться и выплевывать песок некогда. Наверху билась в конвульсиях несчастная кобыла. Глефу не забрать… чуть дальше по склону мелькали головы лорда Маэла и стрелков — сотник что-то кричал…

Потом послушаем…

Катрин прыгнула в воду — празднично взлетели брызги… дальше… дальше… поток сбивал с шага, глаза искали… а, вот он! Черный плащ Наместника плывет, стелется по воде диковинным хвостом, неловкие прыжки… торопится, гад!

Выдернув из-за плеча кукри, шпионка рвалась следом. Проклятое течение мешало. Холодно, будь оно проклято! Брод остался где-то левее. Точно, вон, наперерез бегут пять или шесть фигур. Горцы… Им легче, мелководье, летят из-под ног брызги… Успеют?

Куда успеют?! Вашу мать!

Катрин рвала воду бедрами и локтями… Сейчас, сейчас… Он близко… Рука тянется к медленно тонущему шлейфу плаща…

В последний момент Наместник обернулся и даже потянул из ножен меч. Нет, земляк, это тебе не законы писать и карты пачкать…

Катрин рванула за тяжелый плащ к себе — на мужском лице отразилось брезгливое недовольство. Мужчина, чьего настоящего имени Катрин так и не узнала, был оскорблен тем, что его будет убивать безнравственная грязная девка…

Катрин еще никого не лишала жизни с чувством такого глубокого удовлетворения. Черт возьми, приятно иногда сделать что-нибудь одинаково полезное и для себя, и для человечества!

…Темное лезвие кукри охотно рассекло гортань, отделило шейные позвонки…

Струя удивительно яркой, с виду совершенно не гнилой крови окропила дырявую кольчугу шпионки. Держа полегчавшую голову лжепророка за редкие волосы, убийца вздернула трофей к небу:

— Ну, сука?!! Слил?!

Звонкий торжествующий вопль перекрыл журчание горной реки. С обоих берегов донеслись ответные крики.

Впрочем, кричали и ближе. Двое горцев были рядом: заросшие хари, черные дупла разинутых ртов… Широченные плечи, панцири с оторванными пластинами…

Пора было возвращаться к прозе жизни. Катрин развернулась и кинулась удирать. Она не видела, как обезглавленное тело Наместника медленно погрузилось в чистую воду реки, как его поволокло к далекому морю…

Бежать было трудно. Сапоги словно свинцовые. Катрин споткнулась, окунулась с головой. Будем, будем умываться. И купаться, и стираться. Но вот только не сейчас. А то умоют… Удирать мешал трофей. Таскать отрубленную голову в одной руке оказалось крайне неудобным делом. Вот скотина мозговитая, и от дохлого одна морока…