Первый игрок - Антон Емельянов

Потом мне попалась Ольга, она как дистанционщик, могла использовать так называемую «Стойку стрелка» — из куцего описания навыка я понял только то, что из положения стоя наша бизнес-леди стреляла более метко и наносила повышенный урон. А вот с любым другим оружием, кроме огнестрельного, она была практически бесполезна. Системная запись так и гласила: «Использование неосновного оружия снижает эффективность атаки на 50 %».

Николай, мужик чуть за сорок, в прошлой жизни явно слушавший нечто вроде шансона, мог впадать в своего рода ярость берсерка и наносить просто-таки чудовищный урон. Называлось это, правда, немного по-другому — «Слепая ярость», но с вариант с берсерком мне нравился больше. Собственно, уязвимость его была вполне предсказуемой — резкое падение скорости движений и уменьшение очков здоровья. Как говорится, чем больше шкаф, тем громче падает. Выглядит грозно, вот только без настоящих боевых приемов он особого урона не нанесет, разве что попробует вкладываться в ловкость и комбо.

И опять ничего кроме боевки. Некоторое время я просматривал всех довольно рассеянно. Вот, к примеру, Павел, бывший до объединения помощником Влады — он виртуозно обращался с топорами, топориками и топорищами. Сражаться мог обеими руками, держа в каждой по оружию, но левая явно уступала правой, так что мрачный Кирилл оставался пока единственным амбидекстром. Лина, Марина, Равшана — у всех трех, вообще, не нашлось ничего интересного. А вот Дима, которого я принципиально хотел изучить получше, меня удивил. Да, как я в свое время и предполагал, у него оказалась дополнительная способность — ломать оружие противника. Как он и сделал тогда, в поединке с Николаем. Но вот дальше начались странности. Во-первых, строки «Уязвимость» в его описании не было. Даже намека. А во-вторых, над Рыжим горел значок гейса. В чем он заключался, обозначено не было — просто наличие гейса как факт, и все. Кузнец, которому я, в общем-то, симпатизировал, оказался самой настоящей темной лошадкой. И тут меня практически передернуло…

Я вспомнил, кто носил этот яркий красный шарф, увиденный мною мельком в пещере со стариком. Длинный, нескладный кузнец как-то раз повязал его, когда стоял в дозоре — еще посмеялся, говоря, что хоть так от холода можно спастись. Это было давно, еще до переворота, устроенного Петровичем. Надевал кузнец этот шарф нечасто, видимо, ничего особенного в нем не было, потому-то я и не сразу вспомнил. И вот почему-то именно теперь его физиономия, зарывшаяся носом в аляповатый шарф, стояла перед глазами будто четкая фотография. Рыжий был там, в этой пещере, общался со стариком и явно что-то от него получил. И судя по тому, что я не мог видеть его слабое место, гейс каким-то образом был связан именно с этим. Кузнец явно что-то скрывал и не хотел, чтобы кто-то узнал об этом. Интересно, а он был там до Петровича или после? И не потому ли наш лидер так дорожит кузнецом? Очень интересные подробности вскрылись передо мной, теперь только нужно понять, что мне это дает. На текущий момент, пожалуй, лишь понимание того, что с Рыжим надо быть осторожней.

Настойка кордицепса пока что не выдохлась, поэтому я решил посмотреть на Петровича — уверен, тому тоже есть, что скрывать. Все-таки оба они с кузнецом побывали в том месте… И почему я с этого не начал? Почему мне раньше не пришло в голову присмотреться именно к Петровичу?

— Чего тебе, Кот? — добродушно спросил лидер, когда я отыскал его. — Отобрал команду?

— Почти всю, — кивнул я. — Хотел уточнить, может, передумаешь, насчет Димы?

Брякнул я это просто так, абсолютно не думая. Наверное, кузнец опять пришел мне на ум, потому что не давал покоя своим скрытым гейсом. Петрович устало вздохнул и ответил, как-то по-отечески положив мне руку на плечо:

— Вася, я же тебе говорил, что кузнец мне нужен на базе. И все, точка. Свободен.

Сделав вид, будто расстроен, я улыбнулся Петровичу и поспешил уйти. Самое главное я увидел: у него, как и Рыжего, совсем не было слабостей, вместо этого атака — взмах копьем — и тоже гейс. Вот только, в отличие от кузнеца, тут часть описания можно было прочитать. Не все, но даже это заставляло вновь задуматься о том, к чему все это может привести.

По условиям гейса, который услужливо высветила мне система, Петрович… обязан был привести к выходу в Дальний лес не меньше десяти человек в течение года. Дальше описание продолжалось, но я уже не мог его прочитать.

Значит, вот почему он так торопился с выдвижением на север. Вот почему начал собирать вокруг себя другие отряды — теперь, даже, если часть погибнет, у него все равно еще будет с собой десяток, необходимый, чтобы выполнить гейс и не лишиться своих характеристик. Но зачем тогда поход в Запретный Город, не проще ли сразу двинуться всем вместе в нужную сторону? Что же еще скрывается в этом гейсе?

Но одно мне в этот момент стало кристально ясно — Петрович сам не так уж и хочет покидать этот мир. А ведь он уже и раньше проговаривался на эту тему… Зачем ему возвращаться? Кто он там? А здесь, по сути, вечная жизнь, и если ты сильнее многих других, то легко сможешь подняться на вершину пищевой и социальной цепочки.

Так, а теперь другой вопрос: а хочу ли я сам покинуть это странное место? Нет, я, конечно же, и раньше думал над этим. И даже не один раз. Стоит ли мне возвращаться туда, где я никто и звать меня никак? Где я могу погибнуть и не воскресну. Где мне придется долго и упорно работать, чтобы не просто сводить концы с концами, но еще и иметь за душой хоть что-нибудь дороже ломанного гроша. Хочу ли этого? И чего я, вообще, хочу?..

— Эй, Кот, ты чего тут встал как соляной столп? — Стас, лучник из отряда Влады, стоял передо мной и всматривался мне в лицо. Увидев, что я подаю признаки жизни, он облегченно вздохнул. — Я уж было подумал, что тебя кто-то парализовал. Мало ли, тварь какая-то с болота приползла.

Ничего особенного. Все то же самое, что и у нашего арбалетчика Сергея, только уровень повыше, да тип оружия немного другой. Да уж, после кузнеца с Петровичем и их секретами мне, наверное, что угодно теперь покажется скромным!

— Просто задумался, — нарочито спокойно ответил я. — Скоро идти в Запретный город, набираю команду по заданию Петровича.

— Хорошее дело, — кивнул Стас. — Вот только меня, если можешь… не бери, хорошо?

А вот тут он все-таки смог меня удивить. Вроде, на труса не был похож — во время штурма их лагеря отбивался на самом достойном уровне.

— А если я тебя уже выбрал? — решил я немного поиграть. Забавно, но система засчитала мою маленькую импровизацию как успешный обман, засчитав пару десятков очков опыта.

— Ну, если выбрал, сопротивляться не буду, — немного разочарованно проговорил лучник.

— Ладно, шучу, — решил я раскрыться. — Только скажи, с чего вдруг такая просьба? Вроде, упаднических настроений за тобой не замечено.