Опасное увлечение - Керриган Берн

Милли поразил жар, исходящее от него пламя. Жар и страсть, а также что-то глубокое, более сильное, излучаемое его телом.

Ответное тепло вспыхнуло под ее кожей, она мгновенно растаяла, боясь сжигающего желания.

— Ты… жива. — Его грудь вздымалась, в глазах было странное выражение, будто, идя к ней, он думал, что она ушла или того хуже. — Я имею в виду… — кашлянул он, прочищая горло. — Ты прекрасна. То есть… ты выглядишь лучше.

Он был странный. Ну, страннее обычного. И таким он был с самых катакомб.

Хотя он и закрыл за собой дверь, но не убрал руку с защелки. И Милли показалось, что сделай она шаг к нему навстречу, он сбежит.

— Проходи! — пригласила она, похлопав ладонью по кровати подле себя. — У меня не было возможности толком поблагодарить тебя.

— Ты не обязана.

— Глупости, — просительно проговорила она. — Садись!

Он покачал головой, делая шаг назад.

— Я на минуту. — Его глаза горели, движения были резки и стремительны, а не размеренны и плавны, как обычно. — Но я должен был тебя увидеть.

Он повернулся спиной, собираясь уйти.

— Не уходи, — протянула она руку к нему.

— Прости. Мне не следовало приходить.

— Я не боюсь тебя, — с вызовом произнесла Милли.

Он бросил на нее взгляд через плечо.

— А следовало бы.

— Знаю.

Встав, она принялась расстегивать свою ночную сорочку, стягивая ее с плеч и позволяя ей соскользнуть вниз, обнажая тело. Одежды на ней не было. Но как голый стоял перед ней он.

— Благодаря тебе я жива. И мне хочется почувствовать себя живой.

Это все, что ей удалось выговорить.

Но незримая внутренняя преграда, отделявшая его от нее, рухнула. Кто-то назвал бы ее порядочностью, другие — страхом. Милли знала, что это сложная смесь того и другого.

В конце концов, желание той ночью взяло верх.

Стремительным шагом он отошел от двери и приблизился к ней. Она узнала его грацию хищника, он больше не сдерживался.

Милли охватила дрожь, от которой она не могла вдохнуть, он приблизился к ней, властно заключил ее в свои объятия и жадно поцеловал.

Его смертоносная сила мощной волной подчинила ее. Милли физически чувствовала себя балансирующей на острие кинжала. Желание этого опасного мужчины, столь пронзительно мощное, было неописуемо эротичным. Его язык мягко вошел в ее рот, раздвинув ее зубы, и уверенными ритмичными толчками прильнул к ее языку. Щетина на щеках и подбородке грубо царапала ее.

Его руки были еще грубее.

Блуждая сразу везде, его шероховатые ладони пробуждали в ней ни с чем несравнимые ощущения. Дойдя до изгиба ее ягодиц, он притянул их к себе. Даже сквозь брюки Милли почувствовала, что его длинный ствол тверд как камень. Ощутила его жар в том месте, где соприкасались их тела.

Она забыла обо всем, ей стало легко и радостно, не хотелось больше ничего. Только почувствовать его тяжесть. Его тело внутри себя.

Осмелев, она опустила руку и схватила его возбужденное естество. Он застонал и оторвал от нее свой рот. Его губы блестели от влаги, и глаза горели грозным чувственным пламенем. Ее имя вырвалось из его горла хриплым стоном.

— Я хочу лечь под тебя. — Отпустив его, она потянулась расстегнуть пуговицы его рубашки, обнажая твердые как скала плечи.

— Я не могу…

— Не перечь мне, — чуть слышно приказала Милли, осыпая поцелуями скользкую сеть шрамов на его плече, по мере того как рубашка сползала вниз. — Не запрещай мне быть доброй. Я должна быть добра к тебе. Ты обязан мне это позволить.

Арджент дернулся и замер, когда она поцеловала его плечо, но его руки не отпускали ее. И мгновение спустя он наклонил голову и его губы впились в нежную ямочку у нее на шее.

Сердце Милли растаяло, как и ее лоно, сделавшись мягким и влажным, готовым принять его.

Его второй поцелуй был нежнее, бархатнее, но все таким же страстным и властным. Милли настолько забылась, что едва заметила, как упала на пол его рубашка и сползли вниз брюки. Он отшвырнул их вместе с туфлями, прежде чем толкнуть ее обратно на кровать, крепко держа руки у нее за спиной, чтобы смягчить падение.

Медленно, неловко он взобрался на нее, тяжело и непристойно дыша ей в ухо. Она почувствовала, как его член вытянулся над ней, твердо и настойчиво упираясь в ее бедра.

Его жадный рот нашел ее губы. Она отвечала на его поцелуи, гладя его по спине, по его шелковистым волосам. Она ждала, что этот миг станет взрывом похоти. Бешенной, стремительной кульминацией ужасающей ночи.

Не ожидала она страстной потребности исследовать оттенки их желания. Прежде она никогда толком не видела его в те мгновения, когда они были вместе. Не испытывала невероятного волнения оттого, как его глаза из ледяных превращались в индиговые, когда он возбуждался.

Его грубые пальцы гладили ее соски, сладко отзывавшиеся на его прикосновения, наливаясь твердостью и упругостью.

— Мягкие, — прорычал он, словно утратив способность говорить полными предложениями. Он взял в рот и принялся сосать ее нижнюю губу, его руки устремились ниже, гладя изгиб ее талии, лихорадочно скользя по бедрам.

Милли стонала от растущего в ней возбуждения, наслаждаясь гладкостью его мышц под своими ладонями и тяжестью его невероятного тела, прижимающего ее к матрасу.

Он схватил ее губу зубами, а его пальцы раздвинули влажную щель между ее бедер. Из ее горла вырвался хриплый стон, когда он коснулся того бугорочка плоти, от которого острое наслаждение, казалось, докатилось до самых дальних уголков ее тела.

Она задохнулась, не в силах выговорить его имя. Вспышка удовольствия накрыла ее, поднявшись из самых глубин, всего от нескольких легких прикосновений его ладони. Вцепившись в него, сжав бедра, она улетела, растворяясь. Будто в тумане, слышала, как он шумно дышал, целуя и покусывая ее нежную шею.

Милли корчилась и извивалась под ним, пока ее члены не содрогнулись в последних, до боли сводящих челюсти судорогах, и она, прижавшись лбом к его изрезанному шрамами плечу, затихла, изо всех сил пытаясь отдышаться. Кристофер осыпал поцелуями ее лоб и щеки. Он запустил пальцы в ее волосы, откинул ее голову назад и посмотрел на ее губы, прильнул к ним, царапая нежную кожу своей щетиной, а затем отстранился, чтобы взглянуть на свою работу.

Она почувствовала, как в нем поднималось желание. Поставив колено между ее ног, он раздвинул их.

Останавливающим жестом Милли положила руку ему на грудь, и он замер. Он закрыл глаза, будто бы зная, что все кончено.

— Посмотри на меня, — приказала она, протягивая руки, чтобы взять в ладони его лицо.

Арджент вздрогнул, отвернулся и сжал челюсти, уставившись в черный провал камина у изножья кровати. Из горячих и расслабленных, его мускулы мгновенно сделались холодными как сталь, а пальцы вцепились в ее волосы.