Я, Чудо-юдо - Игорь Мерцалов

– Косоглазие, что ли, наслать? – не поняла Настя.

– Да нет, боже мой, я в нравственном смысле! Пусть они увидят себя такими, какими видим их мы. Пусть ужаснутся низости своего падения…

– И раскаются, грешники? Чудо-юдо…

Ее взор осветился, словно бы отблеском незримого, но ощутимого сияния Цветка… Нет, в тот момент мне подумалось другое. Наверное, это было слишком смело с моей стороны, но я вдруг подумал: это сияние нежности…

– Чудо-юдо, – сказала она. – Такое чудо не каждому батюшке в церкви сотворить дано, а ты меня просишь. Но попробовать… пожелать этого… Да, я могла бы. Пожелать…

И тут неожиданно странная дрожь пронзила меня. Это воспринималось как вибрация чуть ли не на атомарном уровне. Тотчас возникло ощущение, будто меня закружил смерч. На миг в глазах помутилось…

И мир изменился. Я не могу этого объяснить – не потому, что слов не нахожу, а потому, что не могу выделить из них самые верные. Слишком много сравнений – и ни одного совершенно точного.

Ну примерно как собственный голос в записи услышать. Или долгое время смотреть через синий светофильтр, а потом сменить его на зеленый. Или – вот, пожалуй, довольно точное сравнение – походить на ходулях и спрыгнуть с них.

Настя ахнула и отшатнулась, а глаза ее округлились так, что мне страшновато сделалось.

– Чудо-юдо? – послышался невдалеке возглас Руди. – Что с тобой?

– Что со мной? – переспросил я.

И не узнал свой голос. То есть не сразу узнал. Потому что это был именно мой голос – мой, а не Чудо-юдин! Я поднес к лицу руки – руки, а не лапы. Правда, не совсем такие, какие вечность назад стучали по клавишам компьютера. Я изменился. Очевидно, нагрузки, которым я подвергал тело чудовища, сказались и на моем собственном облике, и теперь я с удивлением обнаружил у себя широкие плечи и развитую грудную клетку, а не выставку ребрышек. И все же это был я…

Рудя, подбежав, восхищенно цокнул языком:

– Анастасия, ты его расколдовала!

Однако Настя не спешила разделять восторги. Богатая гамма чувств сменилась на ее лице, а потом вдруг губы девушки разъехались в стороны, и она заревела – да от души, с чувством, в голос, как, я думал, умеют только младшие сестры детсадовского и начального школьного возраста, когда жестокий старший брат – умник! – под предлогом приготовления уроков сметает со стола любовно составленный кукольный сервиз.

– Настя, ты что? – кинулись мы наперебой утешать ее.

Рудя поднес ей флягу с водой.

– Господи, да что же я за дура-то такая? – выговорила девушка, отпив два глотка и пролив не меньше пяти. – Это же я желание загадала… Подумала про то, что нужно пожелать, а пожелала то, что захотелось… Глупость пожелала!

– Разве может быть глупостью развеяние злых чар? – подивился Рудя. – Воистину правы те, кто вещает, будто чистое сердце любящей девы способно разрушить черные козни колдовства…

– Что ты глупости мелешь? – прошипел я.

– Какая любовь? – в тон мне воскликнула Настя. – Да если бы… Это глупое минутное желание глупой девки: посмотреть, а каков он, Чудо-юдо, на самом деле? Просто любопытно стало… И вот на любопытство лишний лепесток ушел!

Я взглянул на огнецвет – и, правда, на моих глазах один из лепестков пожух и упал наземь. Осталось пять.

– Да нечего убиваться, – как можно более ласково сказал я, прикасаясь к ее щеке (и поражаясь забытой остроте ощущения).

– Ага, скоро враги придут, а ты с человеческими силами! Чудо, я же не знаю, получится ли у меня пожелать – искренне, глубоко, – чтобы ты опять страшным чудовищем сделался!

– Получится, – убежденно (надеюсь, так это прозвучало) сказал я. – Конечно, получится. Не думаю, что я такой уж писаный красавец, чтобы внешностью моей дорожить.

– Так ведь лепестки не бесконечны, – возразила Настя и тут же спохватилась: – Да, конечно, сейчас попробую. Я пожелаю, сейчас, сильно-сильно…

Я поправил на плечах съехавшую тунику и замер, ожидая нового водоворота ощущений. Однако ничего не последовало. И ни один лепесток на семицветике не почернел.

– Не получается, – всхлипнула Настя, уже готовая, казалось, зарыдать по новой.

– И не получится, – раздался совсем рядом давненько не слышанный, но мгновенно узнанный голос.

Заллус стоял за нашими спинами. То есть не сам Заллус, конечно, а только его тень, фантом, звучащая голограмма. Я лично убедился в этом, попытавшись схватить его за руку.

Он как будто и внимания на меня не обратил.

– Очень редко, исчезающе редко бывает так, чтобы за короткий срок глубинные желания человека претерпели столь радикальные изменения, – продолжил колдун. – Так что не старайся, девица, не изводи себя. Поразительно, – с восторгом произнес он, глядя на цветок. – Великолепно…

– Заллус, ты бы вокруг оглянулся, – предложил я. – Погляди – по твоему острову разгуливает банда оголтелых мерзавцев. Ты рискуешь остаться вообще без острова, если ничего не предпримешь.

– Да, мой остров, – невпопад сказал Заллус. Огляделся и вдруг заявил: – Я предлагаю вам сдаться. Викингов мне не жаль, но голландцы – исполнительные работники, да и вообще, теперь вся эта возня теряет смысл, а я не люблю ничего бессмысленного. Обещаю отпустить вас всех живыми и никогда не преследовать, если вы немедленно разойдетесь по домам. Включая тебя, Кирилл. В моем отношении к вам нет решительно ничего личного, так что можете мне верить.

– Заллус, Черномор захватывает остров! – воскликнул я, уже чувствуя, что сморозил глупость, но еще не совсем осознав, в чем именно она заключается.

Самым сообразительным опять оказался кот, вынырнувший из травы со словами:

– Так вы с ним и впрямь заодно? Во всем – заодно?

– Конечно. Черномор – мой верный слуга. Ну может, и не очень верный, но достаточно надежный. Вы привели меня к Сердцу острова, и этого с вас довольно. Я даже благодарен вам. Потому и предлагаю уйти, пока живы и здоровы.

– Неужели тебе настолько наплевать на собственный остров? – поразился я. – Ты посмотри, что твои разлюбезные викинги с голландцами творят: жгут, рушат, вытаптывают. Тут же ничего расти не будет…

– Этот остров – не мой! – прогремел Заллус – Он станет моим, когда преобразится по моей воле, а пока это свалка заплесневелых древностей! Но я не собираюсь ничего с тобой обсуждать. В последний раз предлагаю воспользоваться моей добротой и покинуть Радугу! И не пытайся тянуть время, это бесполезно. Неопытная, не осознающая своих желаний девица лишила тебя единственного преимущества, которого все равно было недостаточно для победы. Признаю, у вас был бы шанс, научись ты создавать магические артефакты. Тут ты меня удивил. Просто поразительно, как с твоим воображением ты, Кирилл, ни до чего не додумался. Но даже если бы ты воплотил свои самые смелые фантазии – тебе не устоять перед моим воинством!