Сын погибели - Владимир Свержин

— Слышал, отец. Сначала загорается деревня, жители ее толпой бегут к воротам замка, погоняемые разбойниками. Как только гарнизон замка пытается оказать помощь несчастным, в открытые вороты врывается сильный отряд, который убивает там всех.

— Вот именно — всех. Шампань только и говорит об этом.

— Я оставлю тебе достаточно людей. А кроме того, отец мой, ты же опытный воин и хорошо можешь отличить ложную опасность от настоящей. Если она и впрямь серьезна, не открывай ворота.

— Тогда мы останемся без крестьян, без скота…

— Это лучше, чем без головы.

— Ненамного.

Их разговор был прерван появлением дворецкого.

— У ворот отряд. Они требуют хозяина замка.

— Требуют? — подбоченился старый барон.

— Отряд в такое время? — удивился сын.

— Командир утверждает, что послан графом Тибо Шампанским.

— Если это так, — рыцарь подошел к слуге, — при нем должны быть соответствующие грамоты. Пусть он передаст их на конце своего копья, а я решу — открывать ворота или нет. Пока же лучники займут место у бойниц. И позови мне капеллана.

— Повинуюсь, мой господин. — Слуга удалился с поклоном, а через несколько минут капеллан разбирал неровные, явно наскоро писанные строки: «Оказать высочайшее почтение сопровождаемой особе, не пытаясь выяснить, кто он и куда следует».

— И все-таки интересно, — рыцарь взял пергамент из рук замкового священника, — кого это перевозят с такой охраной?

— Здесь об этом ничего не сказано, — капеллан развел руками, — но, идучи сюда, увидел я со стены возок среди всадников. Мне почудилось, что занавесь в нем отодвинулась, а внутри как будто мелькнуло одеяние духовной особы.

— Уж не сам ли аббат Клерво? — усмехнулся барон.

— Об этом я не могу знать, — тихо произнес священник, — и вам, мой господин, исходя из послания, скрепленного печатью графа Шампанского, тоже знать не след.

— Это моя земля и мой замок, и мне здесь определять, что следует и что не следует, — прорычал барон. — Ладно, откройте ворота! Мы обязаны предоставить людям графа кров и стол. Но пока они будут въезжать, лучники пусть не зевают — если вдруг окажется, что это ряженые, убивать всех! Даже самого аббата Клерво, будь он там.

Анджело Майорано поглядел, как закрываются за последним из всадников ворота замка.

— Ты уверен, что там, в повозке, именно он? — Барон ди Гуеско повернулся к человеку в крестьянском одеянии, с физиономией простодушной, но не без доли лукавства.

— Это так же верно, капитан, как и то, что меня зовут Теобальдо. Мошенник высунул нос из-за полога, а уж этот нос я узнаю из сотни!

— Точно, — скривился Майорано. — Он всегда чует, откуда ветер дует. Интересно, что задумал этот плут? Отчего его перевозят с эдаким эскортом и, черт возьми, куда его перевозят?!

— Увы, сего его нос мне не поведал.

Барон ди Гуеско похлопал соратника по плечу.

— Ладно. Надеюсь, у него еще остались части тела, отвечающие за внятную речь. Вскоре он сам расскажет нам, что и как.

— Боюсь, сейчас уже вариант с поджогом не пройдет. Мы проделали его столько раз, что самый тупой рыцарь вряд ли попадется на удочку.

— Мой славный Теобальдо, — лицо Майорано оскалилось в улыбке, — я обещал толстяку, что шампанцам будет не до помощи разным аббатам, значит, так оно и случится. Знаешь ли, почему я столько лет командую тобой, а не наоборот?

— Отчего, монсеньор?

— Потому что ты мыслишь, как тот самый тупой рыцарь. Все в округе знают, что происходит после того, как загонщики гонят стадо двуногих скотов к замку. Должно быть, это немало раздражает здешних хозяев. И уж конечно, они желают поквитаться с наглыми разбойниками.

— Полагаю, да.

— На этот раз, как они наверняка считают, в замке собран хороший отряд, чтобы знатно проучить нас. На самом деле всякий рыцарь думает, что у него достойный отряд, а когда этих олухов собирается много, представления о собственном достоинстве вырастают до небес. Мы подожжем деревню, а лучше — две. И как обычно, погоним вилланов. Когда же эти храбрецы, запершиеся в замке, пересчитав разбойников, бросятся, чтобы отрезать нам уши, загонщики вскочат на лошадей и вместе с ложной засадой устремятся во-о-он к тому лесу. — Майорано указал на дальнюю рощу. — Там их будет ждать весь отряд. Почти весь.

— Но, капитан, если даже ловушка захлопнется, ворота замка будут заперты. И уж конечно, хозяин, узнав об избиении своих людей, не пожелает их открыть. Не осаждать же цитадель…

— Упаси бог. Помнится, у нас было несколько домушников…

— Истинно так. Но крепость — не лавка менялы.

— Я знаю. И все равно полагаю, для них не составит труда взобраться по веревке в довольно крупное отверстие, чтобы затем открыть ворота замка изнутри.

— А где это отверстие, капитан?

— Там же, где обычно. — Майорано кивнул на одну из замковых башен, нависавших надо рвом. — Пока мы наблюдаем за этим чертовым поместьем, оттуда уже трижды выпадало некое вещество, недвусмысленно свидетельствующее о наличии в полу стрельницы характерного отверстия круглой формы.

Ров под срамным чуланом смердел неимоверно: многие поколения жителей замка приложили к этому немалые усилия.

— Вот же ж гнилое место, — пробормотал один из неизвест— ных, сидящий под навесным чуланом в глубине пересохшего рва.

— А ты думал, тебе ворота откроют? — поудобнее устраиваясь на вязанке хвороста, злобно процедил другой. — Заткни нос и жди.

— Да сколько ждать?

— Сколько понадобится, — буркнул старший.

Его напарник — длинный, тощий и весь какой-то разболтанный, точно гнущийся под ветром, — хмуро сплюнул, не смея пререкаться с притаившимся рядом громилой.

— Тс-с-с, — шикнул тот. — Кажись, появился.

Легкий отсвет огня блеснул вверху на мгновение, показывая проделанные над головой их отверстия. И в тот же миг стрела длиною в ярд устремилась туда, таща за собой веревку. Короткий вскрик и шум падающего тела вызвали на лице стрелка довольную ухмылку:

— Есть. Заякорился. Давай лезь.

Его товарищ, неуловимо напоминающий ящерицу, набрал воздух в легкие и привычно, как ни в чем не бывало пополз вверх по веревке. Спустя пару минут сломанный дощатый настил полетел вниз, и вместо первого, довольно тонкого шнура из срамного чулана свесился прочный канат. Стрелок крикнул ночной птицей. В ров скользнуло еще несколько теней.

Анджело Майорано довольно потер руки:

— Все идет замечательно, Теобальдо, поджигай.

Они вошли в замок, переступая через распластанные на земле трупы. Вдалеке догорал бой, но барона ди Гуеско его исход, похоже, мало интересовал.