Флагман в изгнании - Дэвид Марк Вебер

Если бы это был гражданский шаттл, то все на борту погибли бы мгновенно, как и экипаж. Но флотское судно предназначено для работы в опасных ситуациях. Его прочный корпус был из броневой стали, и люди, которые его строили, изготовили самое живучее судно, которое только позволяла построить техническая задача – и уровень технологии.

Одна из турбин оторвалась от корпуса, пролетела через все поле и ударилась в танкер с горючим – и на поле вспыхнул огромный огненный шар. Водитель танкера так и не понял, что умирает, команду наземного обслуживания взрывом отбросило в служебный ангар № 12. Во взрыве погибли два атмосферных пассажирских автобуса и восемнадцать техников. Бот тем временем все скользил и скользил вперед, разбрасывая искры и раздирая покрытие аэродрома.

Потом от корпуса оторвались водородные баки. Их тоже проектировали с расчетом на максимальную живучесть корабля. Пирозамки сработали и оттолкнули их от раскалывающегося фюзеляжа раньше, чем они успели взорваться. Баки упали, как бомбы, – и, к счастью, три из них угодили на пустое пространство. Четвертый ударил в здание главного терминала. Он взорвался, превратив тысячу квадратных метров стены в осколки, которые полетели в людей на площадке Б. Две машины экстренных служб еле увернулись от еще одной цистерны, взорвавшейся прямо перед ними, но экипажам некогда было думать о своем чудесном спасении – они развернулись на месте и помчались вдогонку за разваливающимся ботом.

* * *

Хонор охнула от боли, когда что-то вонзилось в левый бок. Она угадала, что скоро последует новый удар, и всем телом отклонилась влево, прикрывая хрупкие старые кости преподобного Хэнкса. И тут по ним грохнуло, как молотом. Ее плечо врезалось в преподобного, и тот вскрикнул от боли. Сзади в салоне кто-то закричал. Ужасный вопль прекратился внезапно, от чего стало совсем жутко, и мир вокруг нее завертелся и затрясся в стремительном кошмаре, который, казалось, длился вечно.

Но наконец бот снова упал на брюхо, пробороздил поле – и замер. Хонор слышала вокруг стоны и странные глухие голоса. Она выпрямилась.

Верхняя багажная полка сорвалась с креплений (это она, должно быть, толкнула ее на Хэнкса) – но выросшая на Сфинксе Хонор сумела приподнять ее и оттолкнуть в сторону. Руки ее уже ощупывали Нимица, удостоверяясь, что она его не выпустила и он не пострадал. Хонор повернула голову, чтобы посмотреть на преподобного.

Он был жив и ошеломленно качал головой, и Хонор вздохнула с облегчением. Он порезал лоб, разбил губу, но в глазах его светился разум и забота о ней. Хонор заметила все это, пока выбиралась из-под воздушной подушки, которая автоматически развернулась на перегородке перед ней.

– Миледи! Леди Харрингтон!

Хонор не могла понять, как Лафолле успел так быстро сюда добраться, но когда она выпрямилась, он рванулся поддержать ее под руку. Боль в правом боку подсказала, что как минимум одно ребро сломано. Левое плечо, похоже, тоже повреждено, но это было не важно – она почувствовала запах горящей электрической изоляции.

– Выводите всех! – крикнула она.

Резервуары с водородом, должно быть, отделились штатно, иначе все пассажиры уже погибли бы, но запасные двигатели – совсем другое дело. Они были спроектированы специально для того, чтобы сделать возможной последнюю попытку посадить поврежденный в бою бот, и располагались в глубине корпуса. При нормальных условиях полета линии подвода горючего заполнены инертным газом, сами баки сделаны из почти неуязвимого сплава… но на свете не бывает ничего абсолютно неуязвимого.

Кто-то схватил и потащил ее наружу. Хонор повернула голову. Лафолле подхватил ее и швырнул по воздуху Джейми Кэнддессу. Лицо молодого гвардейца было в крови, но он поймал землевладельца и немедленно кинулся к ближайшей пробоине в корпусе.

– Обо мне не беспокойтесь! Помогите Адаму! – отбивалась она.

Правая сторона фюзеляжа была распорота, а Геррик тихо дергался и стонал от боли. Одна нога у него лежала под неестественным углом, придавленная искореженным основанием сиденья. Из окровавленного бедра торчал обломок кости, а из глубокой раны в плече лилась кровь.

– Отпустите, помогите Адаму! – снова крикнула она, но Джейми Кэндлесс был грейсонским гвардейцем и знал, что жизнь его землевладельца в опасности. Она попыталась вырваться, а он неуклонно тащил ее к дыре в стене. Она была выше и сильнее, но к нему пришла подмога.

Артур Ярд схватил ее за другую руку, оторвав от Нимица, кот обхватил Хонор за шею и повис. Ярд и Кэндлесс вытащили ее из катера. Эндрю Лафолле склонился над преподобным Хэнксом. Его жизнь была еще важнее для Грейсона, чем жизнь землевладельца, и беспокоиться о внутренних повреждениях священника времени не было. Майор поднял его на ноги, перекинул через плечо и бросился за землевладельцем.

Хонор отбивалась, но гвардейцы не отпускали ее, таща к укрытию в ближайшей канаве.

Она повернула голову и увидела Лафолле с преподобным Хэнксом, а за ними Джареда Саттона. Адъютант, похоже, был цел и невредим, хотя и слегка оглушен, экипаж катера не появлялся. Команда в кабине выжить не могла, но где же бортмеханик? Потом она вспомнила оборвавшийся крик и поняла, каким будет ответ на этот вопрос.

Кэндлесс и Ярд добрались до укрытия и бросили хозяйку на дно глубокой канавы, Кэндлесс упал на Хонор сверху, придавив ее и Нимица. Хонор начала выползать. Кэндлесс попытался остановить ее, но получил удар локтем в живот. Хонор даже не пришло в голову, что он спасает ей жизнь. Думая только об Адаме, она полезла вверх по стенке канавы, но тут сзади на нее бросился Ярд. Лафолле уронил преподобного Хэнкса на землю куда резче, чем заслуживали его пожилые годы, и тоже кинулся удерживать землевладельца, в безумии стремившейся к обломкам.

– Нет, миледи! Мы не можем рисковать вашей жизнью!

– Я пойду, миледи! – Саттон опомнился и рванулся к катеру, сгорая от стыда, от того, что оставил раненого, а сам сбежал.

Кэндлесс все еще стонал, держась за живот, остальные гвардейцы старались не пустить своего землевладельца последовать за адъютантом и при этом не покалечить ее.

– Нет, черт побери! – выкрикнул Лафолле ей в лицо.

Потрясение от того, что он выругался, оказало действие, недостижимое физическими усилиями. Она застыла, глядя в его горящие серые глаза и тяжело дыша, и только тогда заметила текущие по его щекам слезы.

– Мы не можем рисковать вашей жизнью! – почти всхлипнул он, встряхивая ее. – Неужели вы не понимаете?

– Он прав, миледи.

Преподобный Хэнкс приковылял поближе. Он старался не наступать на левую ногу, и лицо у него было в крови, но голос был невероятно спокоен, и это придавало ему еще больше веса, чем страстному призыву Лафолле. – Он прав, – снова повторил преподобный еще тише, и она осела в руках гвардейцев.

– Ладно, – прошептала она.

– Дайте мне слово, миледи, – потребовал Лафолле. Она непонимающе посмотрела на него, и он с трудом изобразил улыбку.