Беглянка с секретом. Книга 2 - Елена Счастная

Только к утру мы добрались до небольшой деревеньки, куда заезжать не стали — остановились в лесочке неподалеку — и там-то я наконец сумела хоть немного поспать.

И только тогда, совсем прозрев после отдыха, поняла, что не всем стоит продолжать путь до имения Натана Миклоша. А там и дальше — до владения Шандора де ла Фиера. Освобожденный Эмил Маноле, похоже, еще не совсем оправился от сильных побоев. Он постоянно мрачно молчал, не глядя ни на кого. Даже если и пожалел, что решил помочь нам с Маркушем, то сейчас ничем это не выдавал. Возможно, благодарность Альдора и уверение в том, что, когда все закончится, он снова сможет приступить к обучению брата, слегка успокаивали и унимали страдания мастера. Но он, похоже, твердо был намерен продолжать путешествие рядом с нами, если понадобится.

Альдор поглядывал на него с подозрением и легким сочувствием во взгляде — один день пути и часть второго. А после, когда мы выехали к дорожной развилке, что раскинула щупальца в стороны сразу за грядой каменистых холмов, отделявших всю юго-восточную часть королевства от северной, он предложил мастеру повернуть домой.

— Мы возможно, не вернемся в Сингурул еще долго. Возможно, нам придется непросто. А вы все же слишком сильно пострадали. Ждать вашего выздоровления у нас времени нет. А так вы будете ослаблены еще очень долго.

Эмил открыто упер в меня вопросительный взгляд, будто только мое решение его волновало.

— Я могу вам пригодиться, — возразил упрямо.

И в его тоне мне почудились как будто отголоски давней ревности. Наверное, такое не пережить слишком легко, даже зная, что я уже давно принадлежу мужу без остатка.

— Боюсь, в таком состоянии — нет. Слишком опасно, — надавил Альдор, теряя терпение.

— Поезжайте домой, унбар Маноле, — поддержала я мужа. Все же здоровье мастера меня порядком тревожило. — И надеюсь, мы скоро встретимся снова. Когда все успокоится.

Не слишком-то я верила, что это случится в ближайшее время. Часть войска Ванутулуи после прорыва через форт де Варф удивительным образом затерялась где-то в глубинах Чайдеаргинда. Они могли ударить где угодно. Мы еще не нашли доказательств измены и насколько все это затянется — неизвестно.

Лишь моя просьба заставила Эмила повернуть по дороге к Сингурулу. А мы отправились по другой вместе с освобожденными стражниками из Анделналта. Им от людей принца досталось гораздо меньше. И с ними в дороге было спокойнее. Но все же самую большую уверенность внушал мне, конечно, Альдор. Иногда я жалела, что мы едем не в повозке, а верхом. Просто хотелось хоть иногда становиться ближе к нему. Но после того порыва, что бросил нас нас навстречу друг другу на заброшенной ферме, он как будто охладел ко мне снова. И я пыталась объяснить это тем, что все моменты теперь неподходящие. Что сейчас не время для сантиментов и нежностей, которые притупляют разум. Что пока Маркуш едва не заложник Шандора де ла Фиера, забываться в страсти — почти преступление. И все равно порой долгое молчание Альдора, его отстраненность как будто ранили меня. Сдирали тонкий слой плоти с сердца.

Но я молчала, ни в чем его не упрекая, хоть невыносимо жаждала хотя бы немного его тепла, которое сполна ощутила при встрече. Которое жадно поглотила и настолько прониклась им, что теперь страдала без него, как пристрастившийся к хмельному пьяница. Единственные моменты рядом с Альдором я успевала ухватить на ночевках. Мы старались останавливаться на постоялых дворах. Там маг слушал разговоры людей, слухи о том, как сильно разгорается война, и предположения, насколько быстро вантулуйцы доберутся и до этих мест.

А после мы просто сидели в комнате — моей или его — и говорили о том, что нам необходимо сделать дальше. И самое откровенное, что позволял себе Альдор в эти мгновения — это поцелуй перед сном. И чем дальше, тем меньше я начинала верить, что все засевшее в памяти тела, все, что еще стояло перед глазами, как будто случилось вчера, мне не померещилось.

Через несколько дней, то под дождем, то под летним беспощадным солнцем, мы все же добрались до имения Натана Миклоша. Сначала нас встретил небольшой городок Кэмпул в окружении обширных, покрытых густой порослью уже созревающей кукурузы полей. Здесь как-то особенно пахло разогретой травой и слегка веяло свежестью недалекой реки, на которой, одна за другой — я заметила, пока ехали вдоль русла, — стояли небольшие, словно обкатанные водой камни, водяные мельницы. Их колеса лениво крутились, поскрипывали. Во дворах мелькали хозяева и шумели дети.

Миновав умиротворенно тихие окрестности, мы проехали по главной узкой улочке Кэмпула, где просто утоптанной, где с проступающими из сухой глины плоскими камнями — и выбрались на более укатанную и широкую дорогу, которая вела к небольшому, вытянутому вверх замку. Его было видно издалека — он торчал посреди ровной долины, как высокий пень, указывая перстом единственной башни точно в небо.

— Надеюсь, ни по какой причине Натан домой еще не вернулся, — задумчиво проговорил Альдор, не сводя с замка взгляда.

Я прищурилась от яркого света, с тем же интересом разглядывая имение Миклоша, и заодно пытаясь угадать, удастся ли нам выманить оттуда Донату. И не окажется ли так, что насчет нее я все же ошиблась, и она давно уж верна Натану, своему любовнику, от которого, если верить ее же словам, носит ребенка.

И стоило только об этом подумать, как по спине словно холодный ручеек пробежал. Не зря Альдор посмеивался надо мной: я все еще пытаюсь верить в людей. Наверное, зря.

Мы объехали имение советника вокруг, не приближаясь слишком сильно, чтобы на нас не обратила внимания стража. Дорог к нему подходило не так много, а значит, чаще всего, если женщины и выбирались куда, то как раз в Кэмпул в паре лангов отсюда, через который мы и проезжали недавно. Альдор оставил двоих мужчин наблюдать за воротами, а мы с ним отправились обратно: искать ночлег — неизвестно, надолго ли — и расспрашивать здешних жителей о женщинах советника, которых тут наверняка хорошо знали. Уж Донату они не могли не запомнить.

Я, как наименее внушающая опаску, прошлась по лавкам портных, заглянула в пекарню, захватив там по случаю целый мешочек пряников. Заехала даже в часовню Рассветной Матери на самой окраине — и всюду старалась как можно ненавязчивее расспросить о Донате.

Больше всего мне повезло у портного, унбара Панзе. Он, жадно меня оглядывая всю с головы до ног, охотно рассказал, что офате Флоари довольно часто появляется у него. Это и не удивительно: она всегда любила наряды и очень страдала, когда мы жили в пансионе, лишенные радости часто менять платья. Вот и теперь оказалось, что она не так давно заказала себе несколько сорочек — с учетом нового особенного положения. И два платья — свободные в талии. Об этом мастер сообщил мне интимным шепотом. И того мне оказалось достаточно: имени портного, названия его лавки и знания о том, что платья еще не готовы, но через пару дней будут, и офате Флоари обещала приехать забрать их сама.

Весьма удовлетворенная своей разведкой, я вернулась на небольшой постоялый двор «Большая миска». Хозяин, огромный дородный мужчина, который, кажется, едва помещался за стойкой и вряд ли, проходя по залу, не задевал хотя бы один стул, приветливо махнул мне рукой. Еще бы. Нынче он не был избалован многочисленными постояльцами. Альдор же забрал все самые лучшие комнаты — даже для стражников постарался.