Лазурные оковы - Джефф Грабб

Она боялась гнева мертвяка, но подумала, что вопрос не повредит.

Пракис засмеялся, искренне забавляясь.

– Понимаю, почему Фальш выбрал тебя. Ты очень жадная, что сильно поразило даже его.

– Ну, жизнь коротка, как ты понял, и имеет смысл брать от нее все, что можно. Лучшее в жизни это даже не свобода, знаешь ли.

– Я знаю. Кассана накопила несметное количество богатств, спрятав их в подвалах под этим домом. Кроме того, что продавала и сдавала в аренду своих монстров, она еще сняла сливки с запасов Огненных Клинков, привлеченных к проекту создания Малышки. Все, что ты сможешь унести на своем пони, – твое, хотя, возможно, захочешь остаться здесь со мной и Малышкой, членом нашей семьи.

Мысль о жизни под одной крышей с мертвяком и Элией вызвала отвращение у Оливии, но слишком уж мало можно увезти на пони.

– Мы договоримся, но сначала, как жест доверия, скажи, кто такой Искусник?

Красные глаза Зрая Пракиса несколько мгновений сверлили хафлинга. Он, должно быть, решал, не принесет ли это ему вреда, наконец сказал ей.

– У него нет настоящего имени. Он дал Малышке разум, жизнь, имя Элия. Но он чувствует, что был проклят за это.

– Но он еще жив?

Лич кивнул, треща шейными позвонками.

– Кассана не любит выбрасывать своих любимцев. Он – пленник в подвалах. Но он абсолютно сумасшедший.

Оливия решила согласиться с мятом, и бойко спросила.

– Когда мы начнем революцию?

– Используй время, когда мы будем на церемонии, чтобы расставить по всему дому ловушки. Сиди и жди в засаде. А теперь прикинься спящей, пока я подготовлю пленников. И не дай тебе бог выйти отсюда, или меня заставят тебя убить.

Кожа на его лбу сморщилась, как будто он хотел грозно поднять брови, которых у него не было.

Затем он тихо, если не считать хруста костей, вышел из комнаты.

Оливия снова легла на кровать и закрыла глаза. Энергия, которую лич влил в нее, не давала заснуть. К тому же его предложение не давало ей покоя. Она легла на бок, спиной к двери, и задумалась. Хотя Оливия хотела, чтобы друзья Фальша поймали Элию, она огорчилась, когда узнала, что ее уже схватили. Ее вторая встреча с Фальшем не оставила у певицы таких очаровательных воспоминаний, как первая. «Незнакомцы всегда выглядят дружелюбнее, если выглядывают из-за горы монет», – поняла Оливия. Сопровожденное прекрасным луиренским пивом, его предложение огромной власти звучало привлекательно, но Оливия никогда не интересовала власть. Особенно, если эта власть предполагает избиение людей до неузнаваемости.

Когда Оливия пила с Фальшом, то составила своего рода схему присоединения к их альянсу, чтобы раскрыть с помощью своих собственных способностей – скрытности и хитрости – намерения врагов Элии. По ее мнению, тогда надо было сообщить об этом Элии, похваставшись, как она преуспела там, где книжный червь – маг и чешуйчатый паладин ничего не смогли. Это должно будет произвести впечатление на них.

Но план сработал не слишком здорово, и сейчас она была поймана в ловушку, маленький паук в паутине огромного паука. Она смогла придумать только три возможных пути: спастись бегством и жить в достоянном страхе – освободить других и бороться или присоединиться к альянсу, подчинив себя всему, что Фальш и Кассана приготовили для нее.

Она не брала во внимание план лича. Он был слишком уж опасен. «Кассана может зажарить меня, как банан, – поняла Оливия, – если я подойду ближе, чем на двенадцать дюймов к ее жезлу».

Оливии не нравилась идея быть на подхвате. Кроме того, договор с этими людьми – дело очень рискованное. Их партнеры имели странную привычку умирать один за другим.

Оливия допускала, что сама, возможно, слишком жадна и амбициозна, но эти люди – жестокие и несговорчивые, ничто не сможет поднять ее до их уровня.

Но все еще, несмотря на предостережения Пракиса, она чувствовала тягу к Фальшу. Он обращался с ней учтиво и так щедро одарил деньгами, как никто и никогда. Он понял ее хафлингское сердце.

Дверь позади нее со скрипом открылась и закрылась. Кто-то прокрался к кровати. Певица закрыла глаза и стала ритмично похрапывать.

Маленькая рука коснулась ее колена, Оливия слегка повернулась, якобы во сне, чтобы скрыть свой испуг. Маленькие пальцы проплясали до ее бедра и затем схватили за грудь. Через некоторое время они оставили ее в покое. Потом дверь опять открылась и закрылась.

После ухода Фальша Оливия села прямо, скрежеща зубами, чтобы не закричать.

Она вычеркнула один возможный путь из своего списка. Она не могла остаться здесь. Она должна убежать – с остальными или без них.

Оливия тихо обошла комнату, рассовывая по карманам наиболее ценные вещи: костяной гребень, серебряное зеркало, хрустальную бутылочку, золотой кубок.

Примерно через полчаса она услышала шум в коридоре.

Оливия подкралась к двери и прижалась к ней ухом. Она уловила шумное дыхание людей, несущих какую-то тяжесть, и скребущий звук. Оливия при-, никла к замочной скважине. Два Огненных Клинка тащили что-то за собой. Она рассмотрела зеленую чешуйчатую руку – Дракон. С лестницы послышались глухие удары – они не очень-то ласково обращались с сауриалом.

Еще двое наемников несли за руки и за ноги Акабара. Новая игрушка Кассаны, он заслужил более почтительное обращение. Ему не пришлось биться головой об лестницу. Оливия услышала голос Фальша:

– Оставьте его в камере рядом с Искусником.

Наконец появился Зрай Пракис, неся на руках Элию. Он остановился у двери, закрыв Оливии обзор. Она услышала скрежет засова.

Оливия подождала, пока звуки затихнут, затем толкнула дверь. Пракис открыл ее. Певица высунула голову. Было тихо. Заперев комнату Фальша, она прошла по коридору и на цыпочках спустилась по лестнице. Пробежав сквозь зал, она подскочила к двери и покрутила ручку, но дверь была заперта.

Оливия вытащила булавку, но прежде чем успела заняться замком, увидела голубую полосу, тянущуюся над порогом, над которой мерцали три пересекающихся голубых кольца. Волшебный оберег Зрая Пракиса. Интересно, он только предупреждает своего хозяина о том, что кто-то вошел в дверь, или может распылить всякого? Оливия не знала.

– Черт, – пробормотала она. В чем дело? Неужели старые кости Пракиса не верят мне.

Вбежав в столовую, хафлинг скользнула за тяжелый занавес. Огромное окно открыто, но на подоконнике она увидела еще один голубой знак. Заскрипев зубами с досады, Оливия пробежала обратно по залу и поднялась по ступеням. Наверху было еще одно окно, но и там стоял знак.

Зрай Пракис открыл дверь, но он не собирался выпускать ее из тюрьмы. У нее оставался один шанс. Открыв дверь в комнату Фальша, она осмотрела окно. Чисто.