Древнерусские княжества X–XIII вв. - Леонид Васильевич Алексеев

href="ch2-1232.xhtml#id1174" class="a">[1232]. Русские дружины должны были встречать «гречников» — купцов, торгующих с Югом и Византией, у порогов и проводить их из степи на Русь (например, в 1167 г.).

Поход 1168 г. был организован русскими князьями потому, что половцы «греческий путь изотимають и Солоный и Залозный»[1233]. Русские полки прошли через главные кочевья приднепровцев. Девять дней они шли по степи и на десятый захватили первые вежи, оставленные сбежавшими половцами. Из текста неясно, на каком берегу Днепра были эти вежи. Русские, оставив при награбленном добре Ярослава Всеволодовича, двинулись дальше — на Орель и на Орели («на Угле реце») снова взяли вежи, прошли в глубь степи, и следующие вежи были захвачены уже на Снепороде (Самаре), и, наконец, русские у Черного леса настигли половецкое войско и «притиснувше к лесу, избиша». Многие были взяты в плен, и только небольшая часть бежала за Оскол.

Упоминание Оскола помогает хотя бы примерно наметить местоположение Черного леса. Большой лесной массив, состоящий из смешанных пород леса и производящий действительно и в наши дни впечатление черного, находится на правом берегу Донца, напротив устья Оскола. Если вежи на Снепороде находились где-то в верхнем течении этой речки, то до Черного леса от них было всего 50–60 км. Разбитые у леса полки половецкие могли по лесным тропинкам пройти до Донца, переправиться через него и затем перейти на правый берег Оскола. По-видимому, вежи в верховьях Снепорода были последними «приднепровскими» вежами. Черный лес на берегу Донца был уже во владениях донских половцев. Русские князья не захотели продолжать свой поход, вероятно, потому, что тогда нужно было бы, находясь в центре враждебной степи, начать новый поход и столкнуться со свежими силами половцев восточной группировки.

Столь же разрушительным был русский поход 1183 г., когда девять князей с дружинами перешли «на ратную сторону» Днепра у Инжиря брода, встали на Орели (на Угле) и 30 июля встретились в бою с половцами[1234]. Интересно, что с половецкой стороны тоже участвовало более десяти ханов, причем не только приднепровских, но и лукоморских (в частности, Кобяк с сыновьями). Половцы были разбиты, ханы взяты в плен, а Кобяк казнен.

Это была, несомненно, одна из самых крупных побед русского оружия в степи. Недаром ее с гордостью вспоминает автор «Слова о полку Игореве»[1235]. Однако уже через три года, в 1187 г., великие князья «дуумвирата» — Святослав и Рюрик вновь сочли необходимым, воспользовавшись суровой снежной зимой и падежом скота у половцев, направить свой удар в сердце Приднепровья — на самарские вежи (у «Голубого леса»).

Несмотря на постоянные h успешные походы и набеги русских, приднепровские половцы не теряли политической активности. Об этом свидетельствуют, в частности, их походы в Византию в самом конце XII в. Правда, в этот период приднепровцы самостоятельно почти не нападали на русские княжества[1236]. Нам представляется, что причина этому заключается в отсутствии у них сильного и дееспособного хана — организатора таких походов. Ни один из ханов орды Бурчевичей, ни Кобан, ни Бегбарс, ни Урусобичи и Кочаевичи, упомянутые в летописи в 1190 г., не были достаточно крупными политическими фигурами, способными возглавить борьбу с Русью. Как правило, они принимали участие в походах и битвах, которыми руководили ханы других объединений — лукоморские Тоглий и Кобяк или знаменитый хан восточных (донских) половцев Кончак.

Донские половцы занимали бассейн среднего течения Северского Донца.

В то время как приднепровские половцы служили постоянной мишенью для ударов русских и черноклобуцких дружин, донские половцы жили в относительном спокойствии и безопасности. Летописец говорит всего о двух походах на донских половцев, причем оба они кончились неудачно для русских и оба возглавлялись Игорем Святославичем (1185 и 1191 гг.). Первый — поход 1185 г., завершившийся небывалым разгромом русского войска у речки Каялы.

Не будем разбирать подробно путь Игоря в степь. В настоящее время существует не менее десяти различающихся деталями вариантов этого пути. Обычно споры сосредоточиваются на локализации речек Сальницы и Каялы. Б.А. Рыбаков в 1971 г. предложил новую версию маршрута Игоря Святославича[1237]. Он доказывает, что после Сальницы (район устья Оскола) Игорь двинулся не на восток — к Тору, как полагает Кудряшов, а в верховья Самары, точнее — в междуречье Самары и ее притока — речки Бык. Моя разведка в 1970 г. показала, что это один из самых сухих и безводных участков степи, а водные источники здесь нередко соленые.

В конце XII в. участок этот был, очевидно, необитаем, поскольку мы не зафиксировали в этом районе ни одной каменной статуи, тогда как в каких-нибудь 20–30 км от него находились крупнейшие скопления их как в Приднепровье, так и на Донце (см. рис. 3). Вот сюда-то, в пустой район и заманили половцы Игоря. Вежи, которые Игорь взял после легкого боя у Сюурлия, были, вероятно, подставными. Опьяненные победой русские полки двинулись дальше в этот своеобразный котел, со всех сторон окруженный болотами или сильными половецкими группировками: с запада — приднепровскими, с востока — Кончака и Гзака. Перед боем, 27 апреля, сам Игорь говорил, что «собрахом на ся землю всю»[1238]. Гибель русского войска была неизбежна.

Второй поход Игоря в степь, организованный в 1191 г., был направлен на Оскол. Он тоже окончился неудачей. Несмотря на зимнюю пору, половцы сумели отвести свои вежи в глубь степи. Русские, увидев перед собой не вежи и стада, а войско, отошли, не приняв боя.

Рассказ о походе 1185 г. представляет для нас особый интерес потому, что в нем названы многие орды и роды, объединенные Кончаком для этой битвы. По-видимому, большинство их кочевало на берегах Донца и его притоков и входило в «Донской союз». Помимо Гзака с сыном Романом соратниками Кончака были Токсобич, Колобич, Етебич, Тарьтробыч, Торголове, Улашевичи и Бурчевичи. Некоторые из них уже встречались нам ранее на страницах летописи. Таковы Токсобичи, которые были известны еще во второй период половецкой истории, и Бурчевичи, бывшие одной из самых сильных орд приднепровского объединения.

После победы и дележа добычи и пленных половцы разошлись «когождо во своя вежа»[1239]. Локализация этих веж вряд ли возможна, хотя на Донце, как и на Днепре, прослеживаются компактные порайонные скопления каменных статуй (см. рис. 3).

Только благодаря подробному летописному повествованию о пленении и бегстве Игоря мы знаем, что вежи Кончака находились на Торе. Игорь, плененный Чилбуком из рода Торголове, был взят на поруки Кончаком и раненый отвезен к нему в вежи. Далее, договариваясь со своим сообщником Лавором о бегстве, Игорь просил его переехать с поводным конем «на ону сторону Тора»