Ночь пляшущей тени - Алексей Бессонов

– Что еще ты сможешь вспомнить? – Маттер повернулся к своему телохранителю и впился в него острым, внимательным взглядом.

– Я стараюсь, ваша милость, – развел руками тот, – но я листал эти альбомы очень давно, еще мальчишкой. Возможно, я вспомню какие-то подробности, если увижу… Почему-то в голове у меня крутится некий «замковый камень», но что он из себя представляет и где находится… нет, не помню. Будто вижу какие-то картинки с воротами, но собрать их в единое целое не могу.

– Ладно, – махнул рукой Маттер. – Сейчас я пойду отдыхать, а вы с Эрмоном можете осторожно прогуляться по городу. Местность эта очень древняя, и, наверное, здесь много интересного.

После трапезы Маттер ушел в свой номер. Васко поселил его в двухкомнатных апартаментах с отдельной каморкой для слуг, расположенных на третьем этаже, под самой крышей. Из широких окон открывался вид на озеро: несколько пузатых лодок, в них сидели над удочками рыбаки, открытая площадка таверны на берегу. Из цилиндрических печей, в которых жарили мясо, поднимался дымок. За длинными столами под навесом сидели десятка два мужчин и женщин, рядом носились дети. По выложенной камнем дорожке прошел пузатый жрец в сером с кистями облачении, весело поздоровался с людьми, сел с краю стола, и к нему тут же подбежали два поваренка, только что стоявшие у печи.

Маттер криво улыбнулся. При других обстоятельствах он с удовольствием посидел бы над водой с кружкой прохладного вина, но сейчас ему не следовало высовываться из гостиницы. Как ты ни маскируйся, а местные сразу раскусят, что среди них человек с Севера, да еще и вельможа. А если вспомнить, что в Аннистр-Дей уже каждая собака знает, чей корабль опустился на королевской базе, сопоставить одно с другим будет нетрудно.

Подняв стоящую у стола дорожную сумку, князь вытащил большой, в глянцевитой обложке атлас острова Тар. Негоцианты, разъезжающие по делам торговли, охотно приобретали такие издания на память о посещенных местах. Подобные вещи стоили дорого, зато содержали в себе массу карт, светографий и исторические описания всякого рода древностей, которыми так богата была Пеллия.

Сейчас Маттер смотрел на карту северо-западного Тарринтана, той цепи невысоких, еще зеленых гор, дальше к югу постепенно превращавшихся в иззубренную, с белыми вершинами, исполинскую стену, делящую остров на две неравные части. Рудники на карте помечены не были, зато монастырь и храмовый комплекс в тридцати лонах от Ралден-Дей художники заботливо прорисовали крохотными белыми башенками.

Где-то там находился и «Духов Палец», скрывающий в себе нечто, совершенно чуждое не только Пеллии, но и вообще всему этому миру. Что мог нафантазировать себе Инго – забытую сокровищницу или же, к примеру, хранилище потерянных мистических знаний? – об этом Маттер мог только догадываться. Он не знал, о чем шла речь в «книге Хонтлора», однако хорошо понимал: жрецы Секех осведомлены о том, что тайна древнего рудника несет в себе зло. Именно поэтому выкраденный Дагланом манускрипт приказано было уничтожить, пусть даже ценой жизни дознавателей. Но Даглан улизнул, и манускрипт пропал вместе с ним. Вряд ли он сам мог разобраться в смыслах древнего текста, но, тем не менее, спустя годы Даглан вернулся в Пеллию с фанатичной готовностью проникнуть в загадочное подземелье.

Его отчаянная неразборчивость в путях достижения своей цели никак не шла у Маттера из головы, уж больно дикой выглядела она для любого пеллийца. Пеллийские воры и разбойники всегда стремились действовать без лишнего шума, предпочитая выстраивать хитроумные комбинации и всегда оставляя себе пути к отступлению. Даглан, казалось, исключал даже саму возможность «дать задний», он пер напролом, запугивая и даже убивая там, где в этом не было особой необходимости.

За окном постепенно темнело. Маттер знал, что ночь наступит резко, будто кто-то выключил свет. Глядя на густо-фиолетовое небо, он вдруг почувствовал, что соскучился по долгим сумеркам столичной зимы, когда по крыше постукивает бесконечный холодный дождь и в лужах за окном блестят желтым фонари. Последний раз он зимовал в своем столичном доме три года назад и успел уже позабыть запах каминного дымка и это ощущение ночи, подкрадывающейся на мягких кошачьих лапах.

Когда в таверне под окнами гостиницы загорелись яркие лампы на столбиках из резного дерева, князь снял с себя сорочку и лег на диван.

– Васко! – крикнул он, зная, что старый слуга где-то рядом. – Скажи нашим людям, пусть ужинают без меня!

– Непременно, ваша милость, – кашлянул тот за стенкой. – Сейчас передам.

Маттер услышал, как скрипнула входная дверь, но Васко не вышел, завозился; абсолютно неожиданно до ушей князя долетел голос Такари:

– У себя?..

Дознаватель вошел в комнату раньше, чем Маттер слез с дивана.

– Ну? Вы так рано…

– Корабль принца здесь. И сам он тоже, видимо, здесь, хотя показываться на люди не желает. Сделку оформляют на некого Такео Тиффена, коммерции поверенного из столицы. Знакомо вам это имя?

– Здесь! – Маттер вытащил из походного поставца кувшин с вином, сорвал печать. – Промочите горло, дорогой Риро!.. Следовательно, принц здесь и оформляет покупку земли вокруг монастыря?

– Пока его никто не видел, – Такари с готовностью принял серебряный стакан, сделал пару глотков. – Возможно, он затихарился на корабле.

– А где корабль, кстати?

– К югу от города, за холмом, находится силовая станция, а рядом с ней вышки: здесь, оказывается, небольшое месторождение несущего газа. Сюда приходят на заправку яхты местных баронов. Там они и привязались.

– Странно, в атласе подробно описана промышленность города, но об этом деле ни слова. Впрочем, для нас это не важно. Что вы узнали по срокам, Риро? Когда оформят купчую?

– Возможно, завтра, хотя это под вопросом. Господин Тиффен, говорят, так бесится, что аж подпрыгивает. Насовал кому только можно взяток, но вы же знаете Пеллию: обогнать наш порядок не очень-то получается. Каковы будут ваши действия, господин князь? По моим расчетам, Даглан вполне может свалиться нам на голову со дня на день.

– Если они шли под машиной – то да, – кивнул Маттер. – Не завтра, но уже вот-вот, особенно учитывая ту ярость, с которой он рвется к своей цели.

– Принц тоже не выглядит улиткой. Все куда-то ужасно спешат, к чему бы это?

– До окончания праздника им тут делать было совершенно нечего. Все остальное – совпадение, я думаю. Мы отправимся завтра на рассвете. Ехать ночью я не рискну: пастухи увидят или хотя бы услышат наши машины в любом случае, но появление группы вооруженных мужчин среди ночи вызовет такие кривотолки, что – да расчленит нас святитель Бран!

– Я согласен с вами. Лучше всего приехать ранним утром, тогда можно прикинуться обычными любителями древностей с Севера, которых сопровождают слуги и охрана. Вот по ночам такие люди действительно не ездят… Итак, к рассвету я буду готов.

Маттер поднялся за полчаса до первых лучей солнца. У него снова ломило колени, и это выглядело странно: зимние шторма следовало ждать не раньше, чем через месяц, но, тем не менее, князь явственно ощущал приближение нешуточной бури. Он долго стоял у окна, глядя, как шевелятся на слабом ветру черные тени ветвей. Виски давило непонятной тревогой, рожденной темным предрассветным часом, когда звезды близкого здесь центра Галактики постепенно гаснут, и мир погружается в короткий, но страшный своей чернотой мрак.