Героями не рождаются - Владимир Воронов

Войдя, командир наемников поправил одному ему видимые складки на роскошном мундире и смерил меня оценивающе-презрительным взглядом. Как будто это я проиграл сражение и сейчас стою перед ним в ожидании строгого, но справедливого суда. Холеный красавчик вел себя как очень богатый и влиятельный разумный. Хотя и не имел ни малейшего отношения к действующей армии. За прошедшее с момента начала военных действий время я научился отличать командиров с боевым опытом от высокопоставленных чиновников. По характеру движений. По манере поведения. И по тому, КАК они смотрят. Пленный излучал властность. Но не ту, которую дает заработанный потом и кровью авторитет полководца. И не харизматическую власть лидера. А прирожденную. Так ведет себя наследный аристократ в – надцатом поколении. Или представитель «золотой молодежи», привыкший, что деньги (и ВЛИЯНИЕ) родителей выполняют любое его желание. Я слишком мало общался с теми и другими, чтобы суметь уловить отличия в поведении.

Хотя кое в чем Достопочтенный прав. Видок у меня сейчас – еще тот. Пропыленные, измазанные, потерявшие всякий вид сапоги. Измятый, грязный, пропитанный маслом, охладителем и еще какой-то дрянью комбинезон, висящий клочьями там, где ткань разорвалась о поврежденную броню. Вонючая тряпка, играющая роль подворотничка. И жуткая рожа. Потому что назвать ЭТО лицом – значит, сильно преувеличить. Небритая, осунувшаяся, черная от усталости, в кровавых ссадинах там, где меня приложило о кабину меха, она отлично гармонировала с красными от многодневного недосыпа глазами и нервным тиком от навалившегося в последние дни груза чудовищной ответственности. Непредвзято взглянуть – совсем старик. В каких-то двадцать лет…

То ли дело мой собеседник. Безупречная прическа – волосок к волоску, сверкает в лучах светильников. Сам он – благоухает дорогим одеколоном. Форма пошита по спецзаказу. Накрахмалена и отутюжена до предела: муха налетит на шов – развалится пополам. На груди – медали доблестно позвякивают. Сапоги надраены так, что можно использовать вместо зеркала. Идеальный образец командира преуспевающего отряда. Вдобавок на редкость предусмотрительный. Кроме бригады телохранителей, двух секретуток и секретаря-референта, он взял с собой на войну: парикмахера, косметолога, специалиста по педикюру и массажиста. А также – тренера, врача и повара. Плюс – портного, лакеев, горничных и дворецкого. А еще – мажордома, чтобы было кому руководить всей этой толпой. Вот так обеспеченные люди заботятся о себе и своем драгоценном здоровье. Не то что я или мои подчиненные.

Ну и за компанию этот красавчик притащил с собой адвоката, который уже сделал официальное заявление, что все сказанное здесь будет занесено в протокол. А мы (то есть – я и мое окружение) – ответим в суде (!) за причиненный его клиенту урон. Кроме того, он официально предупреждает нас: ведется запись всего происходящего. В случае дальнейшего оскорбительного обращения, равно как и продолжения некорректного поведения по отношению к Достопочтенному Дейлу нам будет выставлен дополнительный иск за причиненный его клиенту моральный ущерб! Ведь мы – ВЕРОЛОМНО НАПАЛИ НА ЕГО КЛИЕНТА, НАРУШИВ ЗАКОНЫ ВЕДЕНИЯ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ! Ошеломленный наглостью этого крючкотвора в дорогом (под пару сотен тысяч ГК!) костюме, конвой смотрел как-то недоумевающе.

Ну, а поскольку наше внезапное нападение оторвало его от более интересных и важных занятий, сам Достопочтенный был крайне недоволен нашими поступками. Что и было немедленно заявлено мне и моим товарищам в юридически безупречных выражениях. После уточнения степени нашего ничтожества последовал категорический приказ: вернуть изъятое у офицеров «Небесной стражи» оружие, равно как и прочее имущество вольного отряда законным владельцам, арестовать и выдать представителю Имперских властей преступника Вира Танаро, известного в системе Лемос как Мак Сим. А незаконному бандформированию – немедленно сложить оружие. В этом случае – рядовым бойцам гарантируется судебное разбирательство. Строгое, но справедливое. В противном случае, в этот момент красавчик сделал эффектную паузу, мы все будем безжалостно уничтожены.

Однако… О подобной речи я не осмеливался даже мечтать! Воистину, «язык мой – враг мой»! Тут уже не о том, как из ничего получить скандал, нужно думать. Здесь, наоборот, нужно заботиться, чтобы Дейла на куски не разорвали. Тем более что к этому моменту удивление, вызванное речью плененного вражеского предводителя, уже прошло, и конвой демонстрировал мне готовность преподать нахалу краткий курс кулачного права. Ожидая только малейшего подобия команды. Что интересно, только Достопочтенный на пару с юристом абсолютно не понимали, где, перед кем и в каком качестве они находятся. Все остальные плененные наемники стояли в уголочке, прячась один за другого. Судя по их виду, все они проклинали тот день, когда им в голову вообще пришла идиотская мысль податься в «солдаты удачи». Вместо того чтобы зарабатывать на жизнь честным трудом.

Судя по жесту и.о. начальника аналитического отдела, тот тоже никак не мог определить, к какому классу общества принадлежит наш не в меру наглый собеседник. Ну что же, придется использовать вариант номер 3. Жесткий, возможно, даже жестокий. Придется пройти по самому краю. Если что-то пойдет не так, как было задумано, – мы все окажемся по уши в дерьме. А я – самым первым. Но другого выхода нет. Достопочтенного Дейла обязательно надо «ломать» на глазах его подчиненных. Так, чтобы после нашего непродолжительного общения он САМ (!) начал испытывать желание все нам рассказать. И окончательно потерял в глазах офицеров «Небесной стражи» право называться командиром. Ну, начали…

– Десятник! – обратился я к старшему конвоя. – Объясните нашим дорогим гостям, что им не следует хамить хозяевам. Это – невежливо. – Вот что значит ветеран. Ни лишних слов, ни лишних движений. Не говоря о уже недопустимом сближении с противником. Просто, по легкому кивку своего командира, один из бойцов немного повернул автомат и дал короткую очередь в продолжавшего распинаться перед нами адвоката, имеющего, между прочим, ученую степень. Тот свалился замертво. Минус один.

Стоящие у стены безо всякой команды уткнулись мордами в пол. А Дейла, похоже, окончательно переклинило. Какие-то ополченцы походя пристрелили его (!) юриста. Безо всяких уговоров, требований, угроз или приказов. Вообще без единого слова. Не выказывая ни малейшей неприязни. Так, занятый важным делом разумный прихлопывает надоедливую муху. Вскочив на ноги, Достопочтенный так и остался стоять, переводя взгляд то на ствол автомата, из которого курился легкий дымок, то на свой, забрызганный кровью покойного, шикарный мундир, по которому медленно и страшно скользила точка луча лазерного прицела. Рот его открывался и закрывался, как у рыбы. Не издавая ни единого звука. Тем временем другой штурмовик одним движением сблизился с Дейлом и коротко пробил «двоечку». Нокаут.

– Приведите его в чувство.

Санитар сделал пострадавшему инъекцию. Похлопал по щекам, замерил пульс, покачал головой, сделал второй укол и, поскольку больной решительно не желал приходить в сознание, аккуратно нажал несколько точек на лице.

– Боец, команды бить – не было! Поэтому вы и ваш непосредственный командир приговариваетесь к дюжине ударов плетью. – Демонстрация аристократизма не повредит. То, что все было обговорено заранее и никакой порки не будет, – пленным знать не обязательно.