Беглые планеты. Темные ночи - Боб Шоу

Брайн все с большим трудом сохранял внешнее спокойствие.

— Ваши идеи просто замечательны, но я не вижу, какая связь между ними и эффективным лекарством от ожирения.

— Принцип действия лекарства основан на умерщвлении жирового органа.

— Понятно. Но производство лекарства, наверное, связано со значительными техническими сложностями и стоит немалых денег?

— Отнюдь. Признаюсь по секрету, с весьма малыми затратами я уже изготовил в условиях домашней лаборатории пробную партию. — Коркоран вновь покосился на шкаф. — Для гарантированной нормализации веса взрослого человека достаточно четырех доз лекарства по одному кубическому сантиметру.

— Но тогда почему же вы уверяете, что лекарство не будет иметь коммерческого успеха?

— Все дело в самом жировом органе, — со снисходительной усмешкой ответил Коркоран. — Он весьма действенно сражается против медленной гибели. Да иначе и быть не может! После первой же дозы пациент, не понимая, что происходит внутри его тела, вдруг почувствует сильнейшее отвращение к лекарству и под тысячью предлогов откажется от дальнейшего лечения. Вот почему я уверен, что пользоваться спросом лекарство не будет.

"Его речи становятся все бредовее", — подумал Брайн, а вслух сказал:

— А что, если, например, незаметно подмешивать лекарство в пищу? Или давать его пациенту силой?

— Сомневаюсь, что удастся обмануть жировой орган. А что касается вашего второго предложения, то напомню вам о существовании такого понятия, как врачебная этика.

Брайн настороженно следил за постепенно возбуждающимся Коркораном и пытался предугадать, что же он выкинет дальше. Теперь было очевидно, почему администрация "Олдесли дженерал" так ревностно хранила в тайне связь компании с Коркораном. Несмотря на то что имя ученого было широко известно в научных кругах, сам он пребывал в невменяемом состоянии.

— Значит, вы даже не пытались продать пробную партию? — задумчиво спросил Брайн.

— Продать? — Коркоран издал сдавленный смешок. — Конечно, нет. Ни за миллион фунтов, ни даже за миллиард.

— Ваши принципы, сэр, вызывают восхищение. Боюсь, меня бы соблазнила даже сотня. — Брайн с унылой гримасой встал и спрятал блокнот в карман. — Было чрезвычайно приятно поговорить с вами, но, к сожалению, мне уже пора.

— Мне было не менее приятно. Ужасно наскучила одинокая жизнь в громадном доме. — Коркоран с явным трудом поднялся и протянул через стол руку Брайну. — Не забудьте прислать копию статьи.

— Копию? Да-да, разумеется. Как только статья будет отпечатана, непременно вышлю с полдюжины копий. — Брайн посмотрел через окно за спиной Коркорана в сад. — Какой у вас прекрасный куст! Вон тот, с серыми листьями. Коркоран повернулся к окну.

— Ах, этот… Это — Olearia scilloniensis. Очень хорошо приживается на здешней почве.

Брайн проворно шагнул в сторону, схватил с полки и сунул под куртку красную коробочку. Он уже как ни в чем не бывало стоял на прежнем месте, когда Коркоран обернулся, двинулся вперед и, пошатнувшись, ухватился за край стола.

— Еще раз огромное спасибо, — сказал Брайн почти спокойно, хотя сердце неистово стучало в груди. — Не провожайте меня, я найду выход сам.

— Безусловно, найдете, но прежде чем уйти, сделайте старику одолжение.

Брайн растянул губы в напряженной улыбке.

— Какое одолжение?

— Верните то, что по праву принадлежит мне. — Коркоран протянул руку. — Коробочку, которую вы без спроса взяли на полке. Отдайте ее мне. Немедленно!

— Не понимаю, о чем вы. — Брайн попытался изобразить на лице искреннее недоумение. — Если вы полагаете, что я…

Коркоран шагнул вперед, порываясь залезть Брайну за пазуху. Тот отбил руку и попытался отпихнуть Коркорана, но был поражен его силой и цепкостью. Мужчины топтались в нелепом шаркающем танце. Наконец более молодой и сильный Брайн что было сил толкнул старика в грудь. Тот отлетел назад, ударился головой о мраморный угол камина, упал на щипцы для угля и прочую каминную утварь и замер. Глаза его, обнажив белки, закатились, из носа потекла струйка крови — удар, как видно, пришелся в основание черепа.

Брайн отшатнулся и, прижав к губам пальцы, забормотал:

— Ты сам во всем виноват! Упрямый старик! Пьяница! Ты!..

Он замолчал и с запоздалым страхом оглядел комнату в поисках следов своего пребывания. На подлокотнике кожаного кресла стоял бокал, из которого он пил виски. Брайн взял его дрожащими пальцами, тщательно протер носовым платком и поставил в буфет среди таких же. Потом отыскал среди разбросанных на столе бумаг большой ежедневник, открытый на сегодняшней дате, убедился, что записи о встрече с ним нет, и, даже не взглянув на тело у камина, бросился вон из комнаты.

На улице Брайна охватило вялое удивление от того, что мир вокруг остался таким же теплым, зеленым и беззаботным, каким был, когда он входил в дом Коркорана. Даже солнечные зайчики в кронах деревьев выглядели так же. Словно кошмарная трагедия разыгралась не совсем рядом, в гостиной Коркорана, а в другом измерении, в иное время…

Прячась от случайных взглядов за деревьями и кустами, Брайн стиснул в кармане красную коробку и заспешил домой.

— Настоящее чудо! — Джун не отрываясь глядела на бутылочку, которую Брайн поставил на кухонный стол. — Даже не верится!

— Успех гарантирован. — Брайн взял шприц, найденный вместе с бутылочкой в красной коробке, и придирчиво осмотрел иглу.

По дороге из Ридинга он принял окончательное решение. Чтобы Джун не болтала лишнего и чтобы никому не пришло в голову связать его визит со смертью Коркорана,

Брайн солгал, где и каким образом достал чудо-лекарство. Жена знала, где он провел день, и рано или поздно непременно услышит о смерти Коркорана в результате "несчастного случая". Следовательно, надо основательно подготовиться к разговору с ней и подобрать подходящие успокаивающие слова.

— Только представь, дорогая, всего четыре укола, и ты навсегда избавлена от лишнего веса! — с воодушевлением воскликнул Брайн. — И никакой диеты, никаких нудных подсчетов калорий, никаких изматывающих физических упражнений. Обещаю, ты скоро станешь такой же, как прежде.

Джун посмотрела на свои расплывшиеся груди и выпирающий живот, скрыть который было не в состоянии ни одно платье.

— Я снова смогу носить модную одежду.

— Мы набьем ею гардероб до отказа. Платьями, юбками, купальниками — всем, что душа пожелает!

Она залилась восторженным смехом.

— Ты и вправду считаешь, что я вновь смогу появляться на пляже?

— Непременно, дорогая. В черном бикини.

— М-м-м… Скорей бы уж!

— Скоро, дорогая, скоро.

Брайн откупорил бутылочку и наполнил шприц прозрачной бесцветной жидкостью. Некоторую досаду у него вызвало открытие, что лекарство представляет собой не таблетки, растолочь которые и незаметно подсыпать Джун не составило бы труда, а раствор для инъекций, но тут уж ничего не поделаешь. Хорошо еще, что он умеет обращаться со шприцем.