Зимний огонь - Элизабет Лоуэлл

– Морган был в каньоне всю ночь. Он постоянно держал тебя в поле зрения.

– Я обязан ему жизнью, – просто сказал Коннер.

– Я сказала ему, чтобы он забрал все реалы, которые я высыпала в каньон.

– Хорошо.

Сара снова нервно, прерывисто вздохнула и дотронулась до лица брата, словно не веря тому, что он жив.

Все к лучшему, подумала она. Даже то, что должно произойти.

– Ну а ты как себя чувствуешь? – спросил Коннер, сжав плечи сестры.

– Просто… устала. – Она улыбнулась побледневшими губами. – Все произошло так неожиданно… Устала…

Сара помнила по маме, что женщина испытывает постоянную усталость во время беременности. В первые месяцы женщина то и дело засыпает, стоит ей перестать двигаться.

Вслух она ничего не сказала о своей все растущей уверенности в том, что понесла ребенка Кейса. Она убеждала себя, что еще слишком мало прошло времени, чтобы окончательно этому поверить, но то было лишь частью правды. Сара не хотела настраивать брата против человека, который владел половиной ранчо «Лост-Ривер».

Коннер не сможет понять, почему Кейс не женится на ней, какие бы шрамы в его душе ни оставило прошлое.

Сара понимала.

Она видела его глаза вчера, после окончания любовной игры. В них были страх, сожаление, недовольство, отрешенность.

Глаза пойманного сокола.

Ее любовь не принесла покоя Кейсу. Она внесла лишь еще больше смятения в его душу.

Кейс излечил Сару, изгнав оставшиеся от прошлого страхи.

Она же излечить его страхи не смогла.

Возможно, похоронив убийц Эмили, он обретет хоть какой-то душевный покой.

Сара не знала этого. Она знала другое: время ее пребывания на ранчо «Лост-Ривер» подходит к концу. Даже если бы она до сих пор владела половиной ранчо, она все равно не могла бы здесь оставаться.

«Не дразни меня, чтобы я не сделал тебя беременной. Или ты хочешь, чтобы я возненавидел нас обоих за это?»

Этого ей не вынести – ненависти человека, которого она любит.

– Сестра! – обеспокоенно сказал Коннер. – Может быть, тебе лучше полежать?

Выдавив улыбку, Сара посмотрела на брата.

– Чуть позже. Сейчас я поставлю варить бобы. А потом, пожалуй, отправлюсь в Дир-Каньон и посмотрю, как летают соколы.

«А еще мне всей душой хочется взлететь вместе с ними… В объятиях Кейса».

Однако к соколам она не пошла, а дождалась, пока Коннер отправился спать, и стала паковать свои вещи. Когда она с этим покончила, в двух седельных сумках осталось еще много места для слитков серебра.

Сара стала затягивать ремнем сумки, и ее взгляд упал на крошечные, соединенные друг с другом кружки, которые Кейс нашел в древних развалинах. Она взяла их пальцами и вспомнила рассказ Лолы о том, что среди его вещей Лола обнаружила миниатюрную чашку и такое же блюдце.

«Ах, Кейс, – грустно подумала Сара. – Если бы мы встретились до гибели Эмили, полюбил бы ты меня тогда?»

Никто не ответил ей на этот вопрос.

Сара снова поставила крошечные кружки в нишу, погладила их кончиком пальца и отвернулась.

* * *

Из Спринг-Каньона все вернулись под вечер. Лола сразу же отправилась к своим козам. Мужчины умылись и потянулись к хижине, мечтая о бобах и горячих лепешках из маисовой муки, которые – в этом они нисколько не сомневались – их ожидали.

Каждого мужчину Сара приветствовала улыбкой и полной тарелкой бобов.

– Мне надо обзавестись большим количеством стульев, – сказал Кейс, стоя с тарелкой у огня. – Но перво-наперво я должен застелить планками пол, как обещал Саре.

Сара едва не выронила тарелку, которую собиралась подать Моргану.

– Осторожно, – улыбнулся Морган, не дав тарелке упасть.

– Прошу прощения. Я не всегда такая неловкая.

– Вы имеете на то право. Вы только что пережили тяжелое испытание.

Сара посмотрела в черные, полные сочувствия глаза Моргана и устало улыбнулась.

– Меньше, чем Хантер или… – Она замолчала, добавив после некоторой паузы:

– Даже не знаю, чем вас отблагодарить.

– Ничем.

– Пожалуйста, заберите те реалы.

Морган стал отказываться, но вмешался Кейс.

– Я бы на твоем месте их взял, – сказал он. – Та милая девушка, которую ты оставил вдали, более благосклонно посмотрит на мужчину, который отсутствует почти год, если у него окажется серебро в кармане.

Морган улыбнулся белозубой улыбкой.

– Моя женщина мечтает не о деньгах, а о том, чтобы пыльная тропа вернула ей мужчину.

– Ты хочешь сказать, что золотое кольцо и собственное маленькое ранчо не заставят ее улыбнуться? – спросил Кейс.

– Есть и другие способы заставить Летти улыбнуться.

Ют хмыкнул, поднялся и отставил в сторону пустую тарелку. Потирая правое колено, где отрикоше-тившая пуля оставила синяк размером с кулак, он повернулся к Моргану.

– Нуэсес, – сказал старый бродяга, – не заставляй меня скакать до Техаса, потому что ты упрямый сукин сын.

Морган заморгал и непонимающе уставился на Юта.

– Это как понять?

– А так понять. Если Сара чего хочет, я сделаю, как она хочет. Или ты забираешь это чертово серебро, или я буду гоняться за тобой с заряженным ружьем и двумя сумками с реалами.

– Забирай серебро, – посоветовал Хантер.

– А ты?

– Если бы передо мной стоял выбор: серебро или Ют на моем пути, я выбрал бы серебро.

Морган улыбнулся:

– Полковник, ты мне сам подсказал выход. Забирай половину, а я возьму вторую.

– Погоди-ка, я не…

– Или я стану на Твоем пути, – перебил Морган Хантера.

– Он положил тебя на лопатки, – сказал Кейс брату.

Хантер пробормотал что-то под нос и повернулся к Саре:

– Сара, вы могли бы получше распорядиться этим серебром, чем отдавать его на сторону.

Сара покачала толовой.

– Коннер! – в отчаянии обратился к ее брату Хантер.

– Я всегда делаю то, что мне говорит моя сестра, – сделав невинные круглые глаза, произнес Коннер, вызвав смешок у Юта. – Вы только спросите ее, она непременно подтвердит.

– Черт побери! – выругался Хантер.

Он перевел взгляд на Кейса и тут же забыл, что собирался сказать.

На лице Кейса сияла улыбка. Это зрелище поразило его старшего брата.

– Подели серебро, – рассеянно сказал он Моргану. – Я отправлюсь в путь завтра на заре. Элисса будет рада услышать, что Кейс жив.