Любовницы по наследству - Вячеслав Школьный

— Если все обстоит точно так, как ты описываешь, то бояться, Витя, мне уже определенно нечего. Настоящий убийца наверняка покоится сейчас на дне Днепра с камнем на шее, а заказчики по-прежнему продолжают себе спокойно разворовывать государство. Так что все в порядке, чего ты кипятишься? Я просто и спокойно буду продолжать делать свою работу.

— Сдается мне, врешь ты все, Андрюха, — недоверчиво покачал указательным пальцем Харченко. — Ох, смотри мне. Если не послушаешься…

— Я что — враг своему здоровью? Сказано тебе — все, успокоился. Нет никакого смысла мне тебя обманывать. Вот, только еще некоторые догадки свои проверю… — Брови моего собеседника угрюмо нахмурились, а в глазах возникла неподдельная строгость.-…Не касающиеся, разумеется, политики. Это ведь никакой опасности не представляет.

Он хотел опять что-то возразить, но очередной внезапный звонок в дверь не дал ему возможности даже раскрыть рта.

Я сорвался с места и пулей бросился в прихожую. На пороге квартиры стоял разъяренный, словно испанский бык во время корриды, Жора Половник. Его глаза светились беспредельной яростью, полы длинного кожаного плаща были развернуты чуть ли не вороньими крыльями, а находящиеся в карманах руки наверняка крепко сжимались в кулаки.

— Значит, мы спокойно сидим себе дома?! — даже не поздоровавшись, нервно процедил сквозь зубы он.

— Жора, погоди, сейчас все тебе объясню. — Я сразу понял агрессивность его настроения и попытался хоть немного утихомирить его пыл.

— Нечего объяснять! — жестко перебил Половник, проходя в прихожую. — Гони быстро удостоверение, меня внизу машина ждет.

Я подошел висящей куртке и вытащил из нее маленькую зеленую книжечку.

— Ты извини, что так произошло…

Договорить он мне опять не дал:

— В тебе хоть капля чувства ответственности имеется? Ты понимаешь, что сейчас творится? Неужели вчера нельзя было занести? Я же просил тебя как человека. По всему городу такой ажиотаж, а я без удостоверения, как идиот какой-то, честное слово. Ну, ты, Андрюха, и говнюк! Спасибо, удружил, лучше некуда! Больше ничего от меня не получишь! Никогда! Понял?

Жора на секунду бросил свой взгляд на кухню и тут же в момент запнулся. Слова костью застряли в горле, от былой истерики резко не осталось и следа.

— Какие люди! — Лицо Половника сразу же преобразилось и озарилось наигранной улыбкой. — Виктор Иванович, мое почтение. А что это здесь в такую рань делает наша доблестная милиция?

Он демонстративно подошел к Харченко и протянул руку.

— То же, что и наша доблестная пресса, — хладнокровно ответил капитан. По выражению его лица было понятно, что встреча с Половником не вызывает в нем особо приятных эмоций.

— Вы что, друг друга знаете? — поинтересовался я.

— Ну, как же, как же, — лестно ответил Половник, — мы с Виктором Ивановичем иногда работаем, так сказать, рука об руку.

— Только ради Бога, — недружелюбно фыркнул Харченко, — не вздумайте сейчас притащить сюда своих настырных коллег и брать у меня прямо здесь интервью. Страх, как не люблю этого дела.

— Можете не переживать, — высокомерно произнес Жора, — ваши услуги нам пока не нужны, — все известно из других, более надежных источников. Кстати, если это вам так интересно, — час назад Батурин, вопреки усердию своих адвокатов, честно во всем сознался, так что вскоре будет вынесено постановление об его аресте. Ну ладно, извините, мне пора бежать. Сами понимаете — работа…

Он развернулся, словно юла, и быстро выбежал из квартиры, даже не соизволив попрощаться, из чего следовало, что он на меня ни на шутку обиделся.

Я захлопнул за ним дверь и снова вернулся на кухню.

— Ну вот, — развел руками немного удивленный Харченко, — спор наш, оказывается, легко решился, так что дело можно закрыть. А этот тип что, твой близкий родственник?

— Нет, — покачал головой я, — просто товарищ. В армии когда-то вместе служили. А вы, как я вижу, друг друга не очень-то жалуете?

— От такого товарища я бы тебе советовал держаться подальше, — согласно кивнул головой Виктор.

— Ну почему же? — пожал плечами я. — Меня он вполне, как приятель, устраивает. Всегда поможет, если возникнет какая проблема, и, самое главное, взамен ничего не просит.

— Я это заметил, — лукаво усмехнулся Харченко, — даже удостоверение свое тебе зачем-то одолжил.

— Ох, товарищ капитан, — недовольно покачал головой я, — от вас просто ничего невозможно скрыть. Только сразу попрошу, — можно, я не буду объяснять, для чего именно оно мне понадобилось?

— Твое дело. Мало ли зачем репетитору иностранного языка может понадобиться журналистское удостоверение? — По тону Виктора я понял, что подобная договоренность между нами его не очень-то удовлетворяет. — У моего друга Паши Маслюка, помнишь, я в прошлый раз тебе о нем рассказывал?..

— Это, который частный детектив?

— Да, он самый. Так вот, у него удостоверений корреспондентов со своей фотографией — целых шесть штук, если не больше. Из самых разнообразных газет и журналов. Не считая этого, он имеет при себе документы налогового инспектора, пожарного инспектора, сотрудника санитарной станции и страхового агента. Конечно, если внимательно приглядеться, то можно хорошо увидеть, что это все — чистой воды липа, но все равно, — люди в большинстве своем ему верят и почти всегда ведутся на подобный обман. Что поделать, — работа у него такая.

— И что, пока что ни разу не попадался? — спросил я.

— Попадался, но, к счастью, только мне, — насмешливо заявил Виктор, — а я, как сам понимаешь, на это закрываю глаза…

— Намек понял. Но, признаться, сейчас меня больше волнует другой вопрос, — почему Батурин так легко согласился с предъявляемым обвинением?

— А ответ очень даже прост — согласился, — значит, действительно виноват. Не ломай голову, Андрюша. Даже если это не так, все равно никто ничего обратного уже не докажет… Ну, ладно, мне, думаю, тоже пора уходить. Наверняка на работе все сбились уже с ног, меня разыскивая. Спасибо за малину, хоть горло немного смягчила.

— Мне тоже полегче стало, — согласился я, любезно провожая гостя из кухни.

Харченко быстро надел пальто и вышел на лестничную площадку.

— Так мы договорились о твоем «послушном» образе жизни? — спросил напоследок, резко обернувшись.

— Посмотрим, — невнятно ответил я.

— Ладно, завтра в управлении продолжим наш разговор. Ты только повесточку-то из ящика забрать не забудь.

Я попрощался и захлопнул за ним дверь…

Хоть кашель и перестал давать о себе знать, мое самочувствие все равно оставляло желать лучшего. Почему-то опять возникло бешеное желание позвонить Татьяне. Я поднял уже, было, телефонную трубку, но сразу же поспешил положить ее обратно на рычаг. Что-то мне мешало говорить с ней, а что именно, не мог понять и сам…