Мертвая Академия. Печать Крови  - Сильвия Лайм

Я нахмурилась:

— Не слышала больше ни о каких смертях…

— Ну конечно, а одной смерти вам ведь мало, — скривился он так, словно я — полная идиотка.

— А чем, интересно знать, стены академии отличаются от городских? Эмилия погибла прямо на поле!

Дымчатые глаза сузились и снова полыхнули яростью.

— В академии есть я. А значит, там по определению безопаснее.

— Да уж, конечно, — фыркнула в ответ и отвернулась. — И вообще, выйдите из примерочной. Что вы себе позволяете?

Но Дэйн не двинулся с места, а я продолжала вдыхать его запах, все сильнее погружаясь в собственное безумие. Взгляд останавливался на плотно сжатых мужских губах, блуждал по светлой шее, на которой слегка напряглись от ярости вены. Хотелось коснуться их, забраться рукой под ворот рубашки, провести языком по выступающим ключицам…

Дэйн резко выдохнул и на секунду замер, напрягшись всем телом. А я вдруг поняла, что он заметил мой взгляд.

— Вы не должны ходить на императорский бал, — проговорил он внезапно сбившимся голосом и сделал шаг вперед, загоняя меня в самый угол примерочной.

— Это еще почему? — спросила, нервно кусая губы.

Пространство вокруг раскалилось до предела. Морозный аромат витал вокруг, сжигал изнутри. Я захлебывалась воздухом, уже практически чувствуя его прикосновения. Нас разделяло всего несколько сантиметров. И эти несколько сантиметров уничтожали меня. Огонь пылал в крови, в мозгу, в каждой клетке тела.

— Это может быть опасно, — ответил он, и голос в какой-то миг стал хриплым.

Дэйн склонил голову, и его губы оказались предательски близко. Совсем рядом. Я чувствовала на щеке его дыхание, от которого подкашивались ноги. И умирала каждую секунду.

Грудь сводило от участившегося дыхания. В глотке застыл то ли стон, то ли крик. Я облизала пересохшие губы, не сводя взгляда с едва шевелящегося рта напротив, мучительно сглатывая колотящееся в горле сердце.

— Не ходи… те, — прошептал он, едва касаясь кончиком носа моей мочки, а потом незаметно поднимаясь выше, вдыхая запах волос. И вдруг, скользнув по уху губами, выдохнул: — Не ходи…

Два слова, оглушившие меня почти до потери сознания. Легкое движение, от которого волна мурашек брызнула по коже, сбивая дыхание, заставляя захлебываться воздухом.

— Может быть, вы… хотите мне что-то сказать, господин Люциан? — еле слышно произнесла я, поднимая на мужчину взгляд, полный отчаянной просьбы.

«Пожалуйста, поцелуй меня… Скажи, что был не прав. Что все твои прежние слова — ложь. Иначе я не смогу…»

Иначе я погибну…

Взгляд серых глаз замер, с каждой секундой становясь все мрачнее. Будто темное озеро до самого дна промерзало льдом.

— Больше ничего, магиана Ирис, — бесцветно ответил Дэйн и тут же выпрямился, отстраняясь. Он вышел из примерочной, в которой мгновенно стало до дрожи холодно.

Я выдохнула, едва сдержав всхлип. Задернула шторку, быстро натянула брюки и застегнула рубашку под самое горло.

— Тогда не рассчитывайте, что я стану руководствоваться вашими советами вне академии, — бросила дрожащим голосом, выходя из кабинки.

Дэйн казался еще бледнее, чем обычно. Взгляд был угрюмым и как будто даже виноватым.

— Это опасно, — повторил он, но уже без прежнего запала.

— Игры Превосходства — тоже опасно, но они ведь будут проведены? — сказала я гораздо спокойнее, поправляя волосы.

— Игры? Можете не беспокоиться, вас это не коснется, — произнес ректор таким тоном, будто говорил о сущем пустяке.

— То есть как? — резко развернулась я, уперев руки в бока.

— А вот так. Вместо вас будет играть кто-нибудь другой.

— Но… — Ответа не нашлось. Мне это показалось такой невероятной наглостью и даже почти подлостью, что все слова резко вылетели из головы.

Да, когда-то я совершенно не хотела участвовать в каких бы то ни было академических соревнованиях. Да и сейчас, после того, что произошло, желания было еще меньше. Но сама мысль о том, что меня вот так легко списали со счетов, стала невероятно обидной. Ведь у меня был драугр! Один из самых сильных бойцов среди нежити! Кем же можно меня заменить?

Пафос и гордыня никогда не входили в список моих недостатков, но то, что ни одна магиана первого, второго или третьего курса не сможет вызвать такую же нечисть, было мне вполне известно. И это не хвастовство или преувеличение. Это факт.

— Кем же вы решили меня заменить? — поджав губы, спросила я.

— Это не имеет значения, — бросил Люциан, дернув рукой, будто пытался отмахнуться от неприятной темы.

— Так, значит, игрок еще не выбран! — ухватилась я, почувствовав его неуверенность. — И мне все же можно участвовать!

— Нет, — вдруг жестко отрезал он.

— Но почему? Ведь у меня очень выгодный боец.

— Я против, и на этом точка.

Брови Дэйна сдвинулись, медленно превращая лицо в знакомую каменную маску.

Где-то внутри вспыхнуло раздражение. Ну, раз так…

— Понятно, — фыркнула недовольно и, разворачиваясь к выходу из помещения, на ходу бросила: — А я пойду на бал, и на этом точка.

Насилу удержалась, чтобы не высунуть язык, как делали у нас в Козьих Шишечках все детишки. А потом гордо удалилась в общий зал магазина, хлопнув дверью напоследок.

Уже возле стойки у входа, где Нимаэль с продавщицей обсуждали какие-то детали наших туалетов, я услышала, как в соседнем помещении громыхнуло, будто кто-то ударил по стене чем-то тяжелым. Потом из щели под дверью на миг выкатились пухлые клубы Тьмы, чтобы через мгновение всосаться обратно, очевидно, унося с собой через портал хмурого ректора ЦИАНИДа.

Ни о чем важном в этот день мы с Нимаэль больше не говорили. Я не стала рассказывать ей о странном визите Люциана, а она, хоть и обратила внимание на мелькнувшую сумеречную магию, сделала вид, что ничего не заметила.

Мы обе морально готовились к балу, который был назначен на послезавтра. Наши наряды унесли на подшивку и подгонку по фигурам, и нам оставалось только ждать.

Кстати, денег Леонара вполне хватило, чтобы полностью нарядить, как принцессу, не только меня, но и Нимаэль. Она долго отказывалась вообще идти на бал, а уж о платье я вообще молчу. Но мне быстро пришло в голову, что, возможно, у друидки, как и у меня, нет денег для покупки таких дорогих вещей. И тогда упоминание о том, что прямо сейчас я безбожно трачу золото Леонара Альвиса, а Нимаэль в этом может мне только помочь, заставило девушку передумать.

В общем, к назначенному дню мы оказались полностью готовы. Семнадцатое число месяца Дождей началось с хмурого рассвета. Но мы не унывали. Примерно к полудню снова встретившись в «Имперской нимфе», мы начали сборы, которые продлились не менее двух часов.