Беглер - Михаил Бабкин

Сложив руки на груди, закрыв глаза, Леонардо начал вживаться в образ лютого, всепожирающего пламени. Ему когда-то уже приходилось делать нечто подобное, на уроках у сумасшедшего однотелого близнеца, он тогда едва не сгорел заживо – близнец, конечно, не Леонардо. Никак не мог решиться по своей забавной двойственности: то ли приказать ученику перестать гореть, то ли бросить всё и убежать… Леонардо сам погасил пламя, но не из сочувствия к близнецу, а лишь потому, что тот ему пока требовался. Как учитель.

Колдуну не нужно было открывать глаза, чтобы увидеть происходящее, он и без того знал как сейчас выглядит: столб белого, невероятно жаркого огня, безопасного для самого Леонардо, но испепеляющего всё на своём пути. Через миг ревущее пламя штормовой волной растеклось во все стороны, прочь от своего колдовского источника. Деревянный домишко сгорел за считанные секунды, а из колодца испарилась вода… расплавились белые защитные камни… накрытые огнём стебли кукурузы взрывались с частым петардным треском от закипевшего в них сока – на лету рассыпаясь в искристую пыль; обожжённые пламенем кукурузные початки стреляли белыми шариками разбухших зёрен.

В воздухе пахло жареным попкорном и перегретым банным паром.

Огненная буря неслась над тихой зеленью поля, расползаясь всё дальше и дальше, и существовать той зелени оставалось не более десяти минут.

– Прекрати! – прогремело в небе, – ты свободен! Убирайся прочь, мерзавец, – в несгоревшей кукурузе сама собой пролегла тропинка. Леонардо без лишних слов кинулся по ней, умерив пламя, но и не гася его – на тот случай если «надзиратель» захочет напоследок сделать ему какую-нибудь подлость.

Лично он, Леонардо, поступил бы именно так.

Кукурузные стебли по обочинам тропинки обугливались до черноты, отмечая трауром быстрый путь мага; с каждым шагом Леонардо был всё ближе и ближе к долгожданной свободе. Ещё немного, и…

Колдун выбежал за невидимую стену: перед ним простиралась рыжая, до отвращения знакомая пустошь. На бегу оглянувшись, он торжествующе захохотал – позади него, до горизонта, лежала всё та же убогая равнина и никакой делянки. Никакой!

Пробежав с полсотни метров, Леонардо наконец остановился, обернулся.

– Что, съел? Сожрал, мушиная морда? – истерично прокричал маг. – Я здесь главный! Я! – и, вспомнив, погасил колышущееся вокруг него пламя, не хватало ещё степь подпалить.

Отдышавшись, колдун огляделся более внимательно: надо было понять где он находится, куда его забросило блуждающее поле Мерлина.

По левую сторону, вдалеке, виднелась синяя полоска моря – это было хорошо, не придётся брести наугад. По правую же, в получасе ходьбы, сияли ледяными отблесками небоскрёбные кристаллы города «механиков». А вот это было плохо, и даже очень. Потому что «механики», мёртвые одноглазые карлики, на дух не переносили пришельцев, убивая их раньше чем те могли что-то сказать в своё оправдание. И уже затем оживляли тела убитых для пристрастного допроса: кто такие, зачем пытались проникнуть в их город. После чего отдавали оживлённых своим кристаллам. На прокорм.

Бывалые колдуны-безумцы настоятельно рекомендовали Леонардо даже не смотреть в сторону запретного поселения, не то что пытаться в него проникнуть. Хотя, по слухам, в кристаллическом городе находилось много чего интересного, сохранившегося с давних, можно сказать доисторических времён. Когда здешним миром правили то ли полупьявки, то ли полузмеи… Леонардо не разбирался в классификации вымерших существ, не интересны они ему были. Нелюди, короче, и точка. Другое дело откуда ползли те слухи: значит, кто-то из побывавших в городе всё-таки остался жив? Иначе некому было бы рассказывать байки о тамошних несметных сокровищах, магических и технических. Потому что ни один маг не стал бы лезть к тем потешным карликам ради обычного золота или драгоценных камней.

Леонардо с трудом отвёл взгляд от притягательно сияющих кристаллов, застегнул на груди перьевой плащ и неверным, пьяным шагом направился прочь от города, к морю; там, у воды, он отдохнёт. А если получится, то и наловит рыбы на обед – судя по застывшему в зените солнцу близился полдень. Если уже не наступил.

Разумеется, можно было бы перенестись, скажем, в тот же город колдунов, к старым знакомцам, а не бить почём зря ноги. Ведь главное в переносе – это до мельчайших подробностей представлять себе место прибытия, а на зрительную память колдун никогда не жаловался. Но сегодня однозначно не получится, устроенный Леонардо грандиозный пожар лишил его почти всех сил. Измотал, будто маг с пару недель крепко болел; колдун и сам не мог понять как он вообще держится на ногах. Наверное, только за счёт упрямства, злости и силы воли.

– Плевать, – едва слышно бормотал Леонардо, глядя только на далёкую полоску моря, – не дождётесь, сволочи! Не сдохну. – И шагал, шагал, шагал…

Пока не упал без сознания, лицом вниз, немного не дойдя до воды. Распластался на прогретом солнцем берегу – по-вороньи чёрное пятно на чистейше белом песке.

Неподвижное.

Почти мёртвое.

Книжник

Ужин в бунгало напоминал Денису виденные по телевизору карнавалы, где-нибудь на побережье Гаити или на острове Таити. Или вообще в каком американском Малибу с его гламурными пляжными спасателями.

Стены гостевого зала на первом этаже были сплошь, до потолка, декорированы живыми цветами; сам же потолок украшало бесчисленное множество разноцветных фонариков, создающих впечатление то ли иномирного неба, то ли застывшего в полёте фейерверка. Мраморная лестница, устроенная вдоль боковой стены зала – широкая, с увитыми плющом перилами – вела на второй и третий этажи.

На длинном обеденном столе в стеклянных кубиках-стаканах мерцали ароматические свечи: воздух одуряющее пах незнакомыми Денису тропическими ароматами. С непривычки у парня закружилась голова, но это быстро прошло – принюхался, притерпелся.

Особый праздничный колорит создавали девушки-мулатки, пусть и фантомные, не настоящие, но удивительно живые и бойкие для своего искусственного происхождения. Некоторые из них, раздобыв невесть где музыкальные инструменты, расположились на эстраде в дальней части зала и теперь негромко играли что-то томное, меланхоличное. Остальные с радостью обслуживали сидевших за столом – в первую очередь, разумеется, дорогого хозяина-создателя.

Колдовская еда, как и колдовские вина, гостей не разочаровали. Богатый выбор горячих блюд, марочной выпивки и закусок мог изумить даже опытного гурмана, не говоря уже об изголодавшихся путешественниках.

– Понятия не имею как оно на меня подействует, – с сомнением разглядывая угощения признался Харитон, – никогда магических блюд не пробовал. Но если я сейчас не поем, то однозначно захлебнусь слюной… Ладно, в крайнем случае обоснуюсь на ночь в сортире, – решил он и принялся за дело. Денис с Дастином, убедившись что с бёглером от колдовской еды ничего страшного не происходит, немедля принялись мести всё подряд. В основном что поближе лежало. До чего тянуться не требовалось.