Смертельный огонь. В гибельный шторм - Ник Кайм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От молитв Адиссиана отвлекло характерное шипение воздуха, с которым открылась дверь апотекариона.
Вытерев лицо рукавом формы, он обернулся и увидел Ушаманна, Зитоса и Нумеона.
— Нет, — сказал он, вставая и решительно мотая головой. — Нет, будьте вы прокляты! — Адиссиан остановился между Цирцеей и Саламандрами.
Ушаманн поднял руку, чтобы попросить капитана отойти, но Нумеон остановил его.
— Она нужна нам, Коло, — просто сказал он. — Ушаманн может привести ее в чувство, но потом она будет нам нужна.
— Я слышал, — сказал Адиссиан, — вы собираетесь вернуться в Гибельный шторм.
— И она нужна нам, — мягко повторил Нумеон.
Адиссиан нахмурился, полный злости и преждевременного горя:
— Это ее убьет.
Нумеон кивнул:
— Я знаю, но ее жизнь была отдана на службу легиону в момент ее рождения. Как и твоя, капитан.
Руки Адиссиана коснулись холодные тонкие пальцы, и он резко обернулся.
Цирцея, изможденная, умирающая, но не спящая, смотрела прямо на него. В ее глазах светились сострадание и любовь к человеку, вместе с которым она принесла в этот мир новую жизнь. Жизнь, которой не суждено было остаться надолго, но которая оставила в них неизгладимый след.
— Вы это сделали? — спросил он Ушаманна, сверкая глазами от гнева.
— Нет, — ответил библиарий. — Клянусь, я не проникал в ее разум. Она проснулась сама.
Адиссиан перевел взгляд обратно на Цирцею, и на его лице смешались страх, надежда и замешательство.
— Ты не обязана это делать.
Цирцея была слаба — она всегда была слабой, — но изо всех сил стиснула руку Адиссиана. Ее голос прозвучал не громче шепота.
— Я сама выбираю этот путь, Коло. Любовь моя.
Ее глаза на мгновение скользнули за спину Адиссиана, к Нумеону, который ответил коротким благодарным кивком. Затем она положила руки Адиссиану на лицо и отерла свежие слезы большими пальцами.
— До Терры я все равно бы не добралась. Там нас ничего не ждет.
— Я знаю… — ответил Адиссиан тихим, полным боли голосом.
— Нужно спешить, капитан, — произнес Нумеон не терпящим возражений тоном. — У вас есть час, после чего мы должны быть готовы. Твое место на мостике, место Цирцеи — в новатуме.
Адиссиан кивнул. Он выглядел как осужденный на пути к виселице.
Оставив Адиссиана и Цирцею наедине, Саламандры собрались снаружи.
— У нее есть шансы выжить? — спросил Нумеон, наблюдая сквозь стекло за тем, как двое смертных делили друг с другом последние минуты.
— Нет, капитан. Она погибнет, — ответил Ушаманн в своей неизменной жесткой манере. — Это единственный итог нашей затеи, в котором я уверен. Вопрос в другом: успеем ли мы достичь Ноктюрна, прежде чем она умрет.
— Значит, так тому и быть, — сказал Нумеон, понимая, что выбора у них уже нет, и отвернулся, чтобы сосредоточиться на следующих задачах.
— Убедись, что Вар’кир готов, — приказал он Ушаманну.
— Я выделю ему место на мостике.
Он ушел, оставив Нумеона с Зитосом.
— Ты видел Хехта?
Зитос покачал головой:
— Нет, после выхода из шторма — ни разу. Найти его?
— Не надо, он может быть где угодно. Но это странно.
— Что именно?
— Он назвал себя агентом Малкадора, регента самого Императора. Но вот мы здесь, у Терры, собираемся нарушить долг перед самим Рогалом Дорном, а Хехта нигде нет.
— Ты ожидал, что он попытается нам помешать? — спросил Зитос.
Нумеон кивнул.
— Ты уверен, что он не будет пытаться в будущем?
— Это наше дело, не Малкадора. Император предпочел бы видеть своего сына живым. Вулкан нужен ему, как и нам. Кроме того, в Хехте есть что-то странное. Я лишь недавно это заметил.
— Он проливал кровь вместе с нами.
— Но гарантирует ли это верность, тем более чужому делу?
Зитос был вынужден признать, что ответ на этот вопрос отрицательный.
— Мы можем ему доверять?
— Не больше, чем тому, что мы встречали в шторме.
Нумеон помолчал, обдумывая дальнейшие действия.
У них не было времени искать серого легионера. Возможно, тот был занят собственными ритуалами.
Зитос заметил, что капитан в затруднении.
— Что мне сделать? Скажи, и это будет исполнено. Я могу собрать отряд, выследить Хехта.
— Нет, забудь про него. До сих пор он был нам союзником. Ты нужен на мостике. Всех легионеров следует поставить на оборону его и генераториума. А поскольку нас осталось так мало…
Нумеон на мгновение отвел взгляд, вспоминая погибших. Но в глубине души он знал, что нужда в жертвах до сих пор не иссякла.
Зитос вернул в его в чувство:
— Если это чем-то поможет, брат, знай, что я последую за тобой хоть в адопламя. Один раз я это уже делал и сделаю еще раз, если попросишь.
— Я прошу, брат, — ответил Нумеон, с улыбкой хлопнув Зитоса по плечу. — Всех вас. Но, увы, нас ждет не адопламя. А кое-что похуже.
Боевая баржа «Харибда», мостик
На мостике царила темнота, лишь слегка разбавленная мягким красным светом от ламп.
После гибели большей части экипажа многие места пустовали.
Лейтенант Эсенци стояла у штурвала, ожидая приказов от Адиссиана. Капитан вернулся на свой трон, но лишь молча сидел, погрузившись в раздумья. Цирцея заняла свое место в новатуме, в закрытой камере над мостиком, и все понимали, что это значит. Это путешествие станет для нее последним.
Другими ключевыми системами «Харибды» занимались старшины и собранные по кораблю сервиторы. Многого от них не требовалось. Когда они снова войдут в варп, а вместе с ним и в бурю, придется положиться на веру.
Средоточием этой веры был Вар’кир. Даже окруженный братьями-Саламандрами, он смотрелся одиноко.
Вокруг мостика стояло в боевой готовности несколько силуэтов в броне. Двое, Дакар и Абидеми, охраняли вход — крепко запертую взрывозащитную дверь. Остальные располагались на площадке под командным троном.
Среди воинов не было никого, кто не держал бы руку на навершии меча или не прижимал к груди болтер.
— Приближаемся к точке Мандевилля, — произнесла Эсенци, нарушив монотонный рефрен работающих пультов.
— Гарго, — обратился к кузнецу Нумеон, используя легионерский вокс. — Приготовиться к варп-переходу.
— В генераториуме все спокойно. Мы готовы, — ответил кузнец.