Волшебство для Велеи - Валентина Верещагина

- Велея Липкина умерла два века назад, но перед этим совершила несколько роковых ошибок, которые изменили судьбы многих. Я расплатилась сполна, но остались люди, которые пострадали ни за что. Перед ними моя вина не оплачена, единственное, что еще могу сделать – это не допустить новых жертв.

- А я? – показалось, что он не слышал моих слов, моего отчаяния. – Как быть со мной? Ты не пр-редставляешь, что я пер-режил! Каково это влюбиться в ту, котор-рую все ненавидят, а потом осознать, что пер-рвым ее ненавидишь ты сам, потому что не замечаешь плохого, только хор-рошее! И понимать, что мер-рещится всякая чушь, а потом узнать пр-равду! – сорвался.

- Чего ты ждешь от меня? – вопрос дался с трудом. Боль, звучащая в его мрачном голосе была моей собственной, она изнуряла, резала, как острый нож. Мне пришлось прикусить губу, чтобы не показать слез.

- Точно не опр-равданий, - негромко признался он, глядя светящимися глазами, в глубине которых больше не сверкали золотые искорки, а темнела горькая печаль.

Все, что должна была – я сказала, о том, что хотелось – говорить было нельзя. Однако, я сделала последнюю попытку. Утешая нас обоих, дарила ему призрачную надежду, которой жила последние дни.

- Мы встретимся в другой жизни. В этой ничего не выйдет, наши дорожки должны разойтись. Я не та женщина, которая нужна тебе! – постаралась не выдать своих обжигающих чувств.

- Позволь, я сам р-разбер-русь! – гаркнул дракон так, что с ближайшего уступа посыпались камушки. Рассматривая их россыпь, я вздохнула. Ти-Ар вспылил. – Почему ты р-решаешь за нас двоих, Лея?!

Я вздрогнула, услышав его рык. В голосе Ара слились воедино страдания, напряжение, безысходность. Мои собственные эмоции наслаивались одна на другую, отчего я ослепла, оглохла, потерялась в своем мире, полном боли. Опустила руки, и ларец упал и раскрылся. Ледяное сердце блестело холодным светом на серых камнях. Ни я, ни Ти-Ар не обратили на него своих глаз. Мы смотрели друг на друга. Не нужны слова, нас выдавали взгляды. Невысказанные чувства, тайные желания, мимолетные надежды – мы безмолвно рассказывали обо всем.

Ар вытянул передние лапы, тяжело опустил на них голову и произнес:

- Иди. Я буду ждать тебя.

- Не здесь! – в отчаянии выкрикнула я. – Это неправильно! Ты должен остаться человеком!

- Я уже…

- Нет, нет, не верю! – внезапно охрипнув, резко помотала головой. – У тебя еще есть шанс! Ты обязан сражаться и победить!

- Зачем? – дракон поднял на меня взгляд, наполненный нестерпимой болью.

- Я говорила…

- Слова – пустышки, - он ответил вздохом, и я подбежала, обняла, жадно хватаясь за него, и сделала то, что раньше посчитала бы верхом безумия. Прильнула губами к чешуйчатой щеке, заставляя зверя напрячься сильнее.

Ар, горестно вздохнув, заметил:

- Я ведь даже не могу обнять тебя в ответ… Саламандр-р непр-редсказуемый, я боюсь дотр-ронуться до тебя!

Я улыбнулась, услышав прежнего Райта. Но улыбка померкла, как только я увидела вдалеке красную точку. Предчувствие кольнуло изнутри, заставляя меня онеметь и затаиться. Ти-Ар осторожно раздвинул лапы и легко подтолкнул меня, чтобы очутилась в кольце.

- Не тр-русь! Этот др-ракон с тобой навеки! – уверенно сказал он. Но вынуждена была напомнить:

- Я должна лететь с Мур-Роком.

- Знаешь? – Ар прищурил один глаз.

- Знаю, - подняла голову и взглянула прямо. – И не хочу, чтобы то, что случилось с Коррумом Буйновым, произошло с тобой! Я не желаю, чтобы ты вечность скитался между Гранями, не имея возможности сменить облик, позабыв, кем был на Вейтерре!

- Не в этом ли счастье? – хмыкнул золотой дракон, повернувшись, более пристально наблюдая за приближающимся Мур-Роком.

Сердце Ти-Ара бешено отбивало ритм, и я опустила ладонь на мощную грудь. Провела по ней, прижалась щекой. Ар отвлекся, наклонился ко мне. Мы замолчали, наслаждаясь последними моментами близости. Рок на какое-то время был забыт. Ведьма и дракон видели только друг друга. Я безмолвно умоляла. Он сражался сам с собой.

Рок грузно приземлился, изучил нас долгим, внимательным взглядом, сделал верные выводы и басовито объявил:

- У меня нет желания др-ратся с тобой собр-рат!

- И я не хочу бить тебя, дедуля! – задиристо отозвался Ти-Ар, плотнее сжимая кольцо своих лап.

Я ударила его, намекая, что нужно быть более вежливым. Ар оскалился. Мур-Рок взглянул на меня в упор и проговорил:

- Ни о чем не забыла?

Я спохватилась и сделала попытку броситься к покинутой ледышке. Ти-Ар рыкнул, запрещая проявлять своеволие. Я снова обернулась к нему.

- Райт, - позвала мага, - услышь меня, прошу! – посмотрела пристально, надеясь разглядеть за драконьей оболочкой душу Ладова.

Ар воспротивился. Не потому, что хотел причинить зло, просто огненному созданию было сложно смириться и отпустить ту, которую полюбил.

- Райт, - опять обратилась я к любимому огневику, жестом попросив Рока не вмешиваться. – Позволь еще раз все…

- Что все? – воскликнул Ти-Ар, но я не была уверена, что разговариваю лишь с драконом. Похоже, это были речи человека. Глаза зверя яростно блеснули, полоснули, словно лезвием по коже. – Твои скупые объяснения я уже и читал, и слышал!

- Читал, но не осознал, - с грустью констатировала я. – Слышал, но не услышал.

Золотой дракон рыкнул, одержав верх над человеком. Из ноздрей в воздух вырвались струйки черного дыма. Райт на грани, если сейчас я промолчу, любимый мужчина останется зверем. Беспомощно огляделась в надежде отыскать подсказку. Верный ответ нашелся сразу, едва поймала взгляд мудрых, печальных глаз Мур-Рока. Ему в свое время пришлось гораздо хуже. Маг Коррум Буйнов полюбил черную ведьму Иду Листакову, а она шла по своему собственному пути, не обращая внимания на шагающих рядом. Кем для нее был несчастный огневик? Всего-навсего орудием достижения цели. Коррум узнал об этом и позволил тьме овладеть собой. Но убив Иду, он уничтожил себя, навеки став рабом своего дара.

Я поблагодарю Рока за невольную науку чуть позже, а пока должна обнять другого и сказать ему о главном, без всяких притворств.

- Райт, я люблю тебя и, что бы ни случилось со мной, не забуду о нас!

Я не знала, что драконы могут плакать. Крупная слеза прокатилась вниз по чешуйчатой щеке и упала в мои раскрытые ладони.

- Спасибо, - сказала я уступившему Ти-Ару и сквозь слезы улыбнулась Райту, глядящему на меня большими, золотистыми, драконьими очами. Он не мог иначе – живым нет места в Индегарде.

А через минуту уже не видела Ара, но не видела и Райта. Я видела того, кто сковал мое сердце так, что не могла дышать, кто затронул мою душу, так, что не смогла уйти без слез, кто пробудил во мне страсть, о какой раньше не слышала, кто стал моим наказанием и дорогим подарком одновременно. Он был нужен мне, и мне казалась невыносимой мысль, что мы больше не свидимся, пусть много жизней спустя.