Сиротский Бруклин - Джонатан Летем

Сначала она ненадолго вернулась в Нантакет, однако ее мать поселилась с мужчиной, который девушке не нравился, к тому же Нантакет – это ведь остров. Поэтому она вернулась в Бостон. Там девушка нашла паршивую работенку – устроилась официанткой в студенческой столовой, где ей приходилось без конца отбиваться от приставаний клиентов и коллег-официантов. Вечерами она посещала курсы йоги и собрания дзен-буддистов, которые проходили в подвале местного буддистского храма, где ей приходилось без конца отбиваться от приставаний инструкторов и других учащихся. Девушка решила, что ненавидит не только колледж, но и весь Бостон.

Через год или около того она посетила дзен-буддистский центр-убежище на побережье штата Мэн. Это было место поразительной красоты и, если не считать летних месяцев, когда город превращался в курорт для богатых бостонцев и ньюйоркцев, чудесного уединения. Мэн напоминал ей о Нантакете, о том, по чему она скучала. Девушка решила пройти полный курс обучения в центре, а чтобы подзаработать, устроилась официанткой в местный ресторан, специализирующийся на дарах моря. Ресторан находился совсем близко от дзен-буддистского центра и к тому времени уже был знаменит своими омарами.

Именно там девушка познакомилась с двумя братьями.

Сначала со старшим, который частенько наведывался в центр-убежище со своим приятелем. Приятель уже был приобщен к буддизму, старший брат – нет, но они оба немало пошумели в тихом Мэне, поскольку были полны нетерпения и типично городского цинизма, однако оба вполне серьезно и почтительно относились к дзен-буддизму. Старший брат положил глаз на девушку, как только их представили друг другу. Он был говоруном, каких встречать ей не доводилось, кроме разве что Алана Уоттса, чьи пленки она так долго слушала и чье влияние на девушку все еще было огромным. Однако старший брат не был Уоттсом. Он рассказывал какие-то истории о Бруклине, мелких беспорядках в городе, рассказывал анекдоты, причем некоторые из них – с кошмарным финалом. Своими разговорами он словно приблизил девушку к этому миру, сделал его осязаемым для нее, хотя на самом деле она была очень далека от него. Некоторым образом Бруклин, где она никогда не бывала, превратился для нее в романтический идеал города – более реальный, живой и забавный, чем ненавидимый ею Бостон.

Через некоторое время девушка и старший брат стали любовниками.

Довольно скоро визиты старшего брата сделались все более короткими и редкими.

Однажды старший брат вернулся в «импале», доверху набитой бумажными пакетами, в которых лежали его вещи, а также со своим младшим братом. Сделав внушительный вклад в фонд центра-убежища, братья поселились в его комнатах, окна которых выходили на прибрежную дорогу. На следующий день старший брат уехал на «импале», а вернулся на небольшом грузовичке с мэнскими номерами.

Теперь, когда девушка пыталась навестить старшего брата в его комнате, он отворачивался от нее. Прошло еще несколько недель, прежде чем она с этим смирилась. Они больше не занимались любовью и не говорили о Бруклине. Именно тогда девушка и обратила внимание на младшего брата.

Младший брат не интересовался дзен-буддизмом. До прибытия в Мэн он никогда не выезжал из Нью-Йорка, и для него Мэн был таким же непонятным и таинственным, как он сам – для девушки. Но девушке младший брат казался воплощением того Бруклина, о котором ей рассказывал старший брат. Он тоже был большим говоруном, но его болтовня была легкомысленной и сумбурной. Он не пытался проникнуть в суть вещей и явлений, как его старший брат-буддист, но его истории о Бруклине были не лишены очарования. И девушке, когда они сидели, обнявшись, на ветру, казалось, что младший брат словно по-прежнему живет на тех улицах, которые описывает.

Старший брат читал Кришнамурти, Уоттса и Трунгпу, а младший – детективы Спиллейна, Чандлера и Росса Макдональда, причем он часто читал девушке вслух. Интересно, что именно Росс Макдональд научил ее распознавать в себе нечто такое, о чем она и не подозревала в Нантакете, в колледже и на занятиях дзен-буддизмом.

Через некоторое время младший брат и девушка стали любовниками.

Младший брат сделал то, чего никогда не делал старший: он объяснил девушке, по какой причине они уехали из Бруклина и почему были вынуждены искать пристанища в дзен-буддистском храме-убежище. Братья играли роль связующего звена между двумя пожилыми бруклинскими бандитами и группой бандитов из Вестчестера и Нью-Джерси, которые грабили подъезжавшие к Нью-Йорку грузовики. Пожилые бандиты занимались тем, что перераспределяли награбленное, и этот бизнес приносил очень неплохой доход каждому, кто был в нем замешан. Однако братья сделали его для себя еще более прибыльным. Они нашли склад, на который отвозили часть награбленного, а также способ сбывать товар с рук. Когда два пожилых бандита узнали о таком предательстве, они решили убить братьев.

Так те и оказались в штате Мэн.

Младший брат сделал еще одну вещь, которой никогда не совершил бы старший брат: он полюбил странную девушку из Нантакета. И в один прекрасный день он рассказал ей о своей голубой мечте: он собрался открыть детективное агентство.

К этому времени старший брат совсем от них отдалился и все глубже и серьезнее занимался дзен-буддизмом. Как и многие дзен-буддисты, он все меньше думал о материальном, стал терпимее и осторожнее, но и холоднее к тем людям и событиям, которые остались для него в прошлом.

Когда младший брат и девушка отлучались из дзен-буддистского центра-убежища, они между собой называли старшего брата «Рама-лама-динг-донгом». Прошло немного времени, и они начали так звать его в лицо.

Однажды младший брат решил позвонить своей матери, и тут выяснилось, что она попала в больницу. Он посоветовался со старшим братом; девушка слышала их разговор. Старший брат был уверен в том, что история о болезни матери – это всего лишь ловушка, целью которой было заманить их в Бруклин, в лапы бандитов, которые все еще жаждут отомстить им. Младший брат был не согласен с ним. На следующий день он купил машину, погрузил в нее свои вещи и объявил, что уезжает в Нью-Йорк. Девушку он пригласил с собой, хоть и предупредил ее о возможной опасности.

Девушка подумала о своей уединенной жизни в Мэне, о полном отсутствии каких бы-то ни было перспектив, подумала о Бруклине – его Бруклине, о том, каково ей будет там жить бок о бок с ним. И согласилась уехать из Мэна.

По пути в Нью-Йорк они поженились в Олбани. Младший брат хотел удивить и порадовать свою мать; возможно, он надеялся, что женитьба хоть как-то объяснит его долгое отсутствие. На Манхэттене он повел девушку по магазинам и накупил ей одежды, а потом они пересекли знаменитый Бруклинский мост. Уже находясь в Бруклине, младший брат отвел девушку в парикмахерскую на Монтегю-стрит, где ее перекрасили в платиновую блондинку. Получалось, будто это ей, а не ему надо было изменить внешность.

Болезнь матери оказалась не выдумкой, а значит, не была и ловушкой. Мать умерла от удара к тому времени, когда младший брат и его молодая жена приехали в больницу. Однако бандиты были в курсе происходящего и внимательно следили за больницей. Как только младшего брата заметили, его тут же призвали к ответу за то, что они со старшим братом натворили.