Огонь, водка и медные трупы - Вячеслав Шалыгин

– Белочка... – снова проблеял Филимон.

– Филя, не утомляй! – бросила через плечо Анабелла. – Приглашай нашего гундешманского друга. Ах, мы так славно повеселимся вчетвером!

– Мадам! – сдавленно прохрипел Безногий. – При всем уважении к вашим достоинствам...

Он наконец вывернулся из объятий мадам Слизняковой и перепрыгнул через кровать.

– Ах, затейник! – восторженно воскликнула Анабелла. – Вы хотите поиграть?!

Она застенчиво потупилась и потянулась к пуговицам блузки.

– Нет, только не это! – заорал Зигфрид и, как игрок в американский футбол, бросился наперехват.

Масса госпожи Слизняковой как минимум вдвое превышала собственный вес капитана, но он взял довольно приличный старт и потому вынес поклонницу в общий коридор всего за одну атаку. Анабелла мягко и глухо плюхнулась на ковровую дорожку под порогом квартиры напротив и, все еще не веря, что ее отвергли, проворковала:

– Вы такой страстный!

– Знаю, – деловито бросил Зигфрид, быстро возвращаясь в жилище.

Вышвырнуть Филимона оказалось гораздо проще. Несчастный Слизняков в полете задел дверной косяк, кувыркнулся и рухнул на супругу.

– Наверное, как-нибудь в следующий раз? – с надеждой крикнула Анабелла.

– Никогда! – заверил ее Безногий и захлопнул дверь.

На этот раз он запер дверь на все оставшиеся замки и подпер стулом.

Устало сев на кровать, он откупорил новую бутылку и, отхлебнув, покачал головой:

– Вот она, популярность... Хоть через окно не лезут, и то ладно.

Мысль об окне вызвала в его мозгу цепочку импульсов, конечным звеном которой стала неплохая идея.

Путь к мусоропроводу был по-прежнему заказан, но теперь в квартире напротив не было Слизняковых, а значит, никто не мешал Зигфриду выбросить злосчастный труп прямо из окна в бездонный, грязный канал, прозванный местными жителями без изысков – «Вонючкой».

Безногий взбодрился еще парой глотков и, отставив бутылку на прикроватную тумбочку, распахнул дверцу шифоньера.

– Ты, «гундос», плавать умеешь? – капитан ухмыльнулся. – А летать? Сейчас научишься и тому, и другому...

Из кухни донесся странный звук, словно там снова началось землетрясение, но теперь, в дополнение к вибрации, кухонная плита издавала тяжелые вздохи.

– Домовых этому после научу, – пообещал Зигфрид, склоняясь над телом. – Первым делом гундешманцы...

В глазах у капитана неожиданно померкло, и он почувствовал, что заваливается вперед. Воспротивиться падению Зигфрид не мог. Тело вдруг перестало его слушаться, а в ушах зазвенели тысячи колокольчиков. Безногий ткнулся лицом в холодный живот мертвого «гундоса» и обмяк.

Зигфрид очнулся от настойчивого похлопывания по щекам. Он открыл глаза и уставился прямо перед собой. Теперь перед ним был не шкаф с телом гуманоида, а одна из стен гостиной. Наименее испачканная синей кровью, только почему-то мутная, словно окутанная туманом. Безногий встряхнул головой, чтобы прогнать остатки оцепенения, и почувствовал острую головную боль. Видимо, падение в глубины шифоньера было вызвано сильным ударом по затылку. Ко всему прочему, руки и ноги капитана были привязаны к стулу. К тому самому, которым он подпер дверь. Напротив Безногого стояли двое «вежливых соседей». Теперь они не маскировались под людей, и суперманоидные черты проступали в каждом их движении.

– Зигфрид Безногий? – уточнил первый «сосед».

– Я, – согласился капитан.

– Землянин, – уточнил второй.

– Вот именно, – Зигфрид покосился на шкаф.

Дверцы его были открыты, и труп гундешманца был хорошо виден.

– Зачем вы убили Борзони?

– Чего? – Капитан округлил глаза. – Дайте попить, ребята, а то я ничего не соображаю.

– Это? – первый суперманоид брезгливо поднял за горлышко бутылку. В ней оставалось еще не меньше половины. Точный уровень жидкости мешала рассмотреть этикетка.

– Ага...

«Сосед» перевернул сосуд и выплеснул часть его содержимого Зигфриду на колени.

– Водка, – с отвращением произнес второй. – Омерзительно.

– Это для тебя! – Безногий с тревогой следил за действиями первого «соседа». – А мне так бальзам... Ну куда ты ее льешь?! Совсем совести нет?!

– Зачем вы убили Борзони? – медленно повторил свой вопрос экзекутор.

– Да никого я не убивал! Всю хотя бы не выливай, изверг!

– А как вы объясните наличие его трупа в вашем шкафу?

– Ах, это! Этот «гундос» и есть Борзони? Так я не знаю... Пришел, смотрю – лежит... в наличии.

– То есть вы утверждаете, что не были знакомы с Ананианом Борзони?

– С Ананианом? – Зигфрид скривился. – Нет, с этим не был. Даже в детстве.

– И у вас не была назначена с ним встреча, например, завтра, в полдень?

– Встреча? На кой черт мне встречаться с этим ящером, да еще дохлым? Ну дай глотнуть, чего ты зверствуешь?

Суперманоид задумчиво взглянул на бутылку и снова наклонил ее с явным намерением вылить на колени Безногому все, что в ней оставалось.

– Не желаете, значит, помочь следствию, чистосердечно во всем сознаться?

– Не в чем мне сознаваться! – заорал Зигфрид. – Душегубы!

– Нервничаете? Разве честные люди нервничают?

– Да честный я! Трезвый только, потому и нервный...

– Нет, господин связной, вы не честный, – проклятый суперманоид все-таки вылил водку на пол и отбросил бутылку в сторону. – И как только вы согласились? Чем они вас купили? Пообещали цистерну спирта?

– Кто пообещал? Какую цистерну? – Безногий сначала хотел смертельно обидеться за пролитую водку, но слово «спирт» его взбудоражило. – А где так платят?

– В Гундешманской разведке, – спокойно пояснил экзекутор. – Вы же связной промышленной разведки Гундешмана Запредельного?

– Я?!

– Вы.

– «Гундос»?

– Нет, вы человек, но работаете на...

– Я капитан Безногий! Я только на себя работаю! Что вы тут мелете? Какой связной, какой разведки?!

– Гун...

– Сами вы связные! Да я на Гундешмане Гостем вне Югославской Конвенции объявлен! Можете спросить у их посла! Вот придумали! Уроды суперманоидные! Вообще из ума выжили!

– Почему же Борзони пришел именно к вам?

– Да откуда я знаю?! Я же вам говорю – возвращаюсь домой, а он тут лежит. Холодный уже.

– А игломет куда дели? В окно выбросили? Вместе с гундешманской джаз-текилой?