Россия - Англия: неизвестная война. 1857 - 1907 - Александр Широкорад

Макарову было тогда 32 года, служебная карьера шла блестяще, за успехи в Русско-турецкой войне в сентябре 1877 г. он был произведен в капитан-лейтенанты, а в январе 1878 г. уже стал капитаном 2 ранга. Степан Осипович ехал в Петербург с надеждой начать проектирование миноносца нового типа, о котором давно мечтал, но в октябре 1881 г. его определили командиром стационера «Тамань» в Константинополь. «Тамань» — маленький колесный пароходик постройки 1849 г., вооружение его состояло из двух малокалиберных 4-фунтовых пушек. Офицер уже успел флотилией покомандовать, а ему под начало какую-то лайбу! Что это — опала? Но почему тогда в январе 1882 г. Макарова производят в капитаны 1 ранга?

О Макарове написано много, но пребывание в Константинополе освещено явно неполно. Создавалось впечатление, что его отправили туда на отдых. «У Макарова появилась возможность отдохнуть от вечно напряженной обстановки, обычной на военном корабле. Но бездеятельность Макаров не любил…» — так объяснял один из советских авторов причину того, что в течение нескольких недель Макаров на шлюпке или на «Тамани» скрупулезно исследовал Босфор. Речь шла якобы о чисто научных целях — изучении двух противоположных течений, существующих в проливе на разных глубинах. Однако любопытно, что Степан Осипович старался проводить эти исследования в сумерках, не привлекая внимания. Даже простые гидрографические исследования в стратегически важном проливе следовало бы делать, получив разрешение турецкой стороны. В противном случае это уже не научные, а разведывательные акции… И только ли глубоководные течения изучал Макаров? Кому нужны эти течения?

Да, вроде бы никому, кроме тех, кто собирается ставить в Босфоре минные заграждения. Теперь уже не стоит «стесняться» того факта, что С. О. Макаров вел разведку: изучал возможности действия боевых кораблей в проливе, возможные места высадки десантов и минных постановок. Вот за успешное выполнение этого задания он и получил досрочно чин капитана 1 ранга.

Одним из организаторов плана захвата Проливов стал сотрудник русского посольства в Константинополе А. И. Нелидов. В декабре 1882 г. Нелидов представил Александру III записку «О занятии Проливов». В записке указывалось на нестабильное положение Османской империи и возможность ее распада, что таило угрозу позициям России на Балканах и ее причерноморским владениям. Нелидов выдвигал, в зависимости от обстановки, три варианта занятия проливов: 1) открытой силой во время Русско-турецкой войны; 2) неожиданным нападением при внутренних сложностях с Турцией или внешней опасности; 3) мирным путем с помощью союза с Портой.

Последний вариант был вполне реалистичен, поскольку султан Абдул Гамид, напуганный британской агрессией, сам предложил России вступить в соглашение по вопросу о Проливах. Поэтому именно этот вариант Александр III посчитал наиболее желательным.

В июле 1883 г. по высочайшему повелению Нелидов становится полномочным послом России в Турции.

В январе 1885 г. Нелидов подал Александру III новую записку «О задачах русской политики в Турции». Указывая на враждебные России действия европейских держав, на их все более активную экспансию в Малой Азии, Нелидов указывал на настоятельную необходимость занятия Босфора и даже Дарданелл. По мнению Нелидова, предпочтителен был мирный путь, основанный на договоренности (подкупе?) с турецкими чиновниками.

В сентябре 1885 г. Александр III направил начальнику Генштаба Н. Н. Обручеву письмо, где заявлял, что главная цель России — занятие Константинополя и Проливов. Император писал: «Что касается собственно Проливов, то, конечно, время еще не наступило, но надо быть готовыми к этому и приготовить все средства. Только из-за этого вопроса я соглашаюсь вести войну на Балканском полуострове, потому что он для России необходим и действительна полезен» (42. С. 232). По сути дела это было поручение Обручеву готовиться к войне.

В октябре 1885 г. Военное и Морское министерства совместно подготовили доклад об организации десантного отряда и обеспечении его транспортными средствами. Причем, по мнению авторов доклада, подготовка этого отряда не должна была вызвать трудностей, поскольку отряд планировалось сформировать на основе двух пехотных дивизий Одесского военного округа. Транспортные средства, предоставляемые Черноморским пароходным обществом и Добровольным флотом, также признавались достаточными.

В 1886 г. Александр III приехал в Москву. На встрече его московский городской голова НА. Алексеев, не мудрствуя лукаво, призвал царя водрузить крест на Святой Софии. При этом Алексеев не только не был наказан, но получил от царя орден Анны 2-й степени, а речь его по царскому указу была полностью напечатана в газетах, к ужасу министра иностранных дел Гирса.

В июне 1895 г. в Петербурге состоялось совещание, рассмотревшее ход выполнения программы строительства Черноморского флота. Военные заявили о готовности к занятию Верхнего Босфора 35-тысячным десантом. Право свободного прохода русского флота через Дарданеллы предполагалось получить потом дипломатическим путем.

Следует заметить, что министр иностранных дел Гирс и большинство его подчиненных были против десанта в Босфор и всеми силами вставляли палки в колеса этому проекту. Против была и часть черноморских морских начальников, которые, манипулируя цифрами, доказывали, что Черноморский флот мог за один рейс перевезти не 35 тыс. человек, а только 8 тыс. Это было откровенным враньем, или, по терминологии 30-х годов XX в., вредительством. В случае мобилизации частных торговых судов флот мог за один рейс перевезти не 8 тыс. и не 35, а как минимум 100 (сто!) тыс. человек. Вспомним, что в 1920 г. Врангель за один рейс на 132 плавсредствах, многие из которых не имели хода и шли на буксирах, вывез в Стамбул 146 тыс. человек (из них 29 тыс. гражданских лиц) (45. С. 256). И это в ноябре, т. е. в самый неблагоприятный, с точки зрения погодных условий, период. Причем машины судов были крайне изношены в ходе непрерывных боевых действий с 1914 по 1920 г. и отсутствия необходимого ремонта. Подавляющее большинство матросов и кондукторов и большинство офицеров покинули суда еще в 1918–1919 гг., и к 1920 г. чуть ли на 90 % экипажи судов составляли офицеры, студенты, гимназисты и т. д., не имевшие никакого понятия о морском деле. Эвакуация проходила буквально под огнем красных. И, несмотря на все, эвакуация прошла удачно. Потерян был лишь миноносец «Живой», машины которого были неисправны, и он шел на буксире.

К 1895 г. турецкий флот находился в полнейшем упадке. С 1878 и до 1914 г. турецкие боевые корабли ни разу не выходили в Черное море.

До 1905 г. Босфорский пролив защищали только шесть береговых батарей, причем большинство их орудий были установлены открыто за земляными брустверами. Батареи находились на самом берегу пролива, почти у уреза воды. Расстрел их русскими броненосцами не составил бы особого труда. Но это скорее всего стало бы излишним. Моральный дух турок был слаб, и в случае внезапного нападения они просто не оказали бы сопротивления.

Наконец, рядом с Босфором на обоих берегах Черного моря не было ни войск, ни противодесантных укреплений, не считая неудачно расположенных древних фортов Килия и Альмаз, т. е. при необходимости десант мог легко высадиться в нескольких верстах от входа в пролив.