Удивительные истории о 90-х - Татьяна Олзоева

class="p1">Метнувшись к компьютеру, Макс заколотил по клавиатуре, периодически отрываясь, чтобы прильнуть к учебнику.

За окном уже стояли сумерки питерской ночи, когда работа была завершена.

Готовая программа запустилась мгновенно. Прочитала с дискеты и вывела на экран фото смеющейся девушки в косухе (ох и долго же пришлось искать в сети этот файл). А затем закодировала это изображение по-новому. Разложила по ноткам. И собрала вновь.

И по всему выходило, что алгоритм работает даже в несколько раз лучше и быстрее, чем можно было ожидать.

«Не-а, не пойду на овощебазу!» – проваливаясь в сон, расплылся Макс в улыбке.

* * *

Это было такое утро, когда просыпаешься и понимаешь, что сегодня ты победишь. Что сегодня все получится как надо.

До фестиваля оставалось еще несколько часов. Помаявшись в ожидании, Макс решил сделать дело, которое давно откладывал – съездить в больницу и поискать часы. Наверняка ведь там потерял.

Аккуратно убрал дискету в карман куртки. Пригладил волосы. Протер кеды от пыли. Готов!

В больнице его встретили неласково.

– Часы? Не знаю. Андрей Иванович сейчас занят на осмотре. Подожди тут, – буркнула медсестра и удалилась.

Присев на обитую дерматином скамейку, Макс принялся ждать. Его наполняло ощущение спокойной уверенности: «Даже врач на дежурстве тот же самый, что и в прошлый раз. Мне сегодня точно везет».

Ждать пришлось долго. Каждый раз, когда распахивалась обшарпанная дверь, Макс поднимал голову. Но все время это была лишь хмурая медсестра – то выбегала, вынося пробирки, то забегала обратно с какими-то бумажками.

– Признаки анемии я и так вижу, – доносился из смотровой раздраженный голос врача. – Я другого понять не могу – что с эритроцитами? Почему агрегация прыгает? Давай-ка еще раз на УЗИ.

Дверь снова распахнулась. На каталке, которую толкала медсестра, лежала светловолосая девочка лет пяти в застиранной пижаме. На мгновение показалось, будто мелькнуло что-то знакомое на ее чистом бледном личике.

Проезжая мимо Макса, девочка растерянно взглянула на него и слегка улыбнулась. И даже сделала движение, чтобы ручкой помахать.

– Какими судьбами, студент? – Перед Максом стоял знакомый усатый врач. – А я как раз тебя вспоминал. Девочку к нам привезли. – Врач кивнул в сторону удалившейся медсестры: – Из окна выпала, с третьего этажа. Бабочку поймать пыталась.

Врач запнулся слегка, а затем продолжил:

– Так вот, под ней тоже перья были. Нормально, да? Но ударилась крепко, конечно. Хотя кости целы. Ты за часами? Пошли. Они в кабинете.

Пока врач копался в ящиках стола, Макс стоял в коридоре и вертел головой по сторонам. Протертый серый линолеум. Зеленые стены с растрескавшейся штукатуркой. Захватанные двери с намотанными на ручки полотенцами, чтобы плотнее закрывались.

А врач продолжал:

– Детдомовская она. Забрать некому будет. Так что на нашей скорой придется обратно везти. Хоть это и не по правилам. Такая жизнь, студент. Я, знаешь, много всякого повидал. И у меня свое правило есть. Я всегда должен знать: я сделал все что мог. Потому и сплю спокойно. А иначе никак.

Наконец врач вышел к Максу. Вручил часы. Хлопнул широченной ладонью по спине.

– Бывай, студент! А мне работать еще.

Присев на знакомую скамеечку рядом с выходом, Макс пытался подогнуть растянутую защелку браслета и невольно прислушивался к разговорам в смотровой.

– Андрей Иванович, девочку куда теперь? Вот с УЗИ новые результаты.

– Ни черта не видно. Давление померяй снова. Скажи, малышка, у тебя что-то болит?

– Нет. Мне спать хочется, – еле слышно ответила девочка.

– Давление 65 на 100. А пульс растет, уже 90, – раздался голос медсестры.

– Плохо. Анализ крови где новый?

– Давление продолжает падать!

– Похоже на ушиб мозга и развитие гематомы. Вызывай бригаду, срочно в Раухфуса ее передаем. Готовь бумаги.

Застучал дисковый номеронабиратель телефона. Вновь голос врача:

– Семен, что у нас с КТ? Когда заработает? Я знаю, что оборудование меняли. Вот у меня сейчас как раз случай, что я не вижу ни черта! Что значит «в конце месяца»? Там компьютер не работает! Нафиг тогда томограф нужен?

Выслушал ответ, потом рявкнул:

– Как я могу решать? Если у нее кровотечение в брюшной, то нужно оперировать прямо сейчас. А если гематома мозга – это к нейрохирургам.

Браслет не поддавался. Макс взглянул на циферблат. Пора ехать, как раз тогда успеет. Ехать? Сейчас? Просто так взять и уехать? Встал. Подошел к двери смотровой. Постучал.

– Чего тебе?

– Я услышал про проблемы с компом. Давайте гляну.

Врач уже открыл рот для возражения, но вдруг передумал. И коротко распорядился:

– Маша, вези на КТ. Студент, у нас пятнадцать минут, не больше. За мной!

Девочку положили на узкую белую лежанку, которая медленно заехала внутрь огромной железной махины томографа.

– Ты только не шевелись. И ничего не бойся. Просто лежи, – напоследок сказала ей медсестра.

– Хорошо, – тихо ответила девочка. – Я умею.

Взглянув на нее через толстое стекло, Макс уселся на место оператора. Щелкнул тумблер. Басовито загудел вентиляторами компьютер.

– Сам аппарат точно работает и снимки делает со всех ракурсов, – произнес врач за спиной. – Там все автоматически. А дальше программа должна быть специальная, которая эти снимки обрабатывает и единую модель формирует. Вот эту модель я должен увидеть. Причем срочно.

Макс быстро набирал команды. Вызвал список каталогов. Пробежался по файлам. Кажется, вот что-то похожее. Запустил. Ошибка – нет нужных компонентов. Не то, не то!

– Если у нее повреждение внутренних органов, то перевозить никак нельзя. Не тормози, студент! Я должен знать!

Макс и не тормозил. Он уже понял, что нужной программы здесь просто нет. Но также понял и другое: он сделал еще не все, что может. Потому что в компьютере оказался установлен модем. Решение пришло молниеносно.

– Андрей Иванович, а томографы везде одинаковые? И компьютеры тоже?

– Не везде. Но во многих наших больницах – да.

– Звоните туда, где такой же. Пусть включают у себя компьютер и переведут в режим ожидания дозвона. Номер мне только продиктуйте.

* * *

Прошло еще десять минут. Застучал модем, дозваниваясь до компьютера в 24-й городской больнице. Рядом врач по телефону объяснял:

– Верочка, это я. Тут компьютерщик сейчас подключится к твоему рабочему месту. Есть? Отлично.

Мы будем у себя делать промежуточные снимки и передавать их к тебе, а ты смотри в своей программе. Нужно убедиться, что пациент транспортабелен.

Установка в соседнем кабинете загудела. Лежанка с девочкой медленно заехала внутрь. В компьютер один за другим посыпались файлы. Сотни файлов несжатых данных. Для передачи каждого из них по модему потребуется часа два. Это еще если линия связи не оборвется.

– Чего замер, студент? Там ничего не видят.