Марш Мендельсона на бис - Мария Жукова-Гладкова

– Полиандрия, – подсказала я, – но это когда несколько мужей одновременно, а у меня по очереди.

Я вкратце рассказала ему историю своей семейной жизни, упомянув про незавидную участь Анзора Абрашидзе и Леонида Большакова.

Саид присвистнул, что-то прикидывая в уме, потом поинтересовался, не из-за меня ли Анзор провел несколько молодых лет своей жизни в местах не столь отдаленных. Я кивнула. Саид усмехнулся и заявил, что в таком случае обо мне наслышан.

– Тебя Ромаз уважал. И Анзор уважал. Ни про одну бабу не вспоминали никогда, а про тебя часто говорили… Ну не совсем в восторженном тоне, больше ругали, но… Значит, ты – Катя?

Я кивнула и заметила, что меня также интересует история знакомства Саида с Ромазом Георгиевичем и прочими членами клана Абрашидзе. Ее Саид тут же рассказал, не видя необходимости скрывать.

Как выяснилось, покойный Ромаз Георгиевич (относительно упокоения которого Саид очень переживал) частенько нанимал Саида и его арабских родственников для выполнения ряда поручений. Представители двух огромных семейных кланов познакомились давно: кто-то с кем-то вместе учился в Ленинграде, Саид сейчас уже не мог сказать, кто, когда, где. Сам Саид учился на инженера железнодорожного транспорта, таким образом и выучил русский, на котором изъяснялся довольно прилично. Я считаю, что мне повезло: по-французски я говорю плохо, по-английски, как признался сам Саид, он в состоянии изъясниться на некоторые обиходные темы, но не так чтобы очень хорошо. Арабского же я не знаю вообще.

Два семейных клана сотрудничали давно и по разным направлениям. Саид с родственниками специализировались по террористическим акциям на территории Европы, в частности в отношении моих соотечественников – по поручению, опять же, моих соотечественников. Как конкретно делались заказы, Саид не знал. Он – простой боевик, выполняющий приказы старших.

Ромаз Георгиевич в последние годы вовсю специализировался на поставках оружия. Покупал, продавал, ввозил в Россию, вывозил из России, ввозил в другие страны, вывозил оттуда, снабжая террористические организации, банды и просто нуждающихся граждан. Делец по натуре, Ромаз Георгиевич перепробовал торговлю разными видами товаров и остановился на том, что приносит максимальные прибыли в кратчайшие сроки.

Сотрудничество двух семейных кланов было тесным и плодотворным. Но, естественно, каждая семья имела немало и других контактов.

– Как Ромаз Георгиевич влез в ограбление цюрихского банка? – спросила я.

– Он не имеет к нему никакого отношения, – ответил Саид.

– То есть?

Саид замолчал, явно прикидывая, что мне ответить. Мне надоело ждать, и я прикрикнула, чтобы он поторапливался.

– А мне спешить некуда, – ухмыльнулся араб. – Ты знаешь, что на Востоке…

– Заткнись!

– С удовольствием.

Я выразилась покруче. Саид хохотнул.

– Значит, так, дорогой, – заговорила я резким тоном, – повторяю: бабки, которые вы сперли в Цюрихе, меня не интересуют. С этим пусть мой милый разбирается лично.

– Твоя цель? – кратко спросил Саид. – Я не понял, что там с твоими мужьями.

– Мне нужен ваш заказчик ограбления цюрихского банка, – ответила я.

– Так я же тебе объясняю, что не знаю, кто он! – заорал Саид. – Сам бы с радостью назвал. Наши его уже ищут по своим каналам. Думаю, будут не против, чтобы и ты тоже подключилась через свои связи.

– Не поняла? – вопросительно посмотрела я на Саида.

Он вздохнул и продолжил свой рассказ.

Несколько раз он со своими родственниками выполнял задания в компании двух русских парней – неких Кости и Саши. В тех случаях заказчиком всегда выступал один русский – тот, что заказал и ограбление в Цюрихе. Как предполагал Саид, русский заказчик не до конца доверял арабам и желал иметь при них своих смотрящих. Следует отдать должное Косте с Сашей, они активно принимали участие непосредственно в операциях и лучше арабов управлялись с электроникой, к тому же всегда были снабжены новейшими достижениями техники, о каких Саид с родственниками могли только мечтать. В общем, сотрудничество удовлетворяло обе стороны, и, поскольку приносило прибыль, никто не возмущался. Но и не доверял до конца представителям другой национальности.

Что касается цюрихской операции, там все было рассчитано по минутам, и расчет заказчика, руководившего операцией лично, оказался идеальным. Все прошло как по нотам.

– Вы его самого не видели? – настойчиво поинтересовалась я.

Саид покачал головой и пояснил, что им давались команды по рации. Но заказчик тогда находился где-то рядом. В Швейцарии, в Цюрихе.

– А Костя с Сашей его знают лично?

– Я думаю – да, – сказал Саид. – Но… Да, наверное, знают. Уж, по крайней мере, знают, как на него выйти. Думаю, встречались с ним. Ах да! Они как-то говорили, что он их обеспечивает всей электроникой. Не по почте же присылал? Но сами они как сквозь землю провалились!

И Саид недвусмысленно высказался относительно матерей Кости и Саши и его вступления с ними в сексуальные отношения.

А у меня в голове мелькнула шальная мысль. Я вспомнила Леонида, своего третьего, лежащего сейчас в австрийском морге…

Почему я не сообразила раньше? Почему не слушала Вову и Глазкова, когда они упоминали моих бывших мужей? Леонид с Тимофеем на всех парах рванули из страны. Сколько взяли из ячейки Казанского? По прикидкам Ромаза Георгиевича – около пяти миллионов «зеленью». Так чего же моим бывшим мужьям (или только Леониду) не жить в дальнейшем в свое удовольствие? То-то они расщедрились с завещаниями в мою пользу. Но Леня уже никогда ничем воспользоваться не сможет…

Да, он вполне мог быть организатором этого ограбления. Где еще найдется такой специалист по электронике? Я не могла оценить его талант в полной мере, потому что сама в этих делах не особо разбираюсь, но ведь к нему обращались все мои знакомые, желавшие установить сейфы, а какие он придумывал сигнальные системы! Справился и с цюрихским банком. Электросхема, конечно, нужна была – или что-то из той же оперы. Но он мог каким-то образом достать или купить ее. Или сумел изобрести что-то универсальное. Леня мог. Я знаю. Кто же еще?

Полковник Илья Михайлович Глазков обмолвился недавно, что с радостью взял бы Леонида на работу. Но разве Леня пошел бы к нему? Мой последний был очень независимым человеком, терпеть не мог находиться у кого-нибудь в подчинении. Он был волком-одиночкой.

Но почему он пошел на преступление?

Насколько я его знала, он никогда не стремился к обогащению, все деньги тратил на приобретение каких-то деталей, на свои разработки. С его умелыми руками он всегда мог заработать столько, сколько требовалось. Зачем ему было организовывать ограбление банка?

Я могла предположить только одну причину: чтобы проверить себя. Для собственного удовлетворения. Самоутверждения. Утереть нос швейцарцам. Показать, что ни один швейцарец не изобретет того, с чем не сможет справиться русский мужик.