Марш Смерти Русского охранного корпуса - Андрей Самцевич

14 октября Бабович писал: «Всю ночь русские стояли бдение, а сегодня литургию, так как некоторые их батальоны празднуют Покров Богородицы. Служили два их священника. После литургии построили солдат на церковном дворе, а их командир произнес перед ними речь, стоя у памятника погибшим шабчанам. В конце сказал им: «Нашему и германскому верховному вождю Адольфу Гитлеру троекратное «Ура!».

Он и его офицеры, кто был около него, подняли руки в гитлеровском приветствии, а солдаты прокричали «Ура, ура, ура!»[766].

Эвакуация города началась сразу же после этого. Вместе с войсками уходили многие гражданские – члены семей служащих СДК и СДС, девушки, встречавшиеся с солдатами оккупационной армии и коллаборационистами. Русские отступали в числе последних: 23 сентября подразделения 1-го полка в общей колонне перешли в Срем.

Согласно разработанному советским командованием стратегическому плану Белградской наступательной операции, перед задействованными в ней силами были поставлены две основные задачи: занятие территории восточной Сербии со взятием Белграда и выход на коммуникации с отсечением путей отхода германских войск (армейской группы «Е») из Греции. Основной удар должен был наноситься войсками 3-го Украинского фронта из района западно-болгарских Видина, Братца и Лома. Но первыми на сербскую территорию вступили части 75-го стрелкового корпуса 2-го Украинского фронта, 22 сентября 1944 г. начавшие переправу через Дунай юго-западнее румынского Турно-Северина[767].

На их пути оказались и подразделения РОК, в частности, III батальон 3-го полка (командир – майор Николай Петровский). В начале месяца он вошел в состав БГ «Рехе», созданной для проведения операции «Русалка», целью которой было обеспечение эвакуации различных грузов баржами по простреливаемому советскими и румынскими войсками Дунаю. Но начальником группы майором Рехе русские были сочтены непригодными для участия в боях с регулярными войсками противника и оставлены в Прахово в составе группировки под командованием майора Шютце. Кроме шуцкоровцев, в нее входил импровизированный батальон из моряков Дунайской флотилии. На 9 сентября в его рядах насчитывался 631 (включая семь офицеров, 99 унтер-офицеров и 525 матросов), а в подразделении Петровского – 399 (девять офицеров, 51 унтер-офицер и 339 солдат) человек[768].

Но в связи с подчинением группы 2-му полку дивизии «Бранденбург» (который, в свою очередь, подчинялся штабу 1-й горной дивизии) положение III батальона изменилось, и примерно в это же время он был переброшен в Кладушницу. По воспоминаниям гаупт-фельдфебеля Алексея Вильперта, при передислокации десантная баржа, на которой находились штаб, тяжелый взвод и 10-я рота, попала под сильный обстрел с румынского берега. В итоге погиб 31 и было ранено 29 человек, а также перебиты все лошади тяжелого взвода. Утром 22 сентября подразделение заняло село Слатина, а на следующий день состоялся, вероятно, первый бой шуцкора и Красной армии[769]: 9-я и 11-я роты в 13.00 вступили в боевой контакт с противником, а русские минометы поддерживали огнем немецкие части. К вечеру батальон отступил к Якубовацу, где простоял последующие дни[770].

26 сентября оперативная ситуация изменилась – части 1-й горной дивизии Вермахта перешли в контрнаступление на большей части фронта 75-го стрелкового корпуса. Советские войска оказались не готовы к такому повороту событий и начали хаотичное отступление, оставив многие занятые ранее населенные пункты. По немецким данным, их потери за два дня составили 468 человек убитыми, были захвачены 185 пленных, три 122-мм и два 76-мм полевых орудия, 20 противотанковых пушек (12 76,2-мм, по четыре 47-мм и 37-мм), 174 пулемета, 89 пистолетов-пулеметов, 34 миномета, 37 противотанковых ружей, счетверенное зенитное орудие, 680 винтовок[771].

Батальон Петровского на рассвете второго дня контрнаступления совместно с батальоном моряков принял участие в атаках на самом южном участке советского плацдарма, получив задачу взять село Малая Каменица, занятое 2-м батальоном 960-го полка 299-й стрелковой дивизии. Удар был нанесен после полного окружения населенного пункта (находившегося впереди основной линии фронта), советская оборона была быстро прорвана, после чего бой перешел в резню: по официальным советским данным, 2-й батальон потерял 36 человек убитыми (включая пять офицеров), 59 ранеными (шесть офицеров) и 148 пропавшими без вести (12 офицеров). По словам Вильперта, в бою погиб командир 1-го взвода 9-й роты фельдфебель Карпинский, но в общем нападавшие практически не понесли потерь, так как радостно встреченные сербами красноармейцы поголовно перепились и даже не выставили охранения[772].

Донесения штаба 299-й дивизии подтверждают, что командир батальона не учел условий горной местности и, «не встречая сопротивления противника, не предпринял мер охраны, даже не организовал разведки. В результате батальон был захвачен врасплох и разбит. Более 60 солдат и офицеров были пленены немцами, до 100 человек убиты, остальные разбежались. Жертвой беспечности стали также командир батальона майор Калашников, адъютант батальона и зам[еститель] комбата по политчасти. Все они были зверски избиты и расстреляны противником»[773].

Согласно советским документам, в Малой Каменице в тот день понес потери не только стрелковый батальон, но и подразделения 843-го артполка, вероятно, приданные ему в качестве усиления. Точно известно о, как минимум, шести погибших, среди которых один офицер – начальник разведки полка лейтенант Александр Пырьев – и 25 пропавших без вести военнослужащих из его состава. 19 человек непосредственно являлись номерами орудийных расчетов, что позволяет предположить, что трофеями шуцкоровцев и моряков стали несколько орудий, скорее всего 76,2-мм ЗИС-3[774].