Красные свитки магии - Кассандра Клэр

Чародейка медленно обернулась к Магнусу.

– Нет, – простонала она едва слышно. – Ты не можешь быть его сыном. Не можешь быть его настоящим сыном. Только не это.

Магнус изобразил ироническую гримасу.

– К сожалению, так оно и есть.

– Я же говорил тебе, моя дорогая, что сегодня у нас намечается воссоединение семьи. – Асмодей, впитывая ее боль, улыбался все шире. Он провел языком по губам – да, он наслаждался вкусом эмоций, переживаемых женщиной. – Правда, я, кажется, забыл упомянуть, что ты к моей семье не принадлежишь.

Все это время Асмодей играл с чародейкой, он одурачил ее так же легко, как Магнус когда-то одурачил членов секты «Багровая Рука».

Шинь Юнь несколько мгновений переводила взгляд с одного на другого, затем отвернулась, словно боялась ослепнуть от вида демона и его сына. Магнус подумал: интересно, заметила ли она внешнее сходство между ними? Женщина дышала тяжело, прерывисто. Наконец, она повернула голову и злобно уставилась на Магнуса.

– Ты получил все, – прошептала Шинь Юнь. – И все отнял у меня.

– Кстати, неплохая идея, – заметил Асмодей. – Почему бы тебе не воплотить ее в жизнь, сын мой? Отними у этой жалкой неудачницы секту, которую ты основал. Займи место, о котором она мечтала. По правую руку от моего трона.

– Нет! – взвизгнула Шинь Юнь.

Глаза ее, в которых пылал неукротимый гнев, наполнились слезами. Когда она набросилась на Магнуса, прозрачные капли текли по ее лицу. Магнус уклонился от меча Шинь Юнь, хотел отступить, но споткнулся. Она сделала новый выпад, и Магнус, рухнув на землю, вынужден был откатиться в сторону, чтобы избежать смертоносного клинка. Пыль попала ему в глаза. Он знал, что, будучи безоружным, не сможет долго ускользать от безжалостной стали.

Но третьего удара не последовало. Магнус слегка повернул голову, увидел, в чем дело, затем осторожно поднялся на ноги.

Шинь Юнь замерла в неустойчивом положении, почти в прыжке – казалось, она вот-вот повалится на землю лицом вниз. Магнус взглянул ей в глаза. Они были живыми, безумный взгляд метался из стороны в сторону. Тело ее теперь застыло точно так же, как прежде – лицо. Жили лишь глаза.

Магнус обернулся к Асмодею, который развел руки в стороны с грацией, хорошо знакомой ему, Магнусу. Он сам множество раз проделывал этот жест, когда приходилось колдовать.

– Ну вот, теперь я совершенно ничего не понимаю, – заговорил Магнус. – Ты устроил себе развлечение. Исполнил свой знаменитый трюк, сделал мне коварное предложение, причинил столько боли, сколько мог, разжег в душе этой чародейки безумную, безграничную ярость. Зачем ты ее остановил? Почему не довел дело до конца? Не то чтобы мне очень хотелось, чтобы меня порубила на шашлык разъяренная сектантка; просто я никак не соображу, чего ты добиваешься.

– Мне всего лишь нужно поговорить с собственным сыном, – ответил Асмодей. – Прошло почти двести лет с тех пор, как мы общались в последний раз, Магнус. Ты не пишешь, не звонишь, не приносишь жертвы на моем алтаре. Все это ранит сердце любящего родителя.

С усмешкой, напоминавшей оскал черепа, он шагнул вперед, чтобы отечески похлопать Магнуса по плечу. Тот взмахнул рукой, намереваясь оттолкнуть демона.

Но его пальцы прошли сквозь тело Асмодея.

– Тебя здесь нет, ты сидишь у себя в аду!

Жуткая усмешка Асмодея стала еще шире, хотя казалось, что это невозможно.

– Меня пока здесь нет. Чтобы явиться в этот мир, я должен забрать у кого-нибудь бессмертие и воспользоваться им в качестве «якоря».

– У кого? У меня? – спросил Магнус.

Асмодей небрежно махнул в сторону Шинь Юнь.

– Зачем же так сразу. Ее бессмертие вполне подойдет.

Его рука была бледной, гладкой, пальцы заканчивались острыми когтями. Магнус увидел, что глаза Шинь Юнь, единственное, что еще жило в ней, снова наполнились слезами – слезами унижения.

– Итак, ты оставляешь мне жизнь, – сказал Магнус. – Вот это удача. Могу я узнать почему? Вряд ли дело в безграничной отцовской любви. Это чувство тебе недоступно.

Рядом с Верховным Демоном появилось обитое бархатом кресло с высокой спинкой. Асмодей уселся, затем пристально оглядел Магнуса с ног до головы.

– У ангелов есть дети, – прошипел демон, обращаясь к Магнусу. В эту минуту он выглядел как кошмарная пародия на отца, который рассказывает ребенку сказку на ночь. – Говорят, что эти существа – самый ценный, самый прекрасный дар небес обитателям грешного мира. Нефилимы, могучие воины, истребители демонов. А ведь у нас, Князей Ада, тоже есть дети. Многие из них погибают, потому что не в состоянии вынести бремя своего происхождения, и после них остается лишь прах и пустота. А некоторые выживают. Они рождены, чтобы занять железные троны. Если верить преданиям, им суждено стать причиной самых страшных несчастий, которые когда-либо обрушивались на мир смертных.

Магнус обнаружил, что не может дышать. Чувство было такое, будто в воздухе не осталось кислорода.

– У меня на Земле было много детей, – продолжал Асмодей. – И почти все принесли мне разочарование. Некоторые оказались полезны, но ненадолго, да и результат едва ли стоил затраченных усилий. За сто лет силы их истощались, они лишались рассудка. Дети Верховных Демонов весьма могущественные создания, но у них очень хрупкая психика. Я долго ждал появления настоящего ребенка, который стал бы проклятьем для смертных, но в конце концов бросил это дело. Оказалось, что мои дети не в состоянии выжить и процветать ни в этом мире, ни в каком-либо ином. Это были слабые, дрожащие огоньки, которые ничего не стоило погасить, убогие существа, недостойные меня. Но только не ты. Ты силен. Ты продолжал бороться, несмотря ни на что. Ты искал меня, звал меня, и твой отчаянный крик был способен сокрушить небеса и разнести вдребезги ад. Ты говоришь, и дети ангелов прислушиваются к твоим словам. Ты создавал порталы между мирами. Ты, сам того не зная, совершал невероятные, невозможные деяния, которые по силам лишь избранным, и все это время не переставал наслаждаться жизнью и развлекаться. Я давно наблюдаю за тобой. Знаешь ли, демоны могут чувствовать гордость. Пожалуй, даже сильнее, чем что-то другое. Сын мой, я тобой горжусь.

У Магнуса заболело сердце, но не оттого, что речь отца вызвала у него какие-то чувства, а оттого, что он ощущал лишь пустоту. В молодости он многое отдал бы за то, чтобы услышать эти слова.

– Как трогательно, – наконец усмехнулся он. – Чего ты от меня хочешь? Не думаю, что тебе так уж необходимы сыновние объятия.

– Мне нужен ты, – заявил Асмодей. – Ты – мой самый могущественный ребенок, и поэтому самый любимый. Мне нужно, чтобы ты обратил свои таланты мне на пользу, чтобы ты служил мне. После всего, что я сделал для тебя, я имею право на твою преданность.

Магнус рассмеялся. Асмодей открыл рот, чтобы заговорить, но Магнус жестом велел ему замолчать.