Время шакалов - Станислав Владимирович Далецкий

попрактиковался в Ленинградской области опером, и был направлен в Восточную Германию, где стояла Советская группа войск, в Дрезден – начальником клуба офицеров. У нас в городке, где я жил, тоже был гарнизон и был офицерский клуб, где устраивались вечера с выпивкой, а завклубом прислушивался к разговорам подвыпивших офицеров и составлял на них рапорта, которые многим, за неосторожные высказывания, ломали офицерскую карьеру. По-видимому, в Дрездене Путин занимался тем же.

Однако, даже в этом деле он не проявил способностей и, по достижению 15-ти лет выслуги – минимального срока службы для начисления военной пенсии, был отправлен в отставку в чине подполковника, с присвоением звания полковника, которое давало некоторые привилегии в отставке. Он вернулся в Ленинград и устроился на работу в университет помощником ректора по режиму – то есть стал следить за преподавателями и студентами.

Это был конец 80 – ых годов, шла горбачевская перестройка, наверх всплывали демагоги и проходимцы и Путин прилепился к Собчаку – профессору университета, известному тогда демагогу, который своим краснобайством пробивал себе дорогу наверх к власти и деньгам.

Преданность Путина была замечена и когда Собчак стал мэром Ленинграда, который он поспешно переименовал в Санкт – Петербург, то Путин стал его помощником, а затем и заместителем. Он организовал дачный кооператив «Озеро» и всё нынешнее окружение Путина – это члены того кооператива.

Дела в мэрии велись нечисто, Собчака на второй срок не избрали и даже возбудили против него уголовное дело, а Путин, при помощи членов кооператива «Озеро» – Кудрина и Чубайса перебрался в Москву, где стал помощником завхоза Кремля – Бородина.

Услужливость и преданность Путина были замечены ЕбоНом и он стал быстро карабкаться по служебной лестнице вверх, но и прежнего хозяина – Собчака не забыл и даже устроил ему побег за границу, когда Собчака привлекли к ответственности за махинации в питерской мэрии. Кстати. И против Путина было возбуждено уголовное дело за его работу в мэрии, но он, будучи уже директором ФСБ – это преемник КГБ, успешно замял эту неприятность.

В итоге, когда Путин стал наследником ЕбоНа, он своим первым указом объявил ЕБоНа священным и неприкасаемым, приказал содержать его вместе с семейством за счет народа, и уже 12 лет руководит страной, не имея для этого ни знаний, ни опыта, ни чувства ответственности перед страной и людьми. Единожды предавший – кто тебе поверит? А Путин предал страну – СССР, на верность которой он присягал, как офицер КГБ.

Он дружит с олигархами и защищает воров – приватизаторов, укравших и присвоивших народную собственность: они враги народов России и это значит, что Путин заодно с врагами.

Возможно, сейчас, к старости Путин и хотел бы сделать что-то полезное для страны, но время упущено, за эти годы всё развалилось: богатые стали богаче, а бедные – беднее.

Короля делает его свита, а окружение Путина это такие выродки, что дальше некуда. Страной правят мелкие и ничтожные людишки, волею случая, оказавшиеся наверху, ни к чему не пригодные по своим качествам и оттого ненавидящие страну и народ, а Путин в паре с Медведевым – это цирковое шоу лилипутов во вред стране.

Сталин за 12 лет создал всю промышленность в СССР, а Путин за такой же срок эту промышленность уничтожил и теперь качают нефть и газ за границу, делят деньги и чуть – чуть подкармливают народ, чтобы не взбунтовался.

– Нет, Учитель, я не согласен,– возразил Михаил Ефимович,– Путин навел порядок в стране, теперь всё по закону делается.

– Ну и дурак же ты, Тихий, прости господи,– ответил Учитель,– всё ещё веришь тому, что говорят и пишут прикормленные журналюги. У нас квартиры отобрали – по закону, на улицу выкинули – по закону, страну грабят разные Абрамовичи – тоже по закону, менты совсем озверели, сам говорил, что у тебя сегодня они деньги забрали – тоже по закону? Так к черту такие законы, которые для воров и проходимцев, вместе с их паханом, а ты бубнишь: по закону, по закону.

Ладно, я пошел в туалет, а вы тут продолжайте жить по нынешним законам, – закончил Учитель, встал с кресла и пошел в подвал.

Возвратившись, Учитель застал общество в оживленном споре о качествах нового мэра Москвы: лучше или хуже он прежнего и кто из их жен гребёт больше денег, как пишут газеты. Усевшись снова в кресло, он глубоко задумался. Михаил Ефимович, который не участвовал в споре, а только слушал, подошел к нему и спросил: «Что, тоже о мэрах думаешь?»

– Какие к черту мэры! Какая разница людям, кто из них больший жулик: тот или этот? Просто в разговоре, недавно, я упомянул Белоруссию и свою двоюродную сестру, у которой был в гостях лет пять назад, когда жил ещё более – менее прилично. Не понимаю сейчас, почему я отсюда, когда оказался на улице, сразу не уехал туда к сестре в Витебск? Там и на работу учителем можно было устроиться и с жильем определиться, а первое время пожить у сестры: она одна живет в двушке – двое детей её, взрослых, живут в Минске, а я подался в бомжи: наверное, от отчаяния и не вспомнил о ней.

Вот сижу сейчас и думаю: как с ней связаться и уехать отсюда – чувствую, что ещё зиму мне здесь не прожить, не дождаться пенсии и не вернуться домой. Через два года, а может и раньше, сын должен вернуться из тюрьмы. Он у меня хороший, добрый, только сломался от этой жизни.

Можно будет его туда, в Белоруссию, пригласить: я слышал, что в Белоруссии нет безработицы – люди живут скромно, но достойно, как мы все раньше жили в СССР. Может и сын там станет прежним, а не уголовником.

– Ну, это вряд ли, после многих лет тюрьмы, – отвечал Михаил Ефимович,– но работа и спокойная жизнь вдали от криминала вполне могут помочь, если человек сам решил покончить с прошлым.

– Я тоже об этом думаю. И мне надо кончать с такой жизнью и вам всем. Можно же зацепиться за что-то и вылезти из этих развалин, подвалов и чердаков. Мы же не природные бродяги, как цыгане, а по обстоятельствам жизни, которая резко изменилась после уничтожения СССР,– продолжил размышлять Учитель, раскачиваясь в своем кресле,– воистину, как говорится: «Что имеем не храним, а потерявши – плачем»!

Потеряли свою страну и плачем кровавыми слезами, только вся эта политическая банда не обращает внимания на наши горести, у них одно на уме: деньги,