Любовь и полный пансион - Оксана Гринберга

Лилли кивнула, и я ушла, оставив их вдвоем.

Отправилась наверх, принявшись собираться на свидание. И уже довольно скоро, едва я успела надеть новый жакет и белую блузку, а Юна помочь мне справиться с непокорными волосами, в комнату ворвалась Лилли.

- Все хорошо! – выдохнула она и с самым счастливым видом закружила по ковру. – Корвин вдохновлен и несказанно взволнован, и еще он очень хочет познакомиться с тэргами. Незамедлительно, сейчас же, Робин!.. Поэтому он придет к нам в гости. – Сказав это, она взглянула на меня вопросительно: – Ты не могла бы еще немного побыть со мной, потому что я… О, я очень волнуюсь! Юна, мне понадобится и твоя помощь!

На это девочка покивала с самым важным видом, заявив, что мы всегда можем на нее рассчитывать.

Зато тэрги нисколько не волновались – и уже очень скоро они залезли к Корвину Диксону на колени, что свидетельствовало лишь об одном: он хороший, искренний человек и не держит на сердце зла.

И я твердо уверовала в то, что все будет очень хорошо – даже отлично! – потому что тоже нисколько не сомневалась в Рэнделле Корнвее, как Лилли не сомневалась в лорде Диксоне.

…Прогулка по городу прошла замечательно. Рэнделл держал меня за руку, и мы говорили с ним обо всем на свете, но так и не успели толком наговориться. Тем оказалось слишком много, и разговор настолько меня увлек, что я и не заметила, как начало темнеть и пришло время возвращаться домой.

Поговорили и о взрыве на борту «Славы Атрии».

От Рэнделла я узнала, что следствие до сих пор топталось на месте и Джаспер ничего нового в него не привнес. Да, мой работник сообщил, где в последний раз видел своего товарища, но они уже знали о том доме, так что…

Ну да, с места они не сдвинулись.

Зато мы на одном месте не стояли – прошлись по набережной, вдоволь насмотревшись на море и покормив вечно голодных чаек и голубей, затем взглянули на корабли в порту Монрея – я насчитала больше пятнадцати флагов разных стран – и еще на то, как идет восстановление Воздушного Вокзала.

По дороге я рассказала Рэнделлу о том, как именно получила «Охотничий Уголок», чем привела герцога Суэсского в изумление.

- Я как раз сейчас веду дела с поверенными Бруно Хогана, – отозвался он, заявив, что понятия не имеет, какая может быть связь между ним и Дорсонами. – У нас с ним общие деловые интересы. Я продаю, а он покупает две мои ткацкие мануфактуры, потому что производство и экспорт стекла на данный момент мне кажутся куда более выгодным. Нет, я никогда не виделся с ним лично, – качнул Рэнделл головой, – но если ты хочешь, я могу попросить его о встрече.

Я захотела, решив, что все складывается просто замечательно – неужели мне удастся в скором времени разгадать тайну анонимного дарителя?! А когда Рэнделл поцеловал меня под шум волн и крики чаек – а потом еще раз на крыльце моего дома, – мне показалось, что это самый лучший день в моей жизни.

Именно поэтому я не стала ничего ему рассказывать о тэргах. Решила, что не буду портить столь чудесный момент такой сложной и даже спорной темой, но пообещала себе, что обязательно найду более подходящее время и место для подобного разговора.

Возможно, уже завтра, потому что мы решили, что встретимся около четырех часов дня, после чего, немного прогулявшись, сходим в ресторан – хотя я сомневалась, что где-либо в Монрее готовили лучше, чем это выходило у Наны, – а потом возьмем детей и отправимся на вечернее представление.

Джону, камердинеру Рэнделла, удалось достать четыре билета, потому что Артон Джойс к этому времени был не только с позором уволен, но еще и спешно покинул Монрей.

Артону не помогло ни то, что он ползал у Рэнделла в ногах, вымаливая прощение, ни что он, обливаясь слезами, каялся в содеянном, попытавшись все свалить на Эйвери Иссан.

Единственная милость, до которой снизошел герцог, – пообещал, что если Артон уберется из столицы в провинцию и никогда больше не попадется ему на глаза, то он не станет спускать на него собак.

- В столице работы Артону больше не видать, – произнес Рэнделл, – хотя я не сомневаюсь в том, что он пал жертвой чар Эйвери Иссан и действовал по ее указке.

- Под ее чары сложно не попасть! – пробормотала я, подумав, что мне нисколько не жаль Артона. Нельзя же быть настолько слабохарактерным и не думать своей головой!..

- Нет, Робин, – улыбнулся Рэнделл, – сложно не попасть совсем под другие чары! Но я давно уже в них запутался и пропал. Еще в Хардене, стоило мне увидеть тебя в доме твоего дяди… Но именно здесь, в Монрее, я понял, что мне это несказанно нравится.

После чего он снова меня поцеловал, но это был уже совсем другой поцелуй. В нем Рэнделл показывал, насколько я желанна для него как женщина.

Признаюсь, демонстрация вышла впечатляющей, и из нее мне стало ясно, что все, нас связывавшее, с каждым часом становилось лишь сильнее и сильнее.

Настолько всеобъемлющим, что захватывало меня с головы до ног.

Я знала, что это было за чувство – оно называлось любовью.

Глава 19

Окрыленная, я долго не могла заснуть.

Тискала тэргов, тоже не давая им спать, пока не отыскала в себе совесть и не оставила их в покое. Затем долго лежала, вспоминая наше свидание с Рэнделлом, пока неожиданно не провалилась в мир сновидений, и утром открыла глаза уже полная сил и абсолютно счастливая.

Оделась, заплела косу и, улыбнувшись на сонное приветствие Лилли, сбежала вниз. Сперва помогла Нане, которой теперь приходилось готовить на целый гарнизон, после чего привела под ее требовательные очи одну за другой несколько молодых и сноровистых девушек, пришедших пробоваться на место помощницы кухарки.

Наконец, Нана выбрала одну из них, с которой я провела длительную беседу в Цветочном Салоне, после чего девушка выразила желание сразу же приступить к работе.

На это я вздохнула с явным облегчением – еще одна проблема разрешилась!..

Закончив с кухонными делами, я хорошенько расспросила монахинь, как идут дела у новых пациентов. Оказалось, утро принесло с собой хорошие вести – всем прибывшим значительно лучше, так что сестры Лючия и Долорес после завтрака думали нас покинуть. Нет, не навсегда, а всего лишь на несколько часов – они отправлялись в свой монастырь, где в тишине храмовых сводов собирались отблагодарить Богов за Их милость.

На это я решила, что монахини возжелали отблагодарить Богов очень даже вовремя – пока сестры будут отсутствовать, мы снова запустим к больным тэргов, и наши постояльцы пойдут на поправку еще быстрее.

Улыбаясь, распрощалась с монахинями, после чего решила подняться наверх, чтобы заняться расчетами перед завтраком. Часть гостей на него мы ждали на террасе, потому что утро стояло чудесное и солнечное, а другим собирались принести еду в их комнаты.