Последняя черта - Семён Кожанов

— Понял! Выполняю! — ответил я.

— Поворачивай налево и поднимайся вверх, — сказал я Остапу, показывая рукой на нужный нам поворот. — Обойдем их сверху, зайдем в тыл и атакуем!

— Отлично! Давно хотел пострелять из этой «дуры», — сказал Испанец, поворачивая ручку управления башней.

— Енот, прием! — я вызвал Енота.

— Енот, на связи. Прием!

— Возьми «нитку»! Как понял? Прием!

— На «нитке» два узелка. Оба на «зажигалках». Прием!

— Распутайте оба «узелка». С наскока! После оставь заслоны! Жди меня возле «собак»! Как понял? Прием!

Собаками называли статуи грифонов, установленные на въезде в город.

— Понял!

— Останови возле вон того дома, — сказал я Остапу, показывая на пятиэтажный дом из красного кирпича, который стоял напротив керченского роддома. — Я с крыши буду вас прикрывать. Атаку начнете по моей команде — надо сверху хорошенько все рассмотреть, чтобы не вляпаться в неприятности!

Я взял РПК и СВД. К «ручнику» у меня было три снаряженных «улитки» и четыре стандартных автоматных рожка на тридцать патронов. К «снайперке» у меня было шесть снаряженных магазинов. Перед тем, как покинуть нутро «бардака», я закинул в рот очередную порцию израильских чудо-таблеток.

Закинув СВД за спину и выставив ствол «ручника» перед собой, я, тяжело топая под весом снаряжения, побежал к ближайшему подъезду пятиэтажки. На металлической двери был кодовый замок. Внимательно осмотрев дверь, я не заметил выцарапанных на ее поверхности цифр, хотя довольно часто, ленивые жильцы пишут на стенах и дверях код к замку.

— А ну, лапы в гору! — тихо произнес голос у меня за спиной.

Я повернулся и увидел троих мужиков, которые выглядывали из близлежащих кустов, разросшихся вокруг дома.

— Не верти башкой, а то я в ней дырок насверлю, — боевито произнес один из тройки. Тот, который держал в руках двуствольное охотничье ружье.

— Если я сейчас подниму руки, то снайпер, сидящий на крыше роддома, начнет стрелять! — спокойно сказал я, глядя поверх голов стоявших передо мной мужиков.

Все трое, как по команде, повернулись в сторону роддома, а тот, что с ружьем, даже попытался присесть и уйти в сторону.

Хрясь! — моя нога ударила мужика с ружьем, под колено, и он, всплеснув руками, выронил свою двустволку.

— А ну, замерли! — сурово сказал я, держа незадачливую тройку на прицеле ручного пулемета. — Вы кто такие?

— Местные мы. Живем рядом, — закусив нижнюю губу, ответил один из мужиков, тот, что стоял справа. Он был одет в спортивные штаны и тельняшку: — А ты кто такой?

— Боец керченского сопротивления! — гордо ответил я, придумав на ходу себе новое звание. — Здесь сейчас будет проводиться боевая операция. И вы могли ее легко сорвать!

— Да ладно?! — изумленно произнес вставший с земли бывший обладатель ружья. — Мы видели, что ты вылез из броневика, над которым висит зеленый флаг.

— И что? А Штирлиц, простите, по зданию рейхканцелярии тоже, по-твоему, расхаживал в шапке-ушанке и с парашютом за спиной? — спросил я, прикидывая в уме, что делать с незадачливыми коммандос. Отпустить опасно, а убивать жалко. Может, связать? Время не хочется на них тратить!

— Где можно записаться в сопротивление? — спросил мужик в тельняшке.

— А что, есть боевой опыт? — с интересом спросил я.

— Боевого опыта нет, — слегка смутившись, ответил мужик. — Но «срочную» служил в морпехах, так что, с какой стороны браться за автомат — знаю!

— Морпех, говоришь? — я внимательно посмотрел на него. — Хорошо. Поздравляю, ты принят в отряд керченского народного ополчения! Как тебя зовут?

С этими словами я протянул ему РПК и две запасные «улитки».

— Андрей. Андрей Кужкин, — изумленно ответил морпех, не зная, куда пристроить запасные барабаны к ручному пулемету.

— Кто-то еще желает встать в ряды защитников родного города? — весело спросил я, глядя на остальных мужиков.

Оба яростно закивали головами.

— Отлично! Значит так. Морпех, со мной на крышу. А вы держите дверь подъезда. Чтобы ни одна подозрительная мышь внутрь не проскочила! — строго произнес я. Потом извлек из кармана «разгрузки» гранату РГД-5 и протянул ее третьему мужику: — На всякий случай!

Кужкин открыл дверь подъезда, и мы быстрым шагом взобрались на пятый этаж, а потом по лестнице вылезли на крышу.

С крыши пятиэтажного дома, который стоял на склоне горы Митридат, открывался прекрасный вид на площадь-кольцо. Площадь образовывалась от пересечения улиц Чкалова, Комарова, Шлагбаумской и Пирогова. Между улицами Чкалова и Комарова расположилась пожарная часть. В бинокль мне было отлично видно, что БТР-80 перекрыл улицу Чкалова, которая вела на выезд из города. Улицу Комарова перекрыл армейский «Урал». Между бронетранспортером и грузовиком растянулась цепочка автоматчиков, закованных в бронежилеты и шлемы. Толпа стояла метрах в десяти от автоматчиков. Между цепочкой солдат и бурлящей человеческой массой лежали тела убитых людей. В бинокль я рассмотрел, что среди убитых были не только мужчины, но и несколько женщин и даже детей.

— Они дорогу перегородили и не выпускали машины на выезд из города, — начал объяснять мне Андрей. — Потом, когда народу стало уж очень много и толпа поперла на солдат как оглашенная, то автоматчики открыли огонь. Я видел, как офицер из пистолета добивал раненых. Представляешь?

— Представляю, — сквозь зубы прошипел я, вспоминая, как всего час назад сам стрелял по толпе татар из станкового гранатомета.

За десять минут я выявил все позиции противника: БТР, «Урал» с пулеметом в кузове, двенадцать автоматчиков на площади, стоящих цепочкой между бронетранспортером и грузовиком, еще один пулеметный расчет на балконе пожарной части и снайпер на пожарной вышке, которая возвышается над зданием пожарной части. Как же все успеть? Эх, хорошо бы еще одну снайперку! Так, чтобы одновременно сыграть по пулемету на балконе и снайперу на вышке.

— Анархист, это Испанец. Прием! — раздался голос Испанца в моей рации.

— Анархист на связи, прием!

— Они нас вызывают! Что нам делать? Прием!

— Медленно выдвигайся по улице Желябова. Как только высунешь нос из-за здания морга, сразу же открывай огонь по БТРу. Бей по корпусу. Только осторожней, за ним толпа людей. Подобьешь БТР, тут же отходи назад, по улице Чкалова, и заходи на площадь с улицы Комарова. Там где стоит «Урал». Если все пойдет нормально, то они ломанутся прямо на тебя. Как понял? Прием?

— Понял тебя! Когда начинать? Прием!

— Начинай! — отдал я команду Испанцу. Повернувшись к Андрею, сказал: — Твоя цель — пулемет в «Урале». Как заткнешь его, работаешь в свободном порядке!

Я лег на теплый рубероид и навел перекрестье прицела на пулеметчика, который стоял на балконе пожарной части. Через четырехкратный оптический прицел я видел, что пулеметчик совсем юный паренек, лет восемнадцати. Он стоял, широко расставив ноги. Створ пулемета лежал на перилах балкона и был направлен в толпу людей, что беснующимся морем разлилась на площади.