Банда возвращается - Андрей Воронин

– Жалко Смоленцева, умный был паренек, зря позарился на их деньги.

– Он не входил ни в какие контакты с КПРФ и никаких денег не брал, – со знанием дела заявила Виктория.

– Как так? – встрепенулась Елена.

– Генерал Кожинов сегодня объяснил нам, что все это – полная липа. Деньги пришли без договора в день убийства, Виктор Смоленцев ничего и не слышал о них… Скажите, Елена Борисовна… Ведь это Поливода снабжал вас информацией о «предательстве» Смоленцева?

– Д-да, он, – сказала Елена и закрыла глаза рукой.

– А фотография? – спросил Президент.

Виктория объяснила:

– Смоленцев с Липкиным обсуждали всего лишь передачу: диалог Липкина и Немцова.

– Вот как. Кто его убил?

Бондарович прокрутил пленку и показал:

– Вот Поливода входит в Кремль вместе с убийцей, а вот убийца выходит.

– Кто это? – резко спросил Президент у Поливоды. – Фамилия, имя, место службы…

Поливода презрительно скривился:

– Не знаю, мне его дали для технической помощи.

– Карпик, немедленно выясни и дай задание задержать.

– Будет исполнено, – Карпик сделал запись в блокноте.

Президент задумался:

– Я одного не понимаю, почему Кожинов сразу это все не выложил мне?

– Он объяснил нам, господин Президент, – сказал Бондарович. – Он пытался проследить все нити заговора и заставлял их проявить себя. Провоцировал на действия… Но они проявили себя слишком сильно. Наверное, генерал и сам не ожидал такой активности… – Бондарович с удрученным видом развел руками. – Я и Макарова видели сегодня, как этот же самый капитан убил генерала Кожинова.

Президент обдумывал услышанное с мрачным лицом:

– Общая картина мне ясна. Готовьте съемку заявления. Сделайте прямой эфир.

Карпик записывал распоряжения в блокнот.

А Президент уже подошел к Поливоде:

– Отдать бы тебя, Гришка, под суд да расстрелять за предательство и убийства…

Поливода огрызнулся:

– Руки коротки.

– Нельзя, ты прав, сволочь.

* * *

Прокофий Климентьевич,

11 часов вечера,

26 марта 1996 года,

дома на Старом Арбате

Дети не появлялись. Прокофий Климентьевич подавлял беспокойство усилиями железной воли.

Когда по радио передали, что есть слухи о гибели Кожинова на даче, старик Орлов начал всерьез молиться. Неужели он так ошибся?.. Если он своим неправильным расчетом послал внучку на гибель, – то будь оно все неладно. Впрочем, если Виктория со своим женихом постреляла на даче охрану и самого Кожинова, то дело еще большая дрянь – с позором. А уж позора старому Орлову совсем не перенести…

Затем в средствах массовой информации пошли намеки на отставку Президента по состоянию здоровья, и старик стал думать о том, что черт с ней, с этой страной, но вернулась бы Виктория жива и невредима; в суматохе революций про нее и не вспомнят… Но если она приложила руку к смерти Кожинова и отставке Президента, то лучше – не надо ее возвращения. Прокофий не сможет принять ее…

Так и мучился старик целый день, разрываясь между любовью к внучке и собственным пониманием чести и долга. От нервозности усилился кашель.

В одиннадцать вечера прервался некий сериал, и диктор объявил, что сейчас прозвучит чрезвычайное заявление Президента РФ в прямом эфире.

«Вот и доигрались», – подумал старик.

На экране появилось знакомое всему миру лицо с крупными, будто рублеными, чертами.

Президент заговорил чуть взволнованным голосом:

– Дорогие сограждане, я должен сделать вам чрезвычайное сообщение, как велят мне моя совесть и мой гражданский долг. Страну в последнюю неделю потрясает небывалый политический кризис. Он вызван изначально тем, что многие в этой стране очень стремятся занять место Президента Российской Федерации.

Несколько секунд длилась пауза.

Прокофий Климентьевич весь обратился в слух.

Президент будто смотрел ему прямо в глаза:

– Я не против. Займите его и достойно управляйте страной. Но здесь мало моего разрешения занять место Президента. Этого еще должен захотеть народ. А потому надо дождаться выборов и узнать волю народа. Но некоторые оппозиционные партии по-своему…

«Что все это значит? – удивился старик. – Президент опять выкинул хитрый финт и овладел ситуацией? Не может быть, но с него станется».

– …все началось с убийства Виктора Смоленцева в Кремле, – убийства, всколыхнувшего всех нас. Следующим шоковым событием для многих стала отставка Министра обороны, который заявил о своем несогласии с позицией Президента и предложил снова бомбить Чечню и бросать туда дивизию за дивизией. Сегодня новое беспрецедентное преступление: на своей даче застрелен начальник службы безопасности Президента генерал Наум Степанович Кожинов. Достойнейший человек… Вместе с ним погибли два охранника…

«Не может быть, чтобы имелись в виду Виктория и Александр», – от этой мысли руки Прокофия Климентьевича мелко затряслись.

Президент продолжал:

– Все эти события в той или иной мере имеют под собой одну подоплеку – желание любой ценой дискредитировать Президента и правительство и оттолкнуть от них народ. Некоторые лидеры КПРФ, стакнувшись с промышленными кругами, а также используя неуемные амбиции государственных лиц, вступили в заговор, направленный на отстранение Президента от власти. Для этого использовались огромные суммы денег и уничтожались люди…

Прокофий Климентьевич сделал громкость телевизора побольше, боясь, что не услышит чего-нибудь важного за кашлем.

– Уже сегодня многие средства массовой информации заявляли, что вечером Президент снимет с себя бремя власти. К этому шагу настойчиво подталкивали меня некоторые верные, в кавычках, соратники…

Президент уверенно взглянул с экрана на Прокофия.

– Так вот, я хочу заявить вам, россияне, и вам, враги, я полностью здоров и полон сил и буду продолжать линию реформ и укрепления страны по мере сил.

Уйти в отставку было бы предательством даже по отношению к дорогому Науму Степановичу, который ценой своей жизни предотвратил чудовищную провокацию против страны. Я не могу до суда и следствия назвать всех участников этого грязного дела, хотя в свое время они будут представлены стране поименно. Но я хочу прямо сейчас показать вам преступника, который в целях этой провокации убил в священных стенах Кремля Дмитрия Смоленцева. Вот он.

На экране появилась фотография капитана.

Президент сказал:

– Это Тимур Гениатулин, капитан ГРУ, инструктор рукопашного боя, – здесь на экране появились кадры видеозаписи. – Вы видите его, когда он проникает в Кремль накануне убийства. А вот он его покидает. Обратите внимание на дату и время съемки. Сегодня он с целью хищения материалов следствия по делу об убийстве и заговоре совершил нападение и убил троих человек, в том числе и Наума Кожинова.