Счастливый город. Как городское планирование меняет нашу жизнь - Чарльз Монтгомери

Никогда раньше у Боготы не было такого учителя. По его распоряжению на улицы города вышли более 400 мимов, чтобы высмеивать агрессивных водителей и грубых пешеходов. Жителям раздали наборы красных карточек, чтобы они на манер футбольных рефери привлекали всеобщее внимание к антисоциальному поведению, а не пускали в ход кулаки или оружие. Он призвал население добровольно сдать оружие, и 1500 единиц были даже символически переплавлены в детские ложки. В итоге городу удалось вернуть лишь каждую сотую единицу огнестрельного оружия, но результаты опросов показали, что эта акция благотворно повлияла на население: многие жители почувствовали себя в большей безопасности и стали проявлять меньше агрессии.

Моккус появлялся в городе в плаще и обтягивающих трико, изображая «Супергражданина», чтобы проиллюстрировать новую концепцию гражданского общества. Он поддерживал свои неординарные социальные кампании реальными действиями. Он ввел новые жесткие правила, пресекавшие проявления кумовства или коррупции при назначении на должности в городской мэрии. Он сменил личный состав транспортной полиции, поскольку ведомство погрязло во взятках. Именно Моккус назначил Гильермо Пеньялосу, брата своего политического оппонента, отвечать за организацию парков в городе и дал полномочия расширить парковую систему и программу по ограничению автомобильного движения в выходные Ciclovia, которая стала очень популярной. Демонстрируя свою приверженность «чистому» правительству, Моккус предложил гражданам повысить на 10% имущественный налог, чтобы муниципальные власти могли предоставлять жителям более качественные услуги. Удивительно, но более 60 000 домохозяйств поддержали эту инициативу. Какими бы нестандартными ни были методы Моккуса, ему действительно удалось создать новую культуру уважения в городе. Возможно, отчасти подобные методы даже подготовили жителей к следующему мэру, который проверил, для кого и для чего предназначен город.

Когда Моккус покинул пост мэра, чтобы в 1997 г. выставить свою кандидатуру на президентских выборах, уровень преступности и статистика по убийствам и ДТП уже начали уверенно снижаться. Но по-прежнему актуальными оставались физические и функциональные проблемы, например пробки, экология, нехватка школ, безопасных улиц и общественного пространства. Сознание города менялось, но «физические» аспекты тянули его в прошлое.

Энрике Пеньялоса, который с третьей попытки занял кресло столичного мэра, был убежден в неразрывной взаимосвязи между городской формой и культурой. Он понимал, что недостаточно научить людей новой концепции гражданского общества или уважения. Сам город должен быть живым воплощением этой философии — его пространство, системы и сервисы.

«Только город, уважающий человека, может ожидать, что граждане будут уважать его», — заявил он в своей инаугурационной речи. Он пообещал, что во время пребывания на посту мэра выстроит взаимное уважение в городе с помощью бетона, стали, лужаек и зелени.

В начале книги я говорил, что Энрике Пеньялоса высказал простую, но чрезвычайно важную идею: городское пространство должно быть организовано так, чтобы делать людей счастливее. Пеньялоса — последователь экономистов, изучающих «экономику счастья». Но программа, предложенная им для Боготы, основывалась на особой интерпретации благосостояния, которая могла стать неудобной для многих. Пеньялоса задавал вопросы: кто должен пользоваться общественными ресурсами города? У кого должен быть доступ к паркам и красивым местам? Кто должен наслаждаться привилегией мобильности? Эти вопросы не только философские, но и политические. Они возникли в том месте и в то время, когда любая серьезная концепция наделялась политическим подтекстом, хотя многие другие идеи скорее могли привести к революции, чем городские инновации.

Братья Пеньялоса родились в 1950-х годах. Их семья принадлежала к верхушке среднего класса. Они жили в престижном зеленом районе в северной части Боготы, но хорошо знали об острой проблеме неравенства в их стране. Их отец Энрике возглавлял Институт аграрной реформы и время от времени брал с собой сыновей, отправляясь в сельские районы. Там они наблюдали средневековый анахронизм: миллионы крестьян обрабатывали землю для влиятельной колумбийской элиты. Энрике-старший выполнял роль санкционированного государством Робин Гуда: забирал землю у богатых и перераспределял в пользу бедных, которые ее обрабатывали. Эти поездки глубоко отпечатались в памяти мальчиков, и дело своего отца они начали воспринимать как семейную миссию. Поскольку братья учились в престижной школе вместе с детьми той самой влиятельной элиты, им не раз приходилось отстаивать доброе имя отца в кулачных поединках. В университете Энрике изучал экономику, и хотя он даже написал книгу с двусмысленным названием «Капитализм: лучший вариант» (Capitalism, The Best Option), он по-прежнему рассматривал городское устройство через призму равноправия.

Вряд ли могло быть иначе: вопрос социального неравенства в городе стоял не менее остро, чем в сельской местности. Самым большим зеленым пространством в Боготе оказался частный загородный клуб. Обеспеченные горожане, включая соседей семьи Пеньялоса, огородили заборами парки в их районе, чтобы не допускать туда голытьбу. Решение пройти по улицам Боготы пешком оборачивалось испытанием: тротуары словно исчезли под припаркованными на них автомобилями, площади бесславно капитулировали, сдавшись на милость уличных торговцев. Самая большая несправедливость выражалась в том, как в Боготе было реализовано право на передвижение. Только одна семья из пяти имела автомобиль, но колумбийская столица настойчиво воплощала в жизнь модель американского мегаполиса: строила как можно больше дорог и заставляла автомобилистов, велосипедистов и водителей автобусов бороться за место под солнцем.

До избрания мэром Энрике Пеньялосы Богота в вопросах градостроения следовала рекомендациям Японского агентства по международному сотрудничеству (Japan International Cooperation Agency, JICA). Ничего необычного тут нет. Бедные города часто принимают помощь международных агентств. Не удивляет и то, что по новому плану развития, предложенному JICA, в Боготе должна была появиться система скоростных эстакад для решения проблемы пробок. Личный автомобиль и прогресс символически сплелись воедино. Новый мэр пришел от этого плана в бешенство: не только потому что проект JICA стоимостью 5 млрд долларов был явно выгоден японским автопроизводителям, но и потому, что элита Боготы активно его поддержала.

«В городах развивающихся стран считается нормальным тратить миллиарды долларов на строительство скоростных эстакад, а у населения нет школ, канализации, парков. Мы называем это прогрессом и с гордостью показываем всем эстакады!» — сокрушался он позже.

Скоростные эстакады в Боготе так и не построили. Свою работу на посту мэра Пеньялоса начал с того, что отказался от предложенного плана развития столицы. Кроме того, он на 40% повысил налог на бензин и продал доли города в региональной телефонной и гидроэнергетической компаниях, направив средства на развитие общественного пространства, транспортной системы и архитектуры, чтобы улучшить жизнь граждан. Городская администрация скупила земли под застройку на окраине столицы, чтобы предотвратить спекуляции и гарантировать, что в новых районах будет доступное жилье с инфраструктурой, парками и зелеными зонами. По распоряжению Пеньялосы были построены несколько десятков новых школ и детских садов. Он активизировал расширение парков, которое начали его брат и предыдущий мэр, создав потрясающую систему из 600 объектов от небольших скверов до центрального городского парка имени Симона Боливара, по площади превосходящего нью-йоркский Центральный парк. В колумбийской столице высажена сотня тысяч деревьев, построены три новые грандиозные библиотеки в беднейших районах, включая ту, которую я видел по пути в Эль Параисо.