Новый альбом - Павел Тетерин

— Скажи, Степан — нарушил вдруг тишину Ваня. — А ты же общался, ну, с такими же, как ты? И что они сейчас делают?

Стёпа пожал плечами в ответ.

— Я вообще довольно давно ушёл из дома — нехотя ответил он. — До всей этой кутерьмы. Поэтому чем заняты те, с кем я жил — мне неизвестно. Одно точно могу сказать — он пристально посмотрел на Ваню — как те шакалы из подворотни, они себя точно вести не станут.

— Но всё-таки — не унимался Ванёк. — Кто-то же явно решил воспользоваться своим преимуществом, ведь так?

— Ну, кто-то конечно же да — с раздражением ответил Стёпа. — Кому-то в банду попал отличный громила. Ну и что? К чему ты клонишь, я не пойму? Типа если здоровый, то обязательно должен быть каким-то отморозком, что ли?

— Да нет, я так — поспешил ретироваться Иван. — Просто мысли вслух.

— Хреновые какие-то мысли у тебя — буркнул Стёпа в ответ.

Ваня замолчал, и они опять погрузились в тишину. Слабое эхо подхватывало звук их шагов, приправленный похрустыванием камешков и битого стекла под ногами. Где-то наверху одного из домов послышались чьи-то крики и звуки борьбы — но ребята, не сговариваясь, прошли мимо, не став ввязываться в чужие разборки. В конце концов, они сейчас сами в опасности на каждом шагу, и пытаться помочь всем — совсем невыполнимая задача.

Через несколько километров пути Ваня понял, что разница в скорости ходьбы далеко не пустой звук. Степа ровно, спокойно шагая своими длинными, как ходули ногами, просто пёр вперёд, и они с Вахтангом были вынуждены идти довольно быстро, поэтому уже почти выбились из сил.

Вдруг, после очередного поворота улицы, Ваня услышал какой-то звук, ритмично возникавший где-то вдалеке от них. Хрустящие удары следовали один за одним, с почти равным промежутком. Эхо лениво разносило их по улице, дробя между каменными стенами домов.

— Слышите? — он остановился и поднял вверх большой палец, прислушиваясь.

— Ага — кивнул Вахтанг, весь вытягиваясь и пробуя носом воздух, словно полицейская ищейка. — Что — то бьётся опять… примерно в паре кварталов от нас.

Ваня вопросительно взглянул на Степу, но тот только развёл руками в ответ.

— Я пока ничего не вижу — немного виновато сказал он. — Я, конечно, повыше, но у меня зрение не очень, а очков для нас не делают… по крайней мере таких, что я смог бы купить.

— Понятно — кивнул Ваня.

— Ладно, пойдёмте вперёд — махнул рукой Стёпа. — Посмотрим, что это.

Ване эта идея не очень понравилась — он предпочёл бы любой шум обходить стороной, от греха подальше, но вместе со Стёпой он чувствовал себя намного уверенней, поэтому согласно кивнул.

Они, продолжая прислушиваться, двинулись вперёд по улице. Звук постепенно нарастал — хрустящие хлопки теперь было слышно намного отчётливей. Улица чуть изогнулась, и они, миновав поворот, теперь увидели, что было источником непонятного шума.

Справа от дороги, завершая череду унылых бетонных спальников, красовалось офисное здание — высоченный небоскрёб из стали и стекла. Красовалось сейчас можно было сказать с большой натяжкой — где-то стёкла уже были выбиты, где-то — закопчены длинными дымными языками, оставшимися от пожаров. Внизу же, на асфальте, всё было засыпано осколками — битое стекло вперемешку с пластиком кучами громоздилось на проезжей части. Где-то высоко снова раздался шум, сменившийся чуть слышным присвистом — и ещё один системный блок, вылетев с одного из верхних этажей, с хрустом разлетелся вдребезги об асфальт. Наверху послышался истерический смех. Стёпа махнул рукой.

— Всё понятно. Опять кто-то развлекается. Пришёл в свой ненавистный офис и теперь сводит счёты с компьютерами, наверное.

Словно в подтверждение его слов, сверху раздался звон битого стекла, и очередное устройство — теперь это был большой плоский монитор — начало свой последний путь. Изящно спланировав на последних метрах, монитор плашмя упал на землю и разбежался по ней мелкими осколками.

Вахтанг махнул рукой.

— Ничего интересного, пойдёмте — сказал он, провожая взглядом следующий предмет — опять системный блок. — Но улицу эту придётся обойти — не хочу, чтобы мне проломили башку одной из этих хреновин.

С верхних этажей небоскрёба раздался взрыв хохота — видимо, веселившейся там компании очень нравилось их занятие.

Спорить со Вахтангом никто не стал, и вся компания свернула в небольшой проулок, обходя стороной это своеобразное лобное место, где кто-то взялся казнить оргтехнику — возможно, считая, что она виновата во всех бедах, свалившихся на людей. В каком-то смысле, конечно, так и было — многие люди, сейчас скитающиеся по городу в поисках обычной еды, всю жизнь просидели возле компьютера, с его помощью делая всё — работая, общаясь, совершая покупки, переводя свои виртуальные накопления с одного счёта на другой. А теперь эти самые компьютеры просто погасли, безжалостно бросив человека на произвол судьбы, предоставляя возможность заглянуть вглубь себя и понять, что же там останется, если сдуть весь налёт цивилизованности. И многим не очень нравится то, что они смогли там разглядеть.

Широкая улица сменилась грязным, замусоренным трущобным лазом. Здесь, судя по всему, и раньше было-то не очень просторно, а сейчас проулок и вовсе превратился в некое подобие лабиринта. С трудом пробираясь между опрокинутых фруктовых тележек, размокших картонных коробок и груд битого стекла вперемешку с кирпичом, Ваня грустно разглядывал окружающий его бардак, желая поскорей выйти из этой темной дыры обратно на открытое пространство. Сзади, почти вплотную, шёл Вахтанг, за ним, с грохотом отшвыривая попадающиеся на пути предметы, с трудом пробирался Стёпа.

— Если так дальше пойдёт, я тут застряну где-нибудь — буркнул он, отшвыривая в сторону стойку для продажи мороженого, упавшую поперёк улицы.

— Ладно, скоро выйдем уже — успокоил его Вахтанг, кивнув на маячивший вдалеке просвет. — Метров двести осталось.

Они молча двинулись дальше. Не доходя до выхода из подворотни, Стёпа резко остановился, сделав остальным знак последовать его примеру.

— Слышите? — он поднял большой палец вверх.

Ваня прислушался. Где-то неподалеку опять работал мотор — но в этот раз он был явно намного мощнее. Машина ехала не так быстро, поэтому звук, словно нехотя, медленно нарастал.

Степа показал рукой сесть, и все трое сели на корточки, спрятавшись за последней кучей хлама, закрывавшей выход — стопке раскисших картонных лотков для фруктов.

Звук теперь звучал совсем близко, и теперь к нему прибавился ещё какой-то голос. Эхо дробило его на осколки, и смысла слов, явно повторявшихся, было пока не понять. Но через пару минут всё стало ясно. Машина теперь была совсем близко.

Мимо них, лениво перемалывая огромными колёсами хлам, прополз бело-синий полицейский броневик. Из громкоговорителя на всю опустевшую улицу разрывался трескучий и сухой, как пулемётная очередь, голос.