На четвертый раз везет - Кайса Ингемарсон

– Паула! Пойдем, я покажу тебе свой домик!

Ребекка вытащила сестру из машины и, цепко ухватив за руку, повела в дом. Паула едва успевала за девочкой. В кухне Паула заметила Аниту, но успела лишь коротко поздороваться по пути в комнату Ребекки, находившуюся на втором этаже. Детская комната, где обычно царил идеальный порядок, превратилась в хаос из одеял, стульев и подушек.

– Иди сюда, здесь целых две комнаты!

Паула опустилась на колени и заползла под кукольное одеяло, висевшее между спинками двух стульев. – Правда, здорово? – Ребекка ползла следом.

– Очень здорово! – Паула пыталась повернуться так, чтобы не разрушить конструкцию.

– Можешь располагаться здесь, в гостиной. – Ребекка указала на пол в десяти сантиметрах от места, где сидела Паула.

– Ты посидишь со мной?

– Пойду принесу морсика! – Ребекка выбралась из домика. Паула слышала, как она спускается по лестнице. Спустя минуту Ребекка вернулась с двумя стаканами и трубочками. – Пожалуйста!

– Спасибо! – Паула отпила глоток сладкого морса.

– Можешь жить здесь, если тебе негде, – неожиданно серьезно произнесла Ребекка. – Папа сказал, что ты больше не живешь у Юхана.

– Не живу…

– И мы больше с ним не увидимся?

– Не знаю. Наверное, нет.

– Вы развелись? У нас в классе у многих родители развелись.

– Мы не были женаты, так что и разводиться нам не пришлось. Просто мы больше не вместе.

– Почему?

Паула сделала еще глоток морса. Что тут скажешь? Глаза Ребекки мерцали в полумраке, девочка неотрывно смотрела на сестру.

– Юхан не захотел.

Ребекка молчала.

– Значит, он дурак, – заключила она наконец.

В домик, отодвинув кукольное одеяло, заглянула Анита.

– Паула! Прости, что она утащила тебя к себе.

– Я не тащила! – возразила Ребекка. – Паула хотела посмотреть мой домик, правда?

– Конечно!

– Да, но если вы уже все посмотрели, может быть, Паула вернется к остальным? – предложила Анита.

Ребекка надулась: она вовсе не хотела отпускать свою гостью.

– Мы можем вернуться сюда попозже, – сказала Паула, и Ребекка закивала в ответ.

Довольная Анита сделала шаг назад, и спустя секунду ее каблуки застучали вниз по лестнице.

Ребекка повернулась, чтобы выбраться из домика. Паула последовала за ней, жмурясь от яркого света в розовой комнате.

– Пойдем, – решительно произнесла Ребекка, взяв Паулу за руку, как только та выпрямилась. – Пойдем к остальным.

– Когда же будет премьера? – спросила Анита, протягивая Пауле миску с салатом.

– Двенадцатого декабря.

– Это когда же? – задумался отец. – Через полтора месяца?

– Чуть больше.

– Съемки закончились?

– Давно уже. Сейчас фильм монтируют.

– Значит, твоя работа закончилась? – улыбнулась Анита.

– Да.

– А о чем он? – спросил Александр, который только что вернулся со скаутских сборов. Его одежда по-прежнему пахла костром, а под ногтями виднелась грязь, несмотря на распоряжение Аниты как следует вымыться перед ужином.

– Об одной девушке и ее маме, скажем так.

Александр разочарованно взглянул на сестру:

– Да, а происходит-то там что?

Анита смущенно засмеялась.

– Но, Александр, наверное, это фильм о том, что происходит с девушкой и ее мамой?

– Не очень-то интересно.

– А мне интересно, – возразила Ребекка. – Мне кажется, что очень даже интересно. Можно было сделать фильм о нас с тобой, мама!

– Но, – прервал их отец, – а теперь ты чем занимаешься?

– Жду… – Паула пожала плечами.

– Чего?

– Фильма. Посмотрим, что будет дальше. Потому начнутся интервью и прочее… – Паула пыталась изобразить небрежность и невозмутимость.

После секундного молчания отец продолжил:.

– Курсы по туризму… может быть, есть возможность начать в следующем семестре?

Паула вздохнула. Старая песня.

– Нет, не думаю.

– Как жаль. Такая прекрасная возможность… – Анита улыбнулась, и Паула пожалела, что не осталась в домике Ребекки.

Спустя четыре часа Паула снова оказалась в пустой квартире Ральфа. Тот редко возвращался раньше десяти. Он не любил рассказывать, как продвигается работа. В основном Паула догадывалась сама – по настроению Ральфа. Вопросов она больше не задавала: он только раздражался. Вообще последнее время он все чаще казался раздраженным. Первые недели он радовался одному лишь присутствию Паулы, теперь же мог просто не замечать ее, вернувшись домой. А на ее осторожные вопросы отвечал, что так бывает всегда, когда он работает над фильмом.

Если тебе не нравится, то, наверное, лучше пока пожить в другом месте, – сказал он однажды вечером, вернувшись в особо скверном расположении духа.

Паула обиделась, но на следующий день он попросил прощения за дурное настроение и уточнил, что не все сказанное следует принимать всерьез.

Паула пыталась быть ненавязчивой и даже полезной. Она убирала, готовила еду – по крайней мере, несколько раз, пока ей не надоело выбрасывать несъеденные остатки своей стряпни. Больше занятий не было. В пустой квартире Паула чувствовала себя неуютно. Ей не хватало друзей, съемок, Ральфа. Она придумывала себе занятия, просто чтобы убить время, и они никак не радовали. Ральф ведь говорил о проекте. Что ей нужен собственный творческий проект. Что бы это могло быть?

Паула выключила телевизор и взяла блокнот. Усевшись на диван, она принялась водить ручкой вдоль спирали, на которую крепились листы, едва не порвав бумагу. Написать книгу? Пьесу? Текст песни? Десять минут спустя Паула отложила блокнот в сторону. Наверное, она вообще не творческий человек.

* * *

Перерик Свенсен выглядел усталым. Волосы до плеч, чуть поредевшие спереди, некрасиво загибались на потертом воротнике пиджака. Над застиранными черными джинсами нависал живот, дряблый, как сырое тесто. На вид Свенсену было лет сорок пять, хотя точно не скажешь. Жизнь его, кажется, основательно потрепала.

Он попытался привстать с кресла, пожимая Пауле руку. Она без труда нашла его в полупустом зале, узнав по фотографии в газете.

– Садитесь, – сказал Перерик, указывая на кресло рядом. – Я заказал пиво – может, тоже хотите?

Паула кивнула. Интервьюер сам выбрал место для встречи, «Скайбар» в гостинице «Ройял Викинг». Из окна открывался потрясающий вид на Старый город. В остальном бар напоминал обыкновенный финский паром, пропахший табаком. Репортер сказал, что днем здесь довольно спокойно, – и оказался прав. Два японца, сидящих поодаль, не особо мешали разговору.