Палочка для Рой - ShayneT

Я мрачно кивнула.

Он ухмыльнулся и швырнул в меня своим полотенцем. Я уклонилась.

— Это всего лишь означает, что мы всё делаем правильно. Уизли — бич слизеринцев.

— Драко определенно так думает о вашем брате, — сказала я.

Драко быстро взрослел, хотя у него всё ещё бывали моменты, когда кусочки его прошлого я показывали себя. Чаще всего подобное происходило рядом с самым юным из Уизли, хотя время от времени его, кажется, раздражал Гарри Поттер.

— Мы все так думаем о Роне, — сказал Фред. — Но братьев не выбирают…

Я ожидала завершения фразы, но Фред лишь ухмыльнулся.

— Тебе следует повеселиться на вечеринке, — продолжил он. — В конце концов, ты сама наполовину монстр.

Я оскалилась, и он рассмеялся.

Фред махнул палочкой, пробормотал что-то, и полотенце отправилось в его сумку.

— Увидимся в среду.

С этими словами он ушел. После его ухода, я подождала в комнате несколько минут. Пусть я и могла сказать, наблюдает ли кто-то из людей; с картинами было сложнее, и они, как правило, разносили слухи. Последнее, что мне требовалось, чтобы распространились слухи о том, что я провожу время с мальчиком старше меня, особенно гриффиндорцем.

Я выбрала коридор, в котором не было портретов, но всегда имелись блуждающие привидения, и Пивз был бы счастлив распространять мерзкие слухи, особенно из-за того, что он считал, что я ничего не могу ему сделать.

Если повезет, то сочтут, что я пила его кровь. Слухи о том, что я вампир, не исчезли, и даже были люди, провозглашавшие, что я незаконная дочь Снейпа.

Странным было то, что я не могла полностью отбросить такую возможность, так как я практически ничего не знала о семейной жизни своего тела. Всё, что можно было сказать, так это то, что между нами не было особого физического сходства.

Может, дело было в том, что нас обоих считали устрашающими. Я заметила, что Снейп преднамеренно работал над тем, чтобы быть устрашающим, хотя это никогда не работало со мной.

После встречи лицом к лицу с Джеком Остряком, Сибирью и Сыном, мало что выглядело по-настоящему устрашающим.

Выйдя в коридор, я услышала плач, исходящий из одного из туалетов. В этот туалет, кажется, не ходил никто из девочек, хотя я использовала его пару раз.

Осторожно войдя внутрь, я спросила:

— Миртл?

Я была, по крайней мере поверхностно, знакома с большинством привидений в замке. Я была достаточно параноидальна на их счет, чтобы мне потребовалась эта информация. В конце концов, за ними было труднее следить, чем за людьми, которых мои насекомые ощущали легко, или портретами, которые оставались прикованы к одному месту.

Всхлипывание прекратилось.

— Уходи прочь! — услышала я голос из кабинки, сопровождавшийся эхом.

— Хорошо, — ответила я, пожав плечами.

Не было смысла идти туда, где меня не хотели видеть, и я не была экспертом в психологии привидений, особенно потому, что все прочитанное мной указывало, что они не были действительно духами умерших, но вместо этого являлись отпечатками или копиями этих самых духов.

В известном смысле, они были как магические портреты; они не могли испытывать физических удовольствий, и их способность учиться на новом опыте являлась ограниченной; по этой причине Биннс был таким отвратительным учителем, хотя я подозревала, что он и при жизни не был особо блестящим.

В комнате было холодно, даже холоднее, чем в остальном замке. Я читала, что подобное, как правило, происходило в присутствии привидений, и это могло оказаться способом их обнаружить. Даже если привидение пряталось, мои насекомые, в конце концов, могли ощущать холод.

Способность вообще видеть их относилась к особенностям волшебников; магглы ощутили бы только дискомфорт, или холод, или тень краем глаза. Этого оказалось достаточно, чтобы я задумалась, были ли какие-то привидения в моём прежнем мире; скорее всего, нет, потому что они рождались из волшебников.

Некоторые из наихудших чистокровных расистов любили рассуждать, мол, это потому, что у магглов нет души. Не все чистокровные так считали, но несколько имелось.

— Ты не хочешь знать, что случилось? — спросила она.

— Тебя убили, и ты злишься из-за этого? — спросила я в ответ.

Я видела, как её голова высунулась из кабинки, и затем она сердито посмотрела на меня.

— Именно то, чего я ожидала от Слизерина… делать предположения о людях.

— Да ну? — спросила я. — Так я ошибаюсь?

— Да! — выкрикнула она.

Пояснять она не стала, и глазела на меня, словно ожидая какого-то рода ответной реакции.

— Ну, мне нужно идти, — сказала я. — Я надеюсь, что ты справишься с тем, что там тебя беспокоит… и со смертью, конечно, тоже.

Я не стала говорить ей, что могу разделить её чувства, так как и сама раньше умирала. Такое легко могло снова привести меня к смерти, или, может быть, чему похуже. Я слышала о дементорах. Общество должно быть воистину жестоким, чтобы наказание смертью выглядело более мягким вариантом.

Высасывание души, и убийство всех надежд на посмертие, вот что было по-настоящему беспокоящим; я даже не знала, что имелось доказательство посмертия. Такая информация усадила бы всё человечество на задницы и заставила бы их всё подвергать сомнению.

Волшебники, кажется, не знали, что собою представляет посмертная жизнь; как и привидения; я не могла ответить на этот вопрос. Может, это было моё посмертие, и если так, то у меня было ощущение, что я нахожусь в не очень хорошем месте. Чистилище, возможно?

— Никто из привидений не хочет, чтобы я пошла на вечеринку на Хэллоуин, — сказала Миртл.

— Вечеринку с танцующими скелетами? — спросила я. — Разве туда не все идут?

— Нет! После вечеринки… для призраков и гостей, празднование нашего коллективного дня Смерти. Предполагается, что Хэллоуин — это день, когда мы ближе всего к тому, чтобы снова быть живыми, и нам нравится праздновать его.

— Разве тебя не приглашали на вечеринку в прошлом году? — спросила я.

— Да, — ответила она недовольно. — Именно поэтому меня не пригласили в этом.

Она снова начала плакать.