Великий Гусляр-2 - Кир Булычев

— Ни за что, — сказал Артур. — Я ведь дезертир. Меня повесят, а я не хочу, потому что у меня есть цель в жизни.

— Постыдись! — сказал Корнелий Удалов. — Слушать музыку — это удовольствие, может, даже наслаждение, но настоящий мужчина не может избрать наслаждение целью жизни. Помогать другим — вот в чем цель жизни. Гнец помогает другим, я помогаю другим. А ты никому не хочешь помогать. Неужели тебе не горько, что все население твоей планеты сидит замаскировавшись и воюет друг с дружкой?

— Мне горько, — сознался Артур.

— И ты устраняешься?

— Нет, я не устраняюсь. Но ведь это бесполезно.

— А если я говорю, что не бесполезно?

— Тогда я с вами, Корнелий Иванович.

И корабль взял курс на планету замаскированных генералов.

Снова четвертая планета

— Скажи, Артур, — спросил Корнелий, — а много среди вас таких, как ты?

— Каких?

— Которым надоело воевать и маскироваться.

— Таких большинство, — сказал Артур.

— Так я и думал. И они не смеют в этом признаться.

— Даже самим себе.

— А у ваших противников?

— То же самое.

— Замечательно. Этот ответ я и надеялся услышать. Ты хорошо разбираешься в маскировке?

— Отлично. Я лучший специалист по маскировке.

Тогда Удалов обратился к Гнецу.

— Сколько, — спросил он, — может взять людей на борт наш корабль?

— Если лететь недалеко, то человек тридцать.

И тогда Удалов поделился с друзьями своим планом.

Перед тем как подлететь к воюющей планете, они изготовили несколько снотворных бомб. Потом Артур показал, как найти главные штабы обеих армий.

Ночью корабль низко опустился над тщательно замаскированным штабом, в котором Удалову пришлось провести несколько неприятных часов, и бросил бомбу прямо в спальню генерал-фельдмаршала. Операция прошла совершенно бесшумно, потому что на той планете не было самолетов и ночью никто не ждал опасности с неба.

Потом корабль опустился на поляне у штаба, второй бомбой Удалов привел в безопасное состояние стражу. Спящих генералов и солдат, общим числом в двадцать человек, погрузили на корабль, в багажное отделение.

Перед рассветом то же самое сделали и со штабом враждебных войск. Всего на борту накопилось около сорока сладко спящих военных. Перегруженный корабль снова поднялся в космос и взял курс к планете, где остатки населения бедовали в подземельях.

Артур с Удаловым тщательно следили, чтобы пленники не проснулись раньше времени, и в багажном отделении стоял туман от снотворного газа.

Когда корабль опустился на холмистой, поросшей полынью равнине у входа в подземный город, пленников поштучно перетащили к входу в туннель и опрыскали нашатырным спиртом.

Удивлению солдат и генералов не было конца. Представьте себе: вы заснули в надежном и хорошо замаскированном штабе, а очнулись среди голой равнины, обезоруженные, по соседству со злейшими врагами. Некоторые генералы и солдаты попытались зарыться в землю, другие старались превратиться в полынь, но это им не удалось. Удалов и Артур, на всякий случай вооруженные бластерами, приказали им встать.

— Предатель! — воскликнул генерал-фельдмаршал, узнав Удалова.

— Дезертир! — крикнул генерал-поручик, с трудом угадав в загорелом мужчине в ковбойке генерала-клумбу, шефа камуфляжного управления.

— Спокойно, ни с места! — сказал им Артур. — С вами будет говорить сам Корнелий Иванович.

— Маршал танковых войск, — подсказал генерал-фельдмаршал, потому что генералу всегда приятнее, если его побеждает достойный соперник.

— Так вот, господа генералы и товарищи солдаты, — начал Удалов. — Мы привезли вас сюда не случайно. Мы хотим показать вам ваше собственное неприглядное будущее. Здесь, на этой планете, долгие годы бушевала война.

— Не может быть, — прервал его генерал-фельдмаршал. — Здесь негде маскироваться.

— Раньше было где. Вот они и воевали. Довоевались до того, что ни одного живого места на планете не осталось. И пришлось им, бедным, спрятаться под землю, в бомбоубежище. Прошло уже много лет, и они живут там, потому что люди со временем забыли, что есть другой мир, кроме подземного. Они влачат жалкое существование, словно кроты и черви. Им страшно вылезть на белый свет. Вот эта дыра — единственное место, через которое можно проникнуть внутрь. Еще через несколько лет они все вымрут. Такая же судьба ждет и вас. Я ясно выразился?

Генералы и солдаты были поражены, но не поверили.

— Тогда вот что, — сказал Удалов. — Желающие могут пойти внутрь вместе с Артуром и Гнецом-18. Идите осторожненько, чтобы вас не поймали. А мы, остальные, подождем здесь.

Так и решили. Пока часть визитеров пробиралась под охраной Артура по темным коридорам, остальные беседовали с Удаловым о жизни на других планетах и обсуждали актуальные проблемы. Удалов был доволен тем, что среди его слушателей в основном были солдаты, которые рады были не маскироваться и посидеть спокойно на солнышке.

В общем, к тому времени, когда вернулись экскурсанты, Удалов полностью разагитировал солдат, как балтийские моряки разагитировали казаков во время революции. Солдаты тепло братались и уже обсуждали мирные планы.

Экскурсанты вернулись из подземелья мрачные и потрясенные виденным.

— Это невероятно, — проговорил генерал-поручик, который обозвал Артура дезертиром. — С этим надо покончить. Нам стыдно за наших братьев по разуму.

— Долой маскировку! Да здравствует мир! — выкрикнул один из солдат, остававшихся с Удаловым.

— В ваших словах что-то есть, — ответил солдату генерал-поручик, который еще вчера с ним и разговаривать бы не стал.

Артур приблизился к Удалову и встревоженно прошептал ему на ухо, что генерал-фельдмаршала они потеряли. Он скрылся в темноте и убежал к начальству подземного города.

— Плохо дело, — заметил Удалов, не теряя самообладания.

Генералы последовали примеру солдат и сбрасывали с себя маскировочные халаты. Тут и остальные заметили отсутствие генерал-фельдмаршала.

— Он заблудился? — спросил генерал-поручик.

— Нет, — ответил честно Удалов. — Я полагаю, что он сбежал. Для него, кроме войны, других дел не существует. Вот он и хочет объединиться с подземными милитаристами.

— Этого допускать нельзя, — сказал один из солдат.

— Погодите, не в этом дело, — остановил его Удалов. — Многих из вас я, пожалуй, убедил. Но нельзя думать только о себе. Если мы не поможем подземным жителям, они вымрут. Уговорить их выйти наружу подобру-поздорову мы не сможем. Они боятся дневного света и отвыкли от свежего воздуха. Но оставлять их внутри тоже нельзя.

— Надо заставить их выйти наружу.