Мир обретённый - Нил Шустерман

А именно с этой стороны и оказался Юнис. Весь, полностью.

Облако газа накрыло ничего не подозревающих жителей, и за полтора часа в городке не осталось никого живого.

Стечение несчастливых обстоятельств, плохая карма и банальная человеческая ошибка.

И только одно не укладывалось в это объяснение: как случилось, что абсолютно все постройки города, даже те, что находились далеко от места взрыва, полностью сгорели.

* * *

— Мы не смогли предотвратить эту трагедию, — объявила Мэри своим детям, — но нет худа без добра, и мы должны найти место для радости посреди скорбей.

Мэри предпочла не рассказывать ребятам, что виновниками происшествия были её собственные скинджекеры. Она отрядила Джил и Лосяру с заданием проследить, чтобы в Юнис прибыла машина не с теми химикалиями, в то время как другие скинджекеры должны были заблокировать дорожное движение. По наивности и незнанию младшие скинджкеры верили, что их действия призваны предотвратить аварию, но вместо этого они помешали жителям покинуть смертельную западню.

Зачем забивать детишкам головы неприятными и ненужными подробностями, ведь так? Люди, которые едят на обед сочные бифштексы, гонят от себя мысль о скотобойне. Так и дети Мэри — зачем им думать о чём-то, кроме стоящей под носом тарелки? А тарелкой для послесветов Мэри служила идея сострадания и спасения.

В тот миг, когда облако газа налетело на живой мир и стало ясно, что здесь ничего не поделаешь, Мэри выслала своих подопечных ловить умирающих. Тех, что постарше, невозможно было сбить с дороги, поэтому им давали уйти. А вот детей и подростков хватали в момент их перехода и переправляли в Междумир.

Поскольку в «спасательных работах» было занято огромное количество детей, число «спасённых» оказалось впечатляющим. Множество душ спало теперь на маленьких мёртвых пятнах, где погибли их тела. Им, однако, не придётся спать девять месяцев, потому что Мэри разработала план, как использовать ту самую злую силу, что преследовала её, в своих интересах. Она собиралась заманить шрамодуха и сделать так, чтобы он совершил ещё один акт гашения души, тем самым снова вызвав Великое Пробуждение. Её мало волновало, кого загасят. Мэри была уверена, что любой из её детей с радостью принесёт себя в жертву, стоит ей только попросить.

— Это место необходимо подвергнуть очищению, — сказала Мэри своим скинджекерам, как только смертоносное облако рассеялось. — Очищению огнём.

И она послала их с заданием сжечь весь Юнис дотла.

Городок запылал. Некоторые дети, движимые любопытством, входили прямо в огонь, чтобы узнать, каково это — попасть в живомирное пламя. Всё, что им удавалось ощутить — это небольшой жар, какой бывает при лёгкой простуде, ничего больше.

Вскоре от Юниса остались одни головешки и... сокровища, перешедшие в вечность.

— Вечность сохранит то, что пожелает сохранить, — сказала Мэри своим детям. — Всё, что пользуется любовью, всё, что заслуживает сохраниться до конца времён, перейдёт в благословенный Междумир.

Перешла небольшая круглая беседка, стоявшая в городском саду. Перешёл памятник ветеранам Второй Мировой. Церковь с красивыми витражами и угловое кафе тоже теперь стали частью Междумира. Из жилых домов мало какие удостоились вечности, а вот вещи — да, их сохранилось много: мягкая игрушка там, велосипед здесь, кларнет, кресло-качалка... Междумирный Юнис был теперь полон всякой всячины, покоящейся на маленьких мёртвых пятнах, а также в упомянутых нами сооружениях. И, конечно, везде души — спящие души.

Всех междусветов снесли в одно место — в церковь, разложили по скамейкам и пересчитали. Их оказалось сто семьдесят восемь.

Довольная, Мэри повернулась к Малышу Ричарду, который занимал теперь должность её личного помощника:

— Скажи всем послесветам, что они могут пойти и обрести объект их чаяний, — распорядилась она.

— А? — вылупил глаза Малыш Ричард.

Она вздохнула.

— Скажи всем, что каждый может пойти и выбрать любой предмет из перешедших, который им по душе — но только один. Ни к чему потакать жадности.

— Есть, мисс Мэри. — Малыш умчался.

В живом мире в городок начали со всех сторон съезжаться кареты «скорой помощи», пожарные машины и полиция. Скинджекеры покинули своих носителей и вернулись в Междумир. Каждый из них принёс с собой запах гари и измождённость живых тел их бывших хозяев.

Не вернулся только Лосяра, но Мэри особенно не обеспокоилась. Наверняка парень занялся мародёрством или смотрит на горящий город.

В эту ночь Мэри, никогда не спавшая, любовалась из перешедшей беседки чудесными руинами Юниса. Все её дети нашли себе мёртвые пятна в центре городка и либо спали, либо занимались чем-нибудь увлекательным. Только в церкви не было никого, кроме спящих междусветов.

Мэри отправила двоих послесветов — тех самых, что любили забавляться шутками про «тук-тук» — нести вахту в церкви.

— Когда мы все покинем городок, вы останетесь здесь и будете охранять спящих, — сказала им Мэри. — А когда они проснутся, вы будете у них за главных. Но не забывайте, что самая главная — это я, и вы у меня в подчинении.

После этого она вручила им свою новую книгу, аккуратно переписанную девочкой с великолепным почерком — личным писцом мисс Мэри Хайтауэр.

— Прочитайте это. Читайте каждый день, и когда новые послесветы проснутся, проследите, чтобы они тоже её прочитали.

Это был ключевой момент в плане Мэри. В каждом месте, которое ей удастся вырвать из пут живого мира, она будет оставлять междусветов и группу своих подопечных, которые станут заботиться о спящих душах. Когда зелёныши проснутся, к их услугам будет город, который они с полным на то правом смогут назвать своим. А после этого они войдут в обширное Сообщество Мэри.

Правда, 178 междусветов — это лишь капля в море. В живом мире более шести миллиардов человек, и одна пятая от этого количества — дети, которых Мэри была в состоянии спасти. Даже если сегодняшний успех повторять каждый день, потребуется несколько тысячелетий! Так не годится. Война, о которой она толковала Милосу, была неизбежна — живые должны были обратиться друг против друга. Вот только пока Мэри не знала, как привести этот план в действие.

Она стояла в беседке. В живом мире подул ветер, унося гарь и дым разорённого городка на запад. Мэри вновь чувствовала, как её влечёт в том же направлении, и тяготение это было сильным как никогда. Там, на западе, прямо за тем горизонтом, лежал ответ на все её вопросы. Где-то в тех краях находился центр этого странного притяжения, и когда она найдёт его, когда встанет в самой его середине — тогда она будет знать, что делать.

Так размышляла Мэри, вглядываясь в дым, сквозь который сияли её послесветы, когда ей вдруг попался на глаза один из них — он направлялся прямо к ней. На голове у парня был шлем. Ну, наконец-то, вернулся Лосяра! И хорошо бы, если бы у него нашлось толковое объяснение, почему он задержался. Сейчас она ему устроит головомойку...