Джентльмен в Москве - Амор Тоулз

Кразнаков посмотрел на графа, и его лицо побагровело.

– Что он сказал?

Граф повернулся в сторону молодого доктора.

– Скажите, это – хирург?

– Что ты встал? Выведи его отсюда! – закричал Кразнаков своему коллеге.

Тут двери операционной открылись, и вошел высокий мужчина лет пятидесяти. За ним шла аккуратно одетая медсестра.

– Кто здесь главный? – спокойно спросил мужчина.

– Я, – ответил Кразнаков. – А вы кто?

Незнакомец, не отвечая, подошел ближе и наклонился над девочкой. Он ощупал ее голову и отодвинул волосы, чтобы убедиться, что, кроме раны на лбу, повреждений на черепе нет. Он приподнял веко Софьи и посмотрел на глаз. Потом взял ее за запястье и, поглядывая на часы, измерил пульс девочки. Потом повернулся к Кразнакову.

– Я – главный хирург Первой градской Лазовский. Я сам займусь этой пациенткой.

– Это что еще за новости? – возмутился Кразнаков.

Лазовский повернулся к графу.

– Вы – Ростов?

– Да, – ответил изумленный граф.

– Расскажите, как это произошло. И пожалуйста, как можно подробнее.

– Она бежала вверх по лестнице и упала. Это произошло в отеле «Метрополь» приблизительно тридцать минут назад.

– Она пила?

– Что вы! Она же еще ребенок!

– Сколько ей лет?

– Тринадцать.

– Как ее зовут?

– Софья.

– Хорошо.

Лазовский ни слова не ответил на протесты Кразнакова, а, повернувшись к своей медсестре, начал давать ей указания: взять нужные хирургические инструменты, стерилизовать их и найти место, где хирурги могут помыть руки и переодеться.

Двери снова открылись, и вошел вальяжный молодой человек.

– Вечер добрый, товарищ Лазовский, – сказал он. – Какое милое здесь местечко!

– Привет, дорогой. Место такое, какое есть, выбирать не приходится. Теперь о деле. У нас пациентка с трещиной в левой части теменной кости. Есть вероятность субдуральной гематомы. Да, и еще, – Лазовский повернулся к медсестре, – посмотрите, что здесь со светом на операционном столе.

– Хорошо.

– Попроси посторонних выйти из операционной, – сказал Лазовский коллеге.

Тот стал вежливо, но настойчиво выпроваживать врачей больницы из операционной.

Лазовский снова повернулся к графу:

– Ваша дочь сильно ударилась головой, но, слава богу, падала она не с самолета. Человеческий череп в состоянии выдержать удары определенной силы. В ситуации вашей дочери наиболее опасным является не сама травма черепа, а возможный отек. Но не волнуйтесь, у нас есть большой опыт лечения таких травм. Мы немедленно займемся вашей дочерью, а вы подождите в коридоре. Как только мы закончим, я выйду и доложу вам о результатах.

Графа вывели из операционной, и он сел на скамейку. Осмотревшись вокруг, он заметил, что все каталки из коридора убрали. Дверь в конце коридора открылась, и из нее вышел коллега Лазовского в хирургическом халате. Дверь снова закрылась, но граф заметил, что ее придержал человек в черном костюме. Потом коллега Лазовского зашел в операционную, и граф остался в коридоре в полном одиночестве.

И что же делал граф в эти минуты? Ровно то, что делал бы любой другой человек в подобной ситуации.

Впервые за многие годы он молился. Последний раз граф молился в детстве. Он говорил себе, что все будет хорошо, убеждал себя в том, что все обойдется, и обдумывал сказанное хирургом.

«Человеческий череп в состоянии выдержать удары определенной силы», – мысленно повторял он слова Лазовского.

Впрочем, жизненный опыт графа подсказывал ему, что бывают удары, которые имеют последствия. Он вспомнил одного молодого дровосека из села Петровское, на голову которого однажды упал тяжелый сук. Когда он пришел в себя, оказалось, что удар нисколько не повлиял на его физическое состояние, но вот характер дровосека изменился. Он стал более мрачным и порой не узнавал своих друзей. Кроме того, у него начались внезапные приступы гнева, и он без всяких причин мог вести себя очень агрессивно по отношению к собственным сестрам. В общем, после удара по голове дровосек стал совершенно другим человеком.

Граф начал укорять себя. Как он позволил Софье играть с ним в такую опасную игру? Перед любым родителем стоит множество проблем – нужно напоить и накормить ребенка, одеть его, следить за выполнением домашних заданий и так далее. Но самая главная задача родителей – благополучно вырастить ребенка до совершеннолетия, дать ему дорогу в жизнь, подготовить к этой жизни, чтобы он прожил ее честно, со смыслом, и получил от нее удовольствие.

Время шло.

– Сидите, Ростов, сидите, – услышал он голос хирурга.

Граф снова присел на скамью.

Лазовский не сел рядом с графом, а продолжал стоять, уперев руки в бока и глядя на Ростова сверху вниз.

– Как я уже вам говорил, самое страшное в подобных травмах – это отек. Вероятность появления отека мы исключили, так что этой опасности мы избежали. Тем не менее у девочки сотрясение мозга, то есть определенное повреждение мозговой ткани. У нее будут головные боли, и ей нужен покой. И я думаю, что через неделю все пройдет.

Хирург повернулся, собираясь уходить.

– Доктор Лазовский… – начал граф и осекся. Он хотел задать вопрос, но боялся сформулировать его вслух.

Но хирург прекрасно понимал, какой вопрос волновал графа.

– Серьезных повреждений нет, Ростов, все будет в порядке.

Граф начал было благодарить хирурга, но тут в конце коридора открылась дверь, и вошел человек в черном костюме. Это был Осип Глебников.

– Простите, – сказал хирург графу.

Лазовский пошел навстречу Осипу. Они встретились в середине коридора и о чем-то тихо поговорили. Потом хирург вернулся в операционную, а Осип сел рядом с графом на скамейку.

– Ну что ж, друг мой, – произнес Осип, положив ладони на колени. – Софья всех нас сильно испугала.

– Осип…Что ты здесь делаешь?

– Я должен был проследить за тем, чтобы все было в порядке.

– Как ты нас нашел?

Осип улыбнулся.

– Александр, я тебе уже говорил, что моя работа – следить за людьми, которые представляют для нас интерес. То, как я вас нашел, не имеет никакого значения. Главное, что здоровью Софьи ничто не угрожает. Лазовский – лучший хирург в Москве. Завтра Софью перевезут в Первую градскую, где она будет находиться до своего выздоровления. А тебе здесь больше нельзя оставаться.

Граф хотел возразить, но Осип поднял вверх руку.

– Послушай, Саша, если я знаю о том, что сегодня произошло, то вскоре об этом узнают и другие. Поверь, ни тебе, ни Софье не будет лучше оттого, что ты здесь находишься. Теперь ты должен сделать следующее: в конце коридора есть лестница, спустись на первый этаж и выходи на улицу через железную дверь. Ты выйдешь с противоположной стороны от центрального входа больницы. Около двери тебя будут ждать два человека, которые отвезут тебя в гостиницу.