Портрет лива в Старой Риге - Гунар Рейнгольдович Приеде

прямо герой из какого-нибудь кинофильма… И такое несчастье.

Появляется сестра  Р у т а.

Р у т а. Какое?

И р м г а р д е. Боже мой…

Г у н в а л д и с. Сестричка, муж Смуйдры Медне, оказывается, угодил в катастрофу и лежит у нас в больнице, двумя этажами ниже!

Р у т а. Вот как?

Г у н в а л д и с. Агата только что сказала.

Р у т а. Агата.

Г у н в а л д и с. Обе пошли вниз.

Р у т а (подходит к столу, снимает трубку, набирает номер). Зайга? Это Рута. Наша Медне у тебя? Нет… Когда появится, задержи ее. Сейчас спущусь. (Кладет трубку, уходит влево. Вначале идет своей обычной величавой походкой, затем прибавляет шагу, переходит на бег и скрывается.)

П а р с л а. Каждый день хоть ненадолго на горизонте появлялся симпатичный и здоровый мужчина, можно было глаз порадовать… И его не стало.

И р м г а р д е. Если бы не стало, он не лежал бы в больнице.

П а р с л а. Ох, эта Агата, опять заварила кашу. Пусть сестра Рута расхлебывает…

И р м г а р д е. А вас это радует?

П а р с л а. Та самая Агата, которую вы столь трогательно защищали.

И р м г а р д е. Слушай вы внимательно, вы бы сообразили, что я защищала Милдыню, Лонию, Таню и Лелде. Что рядом с ними мы должны терпеть таких лентяек и сплетниц, как Агата, это заставляет призадуматься, это что-то да значит, о чем-то говорит.

П а р с л а. И все же вы отступаетесь от своей защиты.

И р м г а р д е. Защиту, если вам угодно, я на себя взяла лишь потому, что слова «давайте судить Агату» произнесли вы. Кто вы такая, какое имеете право…

П а р с л а. А вы кто такая?

И р м г а р д е. В молодые годы я работала в торговле, там, между прочим, наши пути и скрестились впервые с Агатой, затем долгие годы я была председателем поссовета в Талском районе. Вы тут щеголяете в шелковой пижаме, на всех и вся изливая желчь, и вам ни разу не пришло в голову помочь Лонии или той же Агате раздать обед тяжелым больным. «Давайте судить Агату!» Тоже мне судья…

Слева направо проходит  Л е л д е.

Праздник Лиго пытались расстроить… Не выйдет у вас. Гунвалдис с Интом сейчас же вернут на место вазу, Инт принесет венок, Визбулите откроет окно, а я всех угощу вкусным тминным сыром.

П а р с л а  встает, уходит влево.

Г у н в а л д и с. Тетя Ирмгарде, Парсла очень больна.

И р м г а р д е. В самом деле?

Г у н в а л д и с. Да.

И р м г а р д е. Ступайте принесите вазу.

Г у н в а л д и с  с  И н т о м  уходят вправо.

Визбулите открывает окно.

Ирмгарде достает из тумбочки и режет сыр.

Б е н и т а. И как это Астрид Меднис, опытный водитель, допустил такую оплошность.

И р м г а р д е. Боюсь, оплошность допустил доктор Гайлис. Все, что он хотел сообщить сильнейшему в семье, он мог преспокойно сказать самой Смуйдре.

Возвращаются  И н т  и  Г у н в а л д и с  с вазой, ставят ее на прежнее место. Инт идет за венком.

Появляется  Л е л д е, что-то шепчет Бените. Обе вместе уходят вправо.

Возвращается  И н т  с венком.

И н т (Ирмгарде). Оказывается, вы из Талсы?

И р м г а р д е. Родилась и выросла.

И н т. А говорите вы, точно по книге читаете…

И р м г а р д е. Мама у меня родом из Добеле{118}.

И н т. А я из Колки{119}, и стоит мне тут в Риге рот раскрыть, все помирают со смеху. Ладно, сказал я Лелдыне, буду молчать, будто воды в рот набрал.

И р м г а р д е. Лелде ваша…

И н т. Да, собираемся пожениться. По осени из Колки перееду в Вентспилс, там Лелде поступит в школу медсестер.

Появляется  Л е л д е.

Лелдынь, а тетушка — моя землячка!

Л е л д е (кивнув, подбегает к телефону, набирает номер). Сестра Зайга? Прошу, передайте сестре Руте… Это Лелде… Чтобы скорее поднялась. (Кладет трубку, торопливо уходит влево.)

Все переглядываются.

Г у н в а л д и с. Должно быть, Лаунаг.

И р м г а р д е. Боже мой.

В и з б у л и т е. Сил моих нет. Вчера Камалдыня, сегодня…

И р м г а р д е. Цыц, Визбулите.

Появляются сестра  Р у т а  и  Л е л д е.

Рута чуть ли не бегом скрывается вправо.

Л е л д е. Инт, пойдем поможешь!

И н т. Можно.

Л е л д е. Товарищ Строгов… нельзя ли и вас?

Гунвалдис кивает.

Все трое уходят вправо.

В и з б у л и т е. Я как мышка испугалась.

И р м г а р д е. О чем вы так долго говорили с Марисом?

В и з б у л и т е. Да так… Сказку для него сочинила, чтоб не подумал невесть что, хотя у сказки на сей раз вполне реальная основа…

И р м г а р д е. Она, говорят, есть в любой сказке… Не нравится тебе мой внучок?

В и з б у л и т е. Нравится, да разве этого достаточно?

Возвращается  П а р с л а. Подходит к окну, смотрит на улицу, прислушивается к дальнему пению.

Появляется  С м у й д р а.

Ирмгарде, Визбулите и Парсла вопросительно смотрят на нее.

С м у й д р а (садится на кровать Ирмгарде). Да, конечно, не обошлось без травм, но в общем-то ничего страшного.

И р м г а р д е. Главное, жив. Остальное… тоже, конечно, но это самое главное. Боже мой.

С м у й д р а. Астрид уже на ногах, когда я вошла, он стоял у окна.

И р м г а р д е. Вот этого, вероятно, еще не следовало делать.

С м у й д р а. Уложила в постель и строго наказала, чтобы больше не вставал.

И р м г а р д е. О том, что завтра вас ожидает, сказали?

С м у й д р а. Да, сказала, что перевожусь в другую больницу, впрочем, об этом Астрид уже знал, но вот о том, что сначала надумала к Иевине в Дзербене съездить, не сказала ни слова, а то еще разволнуется.

Возвращается  Б е н и т а. Идет медленно, в руке зажат платок, с виду спокойна.

Визбулите отступает назад. Прижимается к стене.

Ирмгарде встает.

Бенита остановилась. В ответ на вопросительный взгляд Ирмгарде молча кивает.

Потом все смотрят в распахнутое окно.

С улицы доносится песня Эмиля Мелнгайлиса{120} «Янов вечер», известная запись со столетнего юбилея Праздника песни{121}:

«Уж идет к закату солнце, лиго,

Взвеселились пастушата, лиго,

Взвеселилась сама Мара, лиго, лиго,

Отворяя им ворота, лиго».

Ирмгарде, Бенита, Смуйдра, Парсла и Визбулите в светлую летнюю ночь слушают этот гимн жизни.

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Вазу с дубовой веткой, аиром, ромашками и пионами освещает утреннее солнце Янова дня.

Появляется  с т а р ш а я  с е с т р а. Некоторое время разглядывает цветы, затем подходит к телефону, набирает номер.

C т а р ш а я  с е с т р а. Приемное отделение? Это ты, Намиките?.. С внуками сидела, вот и весь мой праздник… Да им хотелось бы, разумеется, чтобы я при них была неотлучно, но как бросить своего доктора и свое отделение? С кадрами у нас тяжело, очень тяжело. Одни не выдерживают и сами уходят, других…

Появляется  А г а т а.

(Завидев ее, меняет тему.) О чем я хотела тебя попросить — приготовь одежонку Медне, я кого-нибудь пришлю… Медне, да. Жена того самого… Спасибо, Намиките. (Кладет трубку.) Агата, у меня к вам серьезный разговор.

А г а т а. И у меня к вам, старшая сестра. Я отложила про запас совсем новую пижаму — на