Искупительница - Джордан Ифуэко

Глава 34

Мы с Леди парили над пустошью, наполненной зеленым туманом, пахнущим серой. У меня свело живот от высоты, но матушка только сжала мою руку крепче, ободряюще мне улыбнувшись:

– Мы почти на месте, – сказала она все с тем же отчаянным, нервным блеском в глазах.

Мы взлетели выше к изумрудному подземному небу, приближаясь к покрытой пеплом горе. Туман прояснился, открыв мне вид на Подземный мир с воздуха.

От его обширности у меня перехватило дух. Внизу раскинулись темные скалы и долины, лишенные листьев леса, протянувшиеся на много миль, пепельные дюны и изгибы рек, белых, как кость.

Единственным ярким пятном была разноцветная лента, длинная и изгибающаяся, словно не имеющая ни начала, ни конца. Я не сразу поняла, что это, пока не услышала далекий барабанный ритм, который тут же захватил мое тело, как чересчур бодрый дух. Моя душа сразу же стала легче. Почему меня так утомил путь через Подземный мир? Почему я волновалась, что этот путь никогда не закончится? Все истории приходят к своему завершению: нет вершин, на которые я не могла бы взобраться, нет боли, которая могла бы меня остановить.

Я рассмеялась. Глаза мои наполнились слезами. Меня коснулась музыка Эгунгуна, и я узрела его Шествие.

– Моя эми-эран там, внизу, – вздохнула Леди. – Она отказалась пойти со мной, когда я покинула Шествие.

– Наверняка она по тебе очень скучает, – ответила я после паузы. – Как она выглядит?

Леди тепло прищурилась.

– Лиса, – сказала она. – Упрямая и хитрая, как я, но взгляд у нее мягкий, как когда-то был мой. Мы с Ивайей понимаем друг друга. Она первая дала мне имя, а я дала имя ей. Я к ней вернусь. Как только искуплю вину за свои грехи.

– То есть когда ты мне поможешь?

Она моргнула.

– Да, – пробормотала Леди, слишком крепко сжимая мою ладонь. – Когда я помогу всем.

Мы взлетели еще выше и поравнялись с плато на угольной горе. Большую часть плато покрывало сверкающее аметистовое озеро, в центре которого на крошечном острове стояло святилище из гладкого черного мрамора.

– Мы на месте, – объявила Леди, пролетая над водой и приземляясь на острове.

Я сморщила нос: от святилища с высокой узкой статуей исходил какой-то смутно знакомый металлический запах. Туман – такой холодный, что у меня покалывало шею сзади – стелился над сверкающей аметистовой водой.

– Что это? – спросила я, растирая руки, покрывшиеся мурашками.

Леди вдруг крепко меня обняла, медля с ответом. Макушка ее детского тела едва доходила мне до груди. Кожа ее была ледяной, как и тени, льнувшие к ней со всех сторон.

– Это твой путь домой.

– Вот как.

Я недоуменно наморщила лоб. Статуя изображала Полководца Пламя: языки огня окружали лицо божества зловещим ореолом. Одна рука статуи была сжата в кулак над головой, как будто готовая ударить, а другая держала копье, чей наконечник пульсировал бледным жемчужным светом. Это мало походило на Разлом Оруку, но, опять-таки, не так уж часто я имела дело со сверхъестественными порталами.

– Тебе нужно дотронуться до него, – подсказала Леди, кивая на копье. Тяжело сглотнув, она добавила: – Ты не почувствуешь боли или одиночества. Это ведь искупит мою вину за усадьбу Бекина, верно?

Я высвободилась из ее объятий, не уверенная в том, как понимать ее слова.

– Что ж, – сказала я, настороженно глядя на копье, – по крайней мере, это лучше, чем взбираться по лестнице.

Леди кивнула. Ее влажные глаза были полны печали.

– Лучше сделать это быстро.

– Ладно.

Наклонившись, я поцеловала ее в холодную щеку.

– Прощай снова, матушка. До встречи в Ядре.

Я повернулась к статуе. Странный запах усилился, отчего у меня начали слезиться глаза. Где я ощущала этот запах прежде? Я была в Подземном мире так долго, что воспоминания смазались в одно неразличимое пятно. Ох, ну и ладно: когда я вернусь домой, все это будет неважно.

Оглянувшись в последний раз на темный пейзаж, я подняла руку, чтобы коснуться копья.

И тут Леди обхватила меня руками сзади, дернув на себя.

– Стой! – закричала она. – Не подходи к этой штуке!

Она отнесла нас обеих подальше от острова и уронила меня на берег аметистового озера. Сев на земле, я растерянно и встревоженно на нее уставилась.

– Матушка?

Она закрыла лицо руками, искривив рот в беззвучных рыданиях. Затем медленно осела на землю, словно помолодев еще больше. Ее мантия из теней мерцала. Она подтянула колени к груди.

– Мне так жаль, Тарисай, – просипела она. – Я… не знаю, что на меня нашло. Я просто подумала, что если дам абику то, чего они хотят, если я смогу освободить всех этих детей…

И пока она неразборчиво бормотала, я вдруг вспомнила, где чувствовала этот запах.

Так пах зверь с молочно-белыми глазами на мосту: одна из Безымянных Смертей.

– Это святилище, а вовсе не портал, верно? – спросила я низким, задушенным голосом. – Оно бы убило меня.

Леди медленно кивнула, глянув на меня сквозь пальцы.

– Мне так жаль, – повторила она.

Горячие слезы хлынули у меня из глаз, но голос оставался спокойным.

– Почему? Почему ты пыталась убить меня, матушка?

Она начала раскачиваться взад-вперед, тихо скуля себе в ладонь.

– Чтобы освободить остальных, – сказала она. – Всех их.

Она показала куда-то вниз, за край плато. Я неуклюже встала и посмотрела в указанном направлении.

Кровь застыла у меня в жилах.

На мили вокруг под плато во всех направлениях тянулись ряды детей, тренирующихся. Их движения были совершенно синхронными. Глаза – пустыми. Большинство было родом из Сонгланда, хотя какая-то часть, похоже, происходила из всех двенадцати королевств Аритсара. Фиолетовые узоры Искупителей светились на каждом ребенке.

– Нет! – выдавила я. – Но… в этом нет смысла! Здесь по меньшей мере десять тысяч Искупителей. А значит…

– А значит, – закончила Леди за меня, – что за исключением тех немногих, которые сумели сбежать из Подземного мира, за все эти пятьсот лет жертвоприношений ни один ребенок не добрался до Ядра. Они не смогли присоединиться к Шествию Эгунгуна. Им не удалось попасть в Рай или упокоиться с миром. Как только они ломались от пыток Подземного мира и давали абику разрешение убить их, их приводили сюда. – Она показала на аметистовое озеро. – И святилище проклинало их. Оно убивало, разумеется, но, в отличие от любой другой смерти, также забирало их воспоминания. А душа без памяти, словно призрак: не может покинуть тело, даже если это тело мертво. Абику превратили их в идеальное оружие: души, которыми можно командовать, и тела,