Персональные демоны - Лиза Десроушерс

— Сначала вспомни, что произошло на самом деле.

Мэтт садится на край моей кровати. Люк отстраняется от меняи идет к двери, вставая рядом с Гейбом и отдавая Мэтту свое пространство.

— Я упал, потому что пытался подняться слишком быстро. Этобыла моя вина.

Мое горло сжимается, когда я вспоминаю.

— Нет. Я схватила тебя за ногу. Я разозлилась и сбросилатебя с дерева.

— Хватит. Ты казнишь себя столько времени. Это не было твоейвиной. Тебе нужно отпустить это. — Он обнимает меня, и мне так хорошо, что яхочу просидеть так вечность.

— Я просто хотела, чтобы ты вернулся, — говорю я, наконец.

Он улыбается.

— И я здесь.

Мое сердце все тяжелее и тяжелее.

— Не совсем так. Ты все еще мертв.

— Ты права. У меня нет той жизни, которая была бы, если бы яне упал с дерева. Но это не делает мое пребывание здесь менее важным. Ты недолжна считать мою смерть своей виной.

Он смотрит на меня довольно долго, а я не знаю, что сказать.

Наконец, он говорит:

— Габриэль считает, что тебе нужно простить себя, иначе мыне сможем защитить тебя. — Улыбка появляется в уголках его губ. — Ты должна этосделать. Не могу я провалить свое первое задание из-за несговорчивости клиента.Это будет весьма неудачной пометкой в моем резюме на всю оставшуюся...вечность.

— Я не могу...

Его улыбка исчезает, когда он меня прерывает:

— Габриэль говорит, что ты должна понять, почему не можешьотказаться от чувства вины.

— Потому что... — Я борюсь со слезами, пока достаю из-подматраца дневник Мэтта. Я думаю обо всех своих мыслях в этой книге, записанныхдля Мэтта. Обо всех вещах, рассказанных мною ему, чтобы он оставался частьюмоей жизни. О том, как мне нужно было сохранить его в сердце. — Это чувство мненеобходимо, чтобы помнить. Мне нужно держаться за него, чтобы не забывать... ощущатьтебя живым.

И тут я понимаю, что мне пора это прекратить. Избавиться отэтого внутри...

— Как мне это сделать? Опустить его?

— Это нормально — грустить о смерти, но от вины тебе нужноизбавиться. Это должно идти изнутри. Тебе нужно вспомнить, что произошло насамом деле.

Я утыкаюсь лбом в колени и закрываю глаза, ожидая, когдатошнота прекратиться, но она лишь становится сильнее, когда я вновь переживаютот момент в голове.

Мэтт оступается, его нога соскальзывает. Я вижу это за секундудо того, как раздается его стон. Я поднимаю глаза и пытаюсь поймать его, но вруках у меня остается лишь кроссовок. Я слышу его крик и удар о землю.

Мои глаза распахиваются, и я кидаюсь к корзине для мусора.Мэтт обнимает меня, и я прячу лицо у него на груди, дрожа.

Наконец, я поднимаю голову и смотрю на него, слезы льются помоим щекам.

— Почему ты упал?

Он пожимает плечами.

Я не удивлена, что в голове у меня полный бардак, но то, чтоя внезапно начинаю злиться на Мэтта, меня шокирует.

Я отталкиваю его.

— Ты должен был лезть медленнее, более осторожно!

Он кивает.

— Ты ничего не могла сделать. Это был несчастный случай.

Я роняю лицо на руки, подавляя свой гнев. Когда я немногоприхожу в себя, я беру в руки дневник, на мгновение прижимаюсь к нему лбом, азатем протягиваю его Мэтту.

— Я писала его для тебя... хотя, конечно, скорее… длясебя... Но все это время ты был единственным человеком, которому я могларассказать все.

Мэтт забирает его у меня из рук и улыбается.

— Я отвечал тебе. Ты меня не слышала? Я велел тебе держатьсяот него подальше, — говорит он, глядя на Люка.

Мое сердце сжимается.

— Почему ты так ненавидишь Люка?

— Почему? Ты что, шутишь, Фрэнни? Он чуть не убил тебя! Онпринадлежит им.

— Он принадлежит мне, — поправляю я, повышая голос.

Люк и Гейб перестают шептаться и смотрят на нас. Люк делаетшаг вперед, на лице его написана озабоченность.

— Он имеет право на свое мнение. И у него есть все основаниятак думать. Я действительно чуть не убил тебя... и ни раз.

— Нет. Это я чуть не убила тебя, — напоминаю ему я.

Мэтт смотрит на Люка с тем же недовольным выражением лица.

— Мне противна даже мысль о том, что ты рядом с ней... Иесли ты ее обидишь, я тебя убью.

Люк кивает, глядя в глаза Мэтта.

— Что и требовалось доказать.

Люк поворачивается к Гейбу, смотря на него многозначительнымвзглядом, и я понимаю, что он думает о том же, о чем и я. Гейб сказал, чтоникто не подойдет на эту работу лучше Мэтта. Но я уже не уверена в этом.

Мэтт расслабляется и прикасается лбом к моему.

Его голос тих, слова предназначены только для меня.

— Фрэнни, я действительно переживаю об этом. Ты уверена? ВЛюке, я имею в виду? Я просто не могу заставить себя доверять демону, несмотряна то, что говорит Габриэль.

— Уверена, Мэтт. Он меня любит. Разве ты не можешь просто прочитатьего мысли? Сам все увидишь.

— К сожалению, у меня недостаточный уровень, чтобы уметьтакие вещи. Нужно быть Доминионом или выше.

— Пожалуйста, дай ему шанс.

Его глаза вновь темнеют, когда он смотрит на Люка, а затемон обнимает меня, и я слышу улыбку в его голосе.

— Ты ведь не собираешься воздействовать на меня всей этойВлиятельной фигней, правда?

Я улыбаюсь ему в плечо.

— Все зависит от тебя.

Я смотрю на Фрэнни с Мэттом, стоя в дверях рядом сГабриэлем, и понимаю, что время пришло.

«Поговорим в коридоре», — думаю я, и он кивает,проскальзывая через дверь следом за мной.

— Она готова, — говорю я.

— Да.

— Скажи мне, что будешь заботиться о ней. Присмотришь заМихаилом... — говорю я с содроганием.

Габриэль прислоняется к стене.

— Не беспокойся, мы присмотрим за ее задницей... котораявесьма привлекательна, — смеется он.

— Можешь ты быть серьезным хотя бы несколько минут?

Он хмурится.

— Ладно. Не нервничай. Всемогущий знает, что Фрэнниособенная. Вспомни, жизнь Моисея не была ужасна. Она будет в порядке. И онаникуда не денется.