Эра Отмены - Лев Пучков

Осторожно обойдя помещение по кругу, Семён проверил остальные колонны. Реликтов было четверо, включая того, что сейчас нежился в его ладони. Другие трое висели вниз головой, не подавая признаков жизни.

«Интересно… Если я подойду к каждому, они все на меня сядут?»

Тут же мелькнула озорная и совершенно неуместная в формате порученного мероприятия мысль: «Обвешаться, что ли, зверушками и пойти, попугать наших? Вот крику-то будет…»

Ещё возникла мысль потрафить Богдану и забрать всю четвёрку на исследование. Правда, они такие хрупкие на вид…

– Так… А если я вас в мешок посажу, вы там не помнётесь?

– Семён, у тебя всё в порядке? – позвал из тоннеля Богдан.

– В порядке, – отозвался Семён. – Вот, думаю, как тебе материал для исследования упаковать.

– Они что, не атакуют тебя?

– Нет. Один даже на плечо сел.

– Удивительно! – восхитился Богдан. – Может, я тоже…

– Стоять! – сердито прикрикнул Иван – очевидно, Богдан хотел войти в зал. – Семён, давай там поживее!

Семён положил топор на пол, снял мешок и, неловко развязав горловину одной рукой, попробовал поместить зверька внутрь.

Мешок зверьку почему-то не понравился. Он стал недовольно пищать и вырываться.

Семён разжал ладонь, зверёк вспорхнул обратно на колонну, устроился вниз головой и затих.

Что характерно, сел он на то же самое место, где был до приближения Семёна. Как будто там была некая невидимая метка. Или как будто его приучили садиться именно на такой высоте.

– Семён, хорош там зоологией страдать! – поторопил Иван. – Мочи мутантов, да пошли дальше.

Семён тяжело вздохнул, поднял топор и встал в двух шагах от колонны.

Ощущения были такие, словно собираешься убить своего домашнего котёнка, который тебе доверяет и не ждёт от тебя предательства.

Без замаха, легонько, тюкнул обухом по зверьку.

Раздался нежный хруст, по колонне потекло…

Обошёл остальные колонны, ещё три раза тюкнул.

Никаких проблем. Никакой агрессии и сопротивления.

Только тягостно и пакостно на душе.

Нет, понятно, что для остальных членов группы эти милые зверушки смертельно опасны – особенно вкупе с последующим появлением «родственников» Семёна и чудищ с голубой кровью.

Но всё равно, ощущение такое, как будто сделал подлость, которой нет оправдания.

– Что-то я становлюсь сентиментальным на старости лет, – проворчал двадцатитрёхлетний ремесленник. – Кого ни убью – всех жалею. Типа, плачущий убийца. Надо спросить Бо, может, это аномалия какая-то…

* * *

Дождавшись «чисто» от Семёна, группа осторожно вошла в зал и остановилась в центре, между четырёх колонн, поддерживающих потолок.

– Куда пойдём? – спросил Богдан.

– Прямо, – Иван, не задумываясь, кивнул на коридор, противоположный тому, по которому пришла группа.

Почему прямо, а не вбок, никто спрашивать не стал. Тоннели совершенно одинаковые, так что без разницы, с какого начинать.

Ку(Ки) вдруг вскинула кулачок, призывая ко вниманию, ткнула пальцем в сторону тоннеля, в который собиралась углубиться группа, и что-то сказала на Хаптаи.

– Там кто-то есть, – прошептал Богдан.

Тотчас же, словно бы шёпот Богдана послужил неким тайным сигналом, в центральном тоннеле раздался слабый щелчок…

И на всех четырёх входах в зал с лязгом обрушились тяжёлые решётки, перекрывая тоннели.

– Ловушка! – тревожно крикнул Богдан.

– Спокойно, Бо, – тихо скомандовал Иван. – Оружие к бою. Налобники наружу. Все прочие фонари погасить.

Девчата и Иван с Семёном сняли каски и положили на четыре стороны в квадрате колонн, направив лучи в стены. Богдан выключил свой налобник, разведчицы погасили фонари.

Между колонн получилась теневая зона, в которой замерла группа, ощетинившись стволами на все четыре стороны.

Через несколько секунд из того же тоннеля, где был щелчок, послышался шум работающих шестерён.

А ещё спустя пару секунд в самом зале раздался знакомый неприятный звук, как будто тащили камень по камню.

На этот раз всё получилось быстро.

Семён и до десяти досчитать не успел, как в стенах зала открылись пять больших нор у самого пола…

Как только звук каменного волочения прекратился, где-то в центральном тоннеле, неподалёку от входа, раздался мелодичный свист.

В глубине тоннельного массива послышался топот. Сначала глуховатый и далёкий, он постепенно нарастал, приближался и становился отчётливее.

По норам, выходящим в зал, бежали многоногие твари.

Иван мгновенно раздал задачи: без крика и суеты, хлопнул каждого по плечу и указал на нору.

Все скинули мешки, заткнули норы, насколько это было возможно, и вставили стволы автоматов в оставшееся сверху отверстие.

Ивану мешка не хватило. Пять нор, четыре мешка, простая арифметика. Он забрал у Семёна дробовик, автомат положил рядом и изготовился для стрельбы с левой руки.

– Семён?

– Да, командир.

– Стреляй строго в нору. Понятно, да?

– Да, командир. Я… Я не подведу.

Иван выглядел спокойным, голос его звучал ровно и уверенно.

Но это не было спокойствием фатальной обречённости.

«Да, мы крепко попали. Но мы не шайка испуганных недотёп, а команда, и я ваш командир. Я руковожу боем. У меня всё под контролем…» – вот так это выглядело и звучало.

Семён, готовый рухнуть в паническую прострацию, вдохновился примером командира и в очередной раз проявил смекалку ремесленника.

Метнувшись к девчатам, он отнял у них копья и в мгновение ока соорудил у норы Ивана некое подобие противотанкового «ежа».

Одно копьё приложил к норе параллельно полу, на высоте двадцать сантиметров. Заставил Ивана сесть прямо напротив норы и прижать концы копья подошвами к стене. Второе копьё положил поверх копья-поперечины, остриём в нору, а древком под задницу Ивана. Получился реальный «ёж» под углом примерно в 30 градусов.

– Ну, совсем здорово! – обрадовался Иван. – Да я теперь лучше всех вас защищён! Если ОНО размером хотя бы в полдиаметра норы – обязательно напорется и застрянет.

Семён вернулся к своей норе, прижал мешок ногой и, отстранившись подальше, изготовился для стрельбы.

Возникла было ещё одна конструктивная идея: налить в нору масла и поджечь…

Но тут Ку(Ки) вскинула кулачок, крикнула что-то и ткнула пальцем вверх.

Сверху послышался едва уловимый скрип и шорох.