Ученики Ворона. Огни над волнами - Андрей Васильев

— Да какая разница? — махнул рукой принц. — Главное — отдать ей завтра тело этого пузана и объяснить, что его не просто так убили, а за дело. Но это все не наша забота, фон Рут, а твоя. Что ты на меня уставился? Скажу тебе так, чтобы ты про меня плохо не думал — случись так, что не ты его, а он тебя прикончил, прозвучало бы то же самое. Так что дождись рассвета, грузи его тело на коня и вези в соседнюю деревню, вон по той дороге, через лес. Маги, насколько я знаю, все там остановились. Вот еще что — вещи его собери и отдай ей тоже. А то еще подумают про нас невесть что. И это — не задерживайся надолго, твое место здесь, при мне. На носу штурм побережья — и это будет славная битва!

Он махнул мне ручкой и ушел. Следом за ним отправились все его сопровождающие, в том числе и Вильгельм, который перед этим забрал у мертвеца свою шпагу и подобрал дагу. Ушли даже те, кто по идее должен был ночевать в нашем доме.

Через пару минут на площадке, которую освещали чадящие факелы, остались двое — мертвый Прим, валявшийся на земле, и пока еще живой я. Но последнее — ненадолго, есть у меня такое предчувствие. Вопрос только в том, кто меня убьет — Эвангелина за своего ученика или Ворон за мою дурь?

Воистину — язык мой — враг мой. Чего я не промолчал, чего сорвался? Может, вместе с именем в меня вселилась часть духа настоящего фон Рута? Крис Жучок только посмеялся бы про себя, слушая издевки Прима. Слова — не топор, они голову не отрубят — эту истину я знал с детства. Так почему сегодня я так на них отреагировал, почему дал втянуть себя в эту историю? Я — не благородный, слова «честь рода» и «слава предков» для меня не существуют. У меня и предков-то никаких нет, я даже лицо матери не помню уже.

Но принц все-таки скотина та еще. Зря он надеялся, что я про него плохо не подумаю. Еще как подумаю.

И ведь что примечательно — разыграно-то все было как по писаному. Стравил он нас. Вот только непонятно — с умыслом или так, ради развлечения? Второе вероятней. Нет у него никакой выгоды в том, чтобы мы друг друга поубивали. И даже в возможном конфликте наших наставников никакого прока для него нет, так что здесь тайный умысел искать бессмысленно.

Или все-таки не бессмысленно? Принц неглуп, несмотря на свой возраст, он только на первый взгляд выглядит как пылкий зеленый юнец. На самом деле он очень умен и расчетлив, я это давно понял. Нет, тщеславия и жажды власти в нем хоть отбавляй, но это все еще подкреплено острым умом и железной волей. На месте его папаши я бы держал сынка поближе к себе, чтобы не прозевать тот момент, когда он будет подбираться к его трону. Он хоть сейчас и третьим стоит в очереди за короной, но с такими задатками скоро первым станет. А со временем — «Первым» с большой буквы. Потому что он не Линдус, а Айгон. Линдусов было восемь, а Айгонов пока не одного. Но это до поры до времени.

Ладно, это их королевские дела. Мне-то что делать?

Вздохнув, я подхватил уже остывшее тело Прима под мышки и оттащил к дому, где и прислонил его к стене. Надо же, выглядит так, как будто уснувший человек. Вот не любил его, а окажись он сейчас живой — обрадовался бы. Пес с ним, пусть злословит и воняет, пережил бы.

Я присел на землю рядом с ним, прислонился к стене дома и стал думать — что же все-таки мне делать дальше? Может, плюнуть на все, прикопать его в снег, что еще лежит в лесу, и в бега? Пойти, найти Агриппу, забрать у него завещание покойной баронессы, после рвануть в Лесной Край. В принципе — вариант. Права на поместье у меня, если кто рот откроет — заткну его шпагой. Там не ученики магов, там простые люди, за их смерть с меня никто ничего спрашивать не будет, особенно если подойти к вопросу с умом. И жить себе спокойно и сыто, не думая о завтрашнем дне. На ярмарки ездить, жениться, детей завести… А, нет, детей у меня быть не может теперь. Ну и ладно, без них тоже хорошо, меньше шума.

Так бы вот и мечтал, и мечтал… Прямо даже хорошо стало на душе. Кабы я не догадывался о том, что мастер Гай мне там надолго засидеться не даст, то так бы и поступил. Да и Эвангелина меня найдет быстро. Закапывай труп, не закапывай, все одно эту правду не утаить, тот же принц уже сегодня всем про ночной поединок и расскажет. А дальше все будет просто. И страшно. Не буду повторяться про то, что Эвангелина и ее подмастерья мне смерть своего не простят.

Так что эту проблему надо решать здесь и сейчас. Это как гнойник — сразу не вскрыл, и пошел палец нарывать. Протянул неделю-другую — и все, его уже не лечить, его отрезать надо.

— Правильно ведь я думаю? — зачем-то спросил я у трупа. Тот ничего не ответил и мне это пришлось по душе. — Знаешь, мертвым ты стал приятней в общении, не то что раньше, когда живым был.

Легко сказать — решать проблему. Вопрос — как? Хотя, опять же — это не вопрос. Это я сам себя сознательно увожу в сторону от единственного шанса выбраться из воды если не сухим, то хотя бы не наглотавшимся воды.

Надо рассказывать все Ворону. Ну да, страшно. Я даже не знаю, что страшнее — Эвангелина, которая орать не станет, но почти наверняка в душе сразу меня приговорит к смерти, или наставник, который, несомненно, сначала на меня наорет, потом, вероятнее всего, поколотит, после… Не знаю, у меня кончились варианты развития событий. Но в самом финале, когда у меня будет совсем уже бледный вид, он станет думать о том, как мне выпутаться из этой истории.

Так что — шутки шутками, а надо грузить тело на лошадь и снова тащиться через этот проклятый лес. Не стоит утра ждать. По нашей нынешней жизни никто теперь не скажет, что оно нам принесет. Лучше я мастера прямо сейчас разбужу, тянуть не буду. Пятью минутами ора больше, пятью меньше — велика ли разница? А запас по времени — он дорогого стоит.

А еще — может, мне повезет и по дороге через лес я наткнусь на тех, кто убивает подмастерьев. Может, они уже на свой промысел вышли. Тогда я погибну в неравной схватке, и все эти проблемы перестанут быть моими.

Но и тут мне не повезло, ничего такого со мной не случилось, я только опять пару раз навернулся по дороге. Можно было бы проделать путь верхом, но ехать в седле, придерживая труп перекинутого через круп Прима, мне отчего-то не захотелось. Да и лошадь вела себя беспокойно, как видно, чуяла мертвеца. Под уздцы ее было вести сподручнее.

На этот раз в деревне я особо не таился, не было в этом смысла. Да и от кого? Люди спали, бодрствовали только несколько патрульных, которые, увидев мою бляху, не стали чинить мне преград, да еще несколько раненых где-то громко стонали. И то, может, во сне.

Впрочем, не спал еще Мартин, которого я увидел во дворе дома, отведенного под ночлег моим соученикам. Он сидел недалеко от крыльца на каком-то чурбачке, курил трубку и задумчиво смотрел на огонь небольшого костерка.

— Кто там? — встрепенулся он, заслышав скрип калитки, которую я отворил. — А?

В руке у него блеснула сталь кинжала.

— Свои, — хмуро ответил я. — Чего не спишь?

— Фон Рут? — удивился Мартин. — Ты чего здесь делаешь? И почему с конем? От принца своего сбежал?