Дюна: Герцог Каладана - Кевин Андерсон

– Этот… напыщенный… хорек!

Джессика мгновенно оказалась рядом с Лето. Пока герцог приходил в себя, она прочла следующее:

Лето болезненно поморщился, но на этом письмо не закончилось.

Далее следовали совершенно тошнотворные по смыслу и форме слова:

Верден добавил к письму еще одну шпильку ниже своей подписи:

Лето швырнул письмо на пол, испытывая ярость, правда, совершенно иного рода, чем та, которая была вызвана потерей четырех бомбардировщиков с экипажами. Письмо герцога Вердена стало еще одной из множества мелких подлых нападок, оскорбивших его и его сына. Лето грохнул кулаком по столу.

– Он говорит, что Пол недостоин такой чести!

Джессика подхватила с пола письмо, тоже глубоко переживая оскорбление.

– Но в Ландсрааде у тебя точно такое же положение, как у герцога Вердена.

Она перечитала письмо и задумалась.

– Ничего страшного, – сказала она. – Мы сделаем другой выбор, мы найдем невесту, которая лучше подойдет Полу.

– Это понятно, что Джуну Верден ни в коем случае не является подходящей партией для нашего сына. Ее семья недостойна породниться с Домом Атрейдесов.

Лето понимал, что сама девушка нисколько в этом не виновата. На самом деле Лето не имел ни малейшего представления о ее характере, но герцог Верден ответил в оскорбительном тоне, не совместимом ни с каким кодексом поведения.

– Он оскорбляет моего сына!

Лето вырвал письмо из руки Джессики и снова попытался его смять, но бумага непостижимым образом каждый раз как ни в чем не бывало разглаживалась. Тогда Лето швырнул послание в фонтан.

– Следовательно, он оскорбляет и меня, и весь Дом Атрейдесов! – Герцог понизил голос. – Он – и это совершенно ясно! – обвиняет меня в распространении айлара, хотя я стараюсь его уничтожить.

Джессика заговорила умиротворяющим тоном, и он вдруг задумался, не пытается ли она манипулировать им, пользуясь Голосом Бинэ Гессерит. Как раз сейчас он не желал успокаиваться, хотя ему нравилось то, что делала Джессика. Он чувствовал, что стал ближе к ней, потому что она злилась вместе с ним.

– Такого поведения следовало ожидать, – сказала она. – Фаусто Верден продемонстрировал свои непомерные амбиции. Мы знаем об этом по сообщениям из Ландсраада и по официальным заявлениям Кайтэйна. Как он вообще получил столь влиятельное директорство в КАНИКТ? Теперь он ринулся заполнять вакуум, образовавшийся после трагедии на Оторио, надеясь получить из рук Императора некоторые из оставшихся без правителей планет, вероятно, самые ценные.

– А я вот этого не делаю, – сказал Лето, чувствуя нарастающую горечь. – Неужели это характеризует меня как человека, лишенного всякого честолюбия? Именно так меня воспринимают в Ландсрааде? Потому что я не желаю шарить в карманах трупов? Потому что я недостаточно напорист и не хочу греть руки на пепелище Оторио?

Джессика, несмотря ни на что, старалась успокоить своего герцога.

– Это делает тебя преданным Каладану, таким, каким ты был и остаешься всегда!

– Но теперь эта моя преданность может навредить Полу! Неужели я навредил моим наследственным правам тем, что не участвую в мелкой политике? Даже мой отец знал, как играть в имперские игры.

– Так же, как и ты, Лето, – сказала Джессика. – Когда захочешь. Имперская политика никогда не была в центре твоего внимания.

– Первый долг правителя – верность Ландсрааду и Империи, гласит кодекс. Достаточно ли одного Каладана для Дома Атрейдесов? Я думал, что да, достаточно. Я думал, что Пол будет удовлетворен, но теперь надежда на брак рухнула…

Джессика положила ладонь на руку Лето.

– Это только один ответ, первый, пробный шар. Это благородное семейство совершенно очевидно не подходит Дому Атрейдесов. Их отказ – завуалированное благословение. Не думай больше о нем. Пол даже не знает эту девушку. Он говорит, что мечтает о другой.

Но Лето было не так легко успокоить.

– Этот человек назвал его бастардом.

Злые слова Вердена достигли своей цели. Лето был разбит этой мыслью. Не ошибся ли он, не ухватившись за возможности, открывшиеся после катастрофы на Оторио? Не ошибся ли он, сосредоточившись на своем народе, а не на богатстве и власти? Не стоит ли ему подумать об усилении своего влияния и о расширении владений? Обладая большей властью и бо́льшим богатством, он сможет больше сделать и для народа Каладана.

Однако о некоторых вещах надо подумать уже сейчас, несмотря ни на что. Лето вспомнил свой визит к императорскому двору после того, как узнал о том, что Император Элруд шантажом склонил герцога Паулуса к участию в свержении Дома Колона. Лето восстановил честь семьи и исправил положение. Теперь же Верден его в этом обвиняет.

Однако Ландсраад отныне стал другим. Он, Лето, не хотел воспользоваться кровопролитием и трагедией, но на самом деле многие планеты остались без правителей, их благородные монархи погибли. Если не Атрейдесы, то какие-то другие аристократы займут эти троны. Так почему не он? Почему не заложить для Пола более мощный наследственный фундамент, почему не управлять новыми планетами в традициях справедливости Дома Атрейдесов?