По следам древних кладов. Мистика и реальность - Евгений Яровой

Но не всегда клады попадают в музеи. Нередко случайно найденное золото затмевает рассудок и ведет к непредсказуемым разборкам.

Весна 1878 года в Узбекистане выдалась ранняя и теплая. Везде зацвели сады и распустились полевые цветы. Бахром Каламходжаев, житель кишлака Намданак, уже многие годы пас овец в его окрестностях и знал здесь каждую ложбинку и холмик. В тот день он как обычно выгнал овец в близлежащую долину, покрытую красными маками. Привычным взглядом окинул горные вершины и гряду холмов, а затем опустил глаза и вдруг заметил потемневший от времени металлический кружок. Он лежал возле свежей норки мышки-полевки, куда тут же юркнула ее хозяйка. Бахром поднял кружок, потер между пальцев и увидел, как он чудесным образом превратился в монету, засветившись благородным серебряным блеском. Обрадованный пастух палкой расковырял норку и сразу же нашел еще одну. Однако дальнейшие поиски остановились — ковырять землю без серьезного инструмента было бесполезно.

Окрестности кишлака Намданак, где был найден уникальный клад

На другой день, прихватив кетмень, Бахром довольно быстро раскидал землю возле первой находки. Неглубокая норка быстро закончилась, но кетмень ударился обо что-то твердое. Вскоре показался край хума — крупного сосуда высотой около метра, в котором раньше хранили зерно. Недолго думая, Бахром стал бить его кетменем, хум треснул, и из него посыпались… золотые и серебряные монеты. Неожиданная удача тотчас вскружила голову. Счастливый кладоискатель трясущимися руками стал расчищать землю вокруг и вскоре обнаружил рядом с хумом еще один, меньших размеров сосуд. Им оказался кувшин, до верха заполненный золотом. Кроме монет в обоих сосудах находились серьги, браслеты с драгоценными камнями, чаши и кубки…

Нищий пастух не мог поверить своему счастью. Но внимательно разглядеть ценности у него не было ни времени, ни сил. На всякий случай место находки Бахром тщательно присыпал землей и отправился домой. Стал думать, что делать? Прикинув свои силы, понял, что сам перетащить все не сможет. Жена тоже не помощник — давно болеет. Было уже темно, когда он принял решение и пошел за помощью к односельчанам — братьям Мирзаевым. Как на духу все им рассказал и в доказательство даже показал золотую монету. Старший из братьев, Ханебек, оставил ее на всякий случай в залог. После этого они тут же отправились в долину, но даже втроем управились с кладом только к утру. Найденное золото было погружено на двух ослов и перевезено на рассвете Бахрому домой. Когда же наступило раннее утро, клад уже был поделен на три равные части — каждому досталось по пять мешочков золота и серебра. Дележ был признан справедливым, но как показали дальнейшие события, не окончательным…

Клад в доме Бахрома Каламходжаева не давал покоя хозяину. Он засомневался в справедливости его раздела. Два дня провел в тягостных размышлениях и, наконец, решившись, встретился со своими подельниками.

— Надо разделить клад по справедливости! — сразу же заявил он.

— Но ведь мы все поделили поровну, на три части, каждый взял только свою долю, разве тебя обидели? — возразил Ханебек.

И тут произошло странное. Человек, который до этого делал все, чтобы скрыть случайную находку, вдруг стал говорить о честности.

— Мы обидели других, ведь земля, на которой найден клад, общественная: не твоя и не моя. Значит, принадлежит всем. Я предлагаю отнести все золото в мечеть и там, под присмотром муллы, поделить его между всеми жителями Намданака.

Братья разинули рты от удивления, а потом заявили, что Бахром — «дурак, одержимый джиннами». Они стали горячо и громко убеждать неожиданного поборника справедливости отказаться от глупых мыслей, но бесполезно. Когда же Бахром в ответ высказал намерение доложить о кладе начальству, братья взялись за ножи. В завязавшейся драке Бахром получил несколько тяжелейших ран. Жена подняла крик на всю округу. Услыхав его, прибежали соседи. Тайну уже невозможно было сохранить. Золото в очередной раз встало между людьми.

О случившейся драке тут же доложили кишлачному аксакалу Исламу. Он явился на «разборку» в дом Бахрома, и бесхитростные дехкане сразу же рассказали о причине поножовщины. Но все трое предусмотрительно промолчали об истинных размерах и составе клада. Аксакалу показали всего лишь 123 серебряные монеты, которые и были якобы предметом спора. Ислам забрал их себе, но впоследствии передал уездному начальству, которое, в свою очередь, переправило монеты в Императорскую Археологическую комиссию в Санкт-Петербург.

По распоряжению аксакала кладоискатели показали место находки, где еще валялись обломки хума и кувшина. Попробовали кетменями прокопать вокруг, но ничего не нашли. Проведенное властями «дознание» также ничего не дало. Бахром, вставший после ножевых ранений на «правильную дорогу», и братья Ханебек и Оббыт Мирзаевы твердо стояли на своем: они ничего не знают, что было в кувшинах, не ведают, кто взял, тоже не знают… На этом и закончилась официальная часть приключений золотого клада из Намданака. Известный российский нумизмат В.Г. Тизенгаузен датировал переданные в столицу монеты XI веком нашей эры. На этом и поставили точку.

Однако позже, на Куйлюкском базаре в Ташкенте стали появляться в продаже одиночные золотые монеты и вещи из клада. Но об этой неофициальной части истории уже ничего не известно. Известно лишь, что никто из трех участников этих событий так и не стал богачом. За прошедшее столетие нравы ничуть не изменились.

В кладоискательском деле самое трудное и даже опасное — дележ добычи. С лихорадочным блеском в глазах искатели сокровищ срывали курганы, раскапывали овраги и берега рек, сносили древние городища, старинные могильники, могилы и склепы. Как правило, безрезультатно! Но если вдруг находилось что-то ценное, то часто… хватались за топоры.

Профессиональные поисковики знают, что в случае успеха рано радоваться, так как неизвестно, как к нему отнесутся ваши подельники и даже товарищи. Сокровища коварны, они вмиг превращают друзей в недругов, а саму доброту — в нескрываемую алчность. Неоднократно бывали случаи, когда товарищи находили клад и один из них, а то и оба сразу, помрачались рассудком при виде золота и руки сами тянулись к ножу или дубине. Если же говорить о драках или скандалах, связанных с дележом найденных ценностей, то их число не поддается подсчету.