Союз одиночек - Сергей Иванов

– Гарри, могу я спросить?

– О чем?

– А… какой у тебя уже счет?

Барон бросил на Энни быстрый взгляд.

– Весьма скромный, – ответил он. – Четырнадцать – если считать, что один из карателей выжил. Но у меня оправдание: я никого не взрывал и не убивал мирных, – иначе бы набрал куда больше. А… с какого счета начинается для тебя настоящий мужчина?

– Ну зачем ты…

– Видишь ли, есть женщины, оценивающие самца по тому, сколько жизней отнял он у конкурентов. Случайно, ты не из таких?

– Конечно же, нет!

– Уверена? – спросил Геральд. – Тогда зачем тебе это знать: будешь ставить на мне звездочки, как на истребителе? Или кресты? Либо грудь в крестах, либо на щите… А во сколько лет я «взял своего первого человека», тебя не заботит?

– Ну что ты опять завелся, Гарри?

– Ч-черт! – сказал он. – Я ведь чуть не сорвался, Энни… то есть едва не выпустил Зверя, о котором толковал Род. Уже готов был хлебать у старика Силу… вместе с кровью. И что бы затем я сделал с тобой?

– Перестань!

– От зверей лучше держаться подальше, милая. Конечно, забавно глядеть, как они наскакивают на других, – но со стороны либо с изрядного возвышения. Иначе потом могут приняться за тебя.

– Может, закроем тему?

– Хорошо, – не стал упрямиться Геральд. – Предлагай другую.

– Ты взял у Борислава то, за чем ездили?

– Взял.

– И отлично, – кивнула Энни, словно бы удовлетворилась ответом.

Хотя догадаться, что Геральд выдрал из компа винчестер, было нетрудно. И что хранится там, можно сообразить. Но вот какие сведения удастся выжать из последней рукописи Борислава, это и сам барон представлял смутно. Не продавать же ее, в самом деле? Этакое литературное наследие знаменитости… Или передать Энни на доработку? Учитывая ее бесчисленные дарования, наверняка управится и с этим.

Впрочем, они уже подъезжали к отелю, где их дожидалась постель, еще не успевшая остынуть. И просторная ванна, и раскидистые кресла, и широкие подоконники, и много других подходящих мест, где у парочки, слава богу, никогда не возникало споров.

Все же после звонка Гарри я решил подстраховаться и, связавшись с Клер, предложил ей провести эту ночь у Трофима, под охраной навороченной страж-системы, которую Карим – при активном моем участии – выстраивал в торговой слободе, особо выделяя владения своего хозяина. На это торгаши не жалели средств, и оборонительные их рубежи обретали зримый вид на глазах, заметно укрепляясь с каждым днем. А заодно создавалась гардия, и набирали туда людей умелых, приманивая высокими заработками, – эта команда уже сейчас могла конкурировать с Семьями. Впрочем, главная угроза исходила не от бандитов. И я вовсе не уверен, что даже лучшей техники и отборных спецов окажется довольно, чтобы защититься от ночных тварей. Но пытаться стоило, и главный прицел при возведении крепости делался на Хищников, благо о их возможностях уже можно судить. Пожалуй, гнездовье торгашей сделалось самым защищенным местом в городе – конечно, если не считать Двора. А уж мне и вовсе тягаться с ними трудно: не те ресурсы.

К моему предупреждению Клер отнеслась с должным вниманием и свой отъезд затягивать не стала – тем более, с Каримом у нее складывалось полное взаимопонимание. И строилось оно не только на расчете да взаимной выгоде – как ни странно, тут фигурировали чувства, к тому же довольно пылкие. И слава богу. Во всяком случае, эту проблему я спихнул с плеч.

Теперь следовало подумать об ином. По логике (если исходить из версии Гарри), Черт вообще не должен знать о Клер, а про Кторова мог узнать лишь от Богомола. Но в том и беда, что обычная логика тут не работает. Ежели в губернии стали возникать умники, кои черпают прямо из вселенского банка данных… Вот от таких спрятаться трудно, и уж они в «языках» не нуждаются – божественное озарение, еще бы!.. которым вполне может воспользоваться Черт. И тогда он найдет, чем досадить Гарри, – если вправду этого хочет. А кто окажется под угрозой, кроме Энни и Клер? Ну разумеется, гипотетическая дочь барона. И на сей счет у меня сильные подозрения…

Тут я даже головой покачал: ох, как не нравится мне это! Больно тугой закручивается узел: Лана, Калида, Гарри… Настя. Не пора ли его развязать?

Вздохнув, я вызвал по интеркому «детскую». Почти сразу на экране проступило строгое личико Насти.

– Чего? – спросила она хмуро.

– Разговор есть, – ответил я. – Зайди ко мне, ладно?

– В кабинет?

– Н-нет… Лучше в гостиную.

– Там мне не нравится, – неожиданно заявила девочка.

– Почему это?

– А я знаю? – пожала она плечами. – Неуютно как-то, зябко… окон много. Давай в твоей спальне, да?

– Ну, давай, – согласился я, недоумевая. У нее что, «особый нюх» открылся? Может, и впрямь чует угрозу? Или дело в ассоциативной привязке к месту? В тот раз мы пообщались вполне душевно.

Как и при прошлом разговоре, расселись на постели: я в изголовье, Настя на дальнем краю. И сумрак в комнате почти такой же, а через окно проникает бледное свечение. Правда, за эти несколько дней девочка сильно загорела – видно, под приглядом Инессы – и теперь походила на бронзовую статуэтку. Хотя погода с каждым днем портилась, а с утра и к вечеру небо затягивало пеленой. Уж не проникает ли следом за тварями тамошняя среда? Кстати, и ветер последнее время разгулялся, особенно буйствуя по ночам, – вот и сейчас за окнами подвывало.

– Помнишь, ты сказывала про дьявола? – заговорил я. – Так вот, поблизости всплыл некий Черт. Конечно, я не могу быть уверенным…

– Он ищет меня? – спросила девочка.

– Пока не ясно. Понимаешь, это ведь догадки… скорей даже домыслы…

– Он ищет, – повторила она убежденно. – Я знала: он будет искать!

– Ну погоди, малышка… Во-первых, это не связано с Питомником… во всяком случае, напрямую. И идет вовсе не с той стороны. Как ты знаешь, вчера меня посетил гость…

– Я видела его, – сообщила Настя.

– Серьезно? Ну… и как?

– Что?

– Понравился он тебе?

– Нервный какой-то – аж звенит. И говорит много.

– Флегматиков тебе подавай? – усмехнулся я. – Ну, тут дело вкуса. А что до второго… Это же здорово, когда кто-то старается за двоих – значит, самому можно не выкладываться.

Девочка усмехнулась краем рта, вполне оценив такой довод. Что-то не слышно в ней пресловутого «голоса крови» – по-моему, куда сильней Настю тянуло ко мне. Может, дело вправду в духовном сродстве и такая вещица весит больше?.. как это втолковывала Лана, поручая мне поиски дочери.