Пересекая границу - Анастасия Скрыпник

- А ты не заметил? - продолжила я наступление. - Ты не увидел, почему она такая забитая?!

- Что? - Маркус непонимающе нахмурился.

- Синяки, синяки на запястьях, - я дернула вверх рукав, показывая на себе места, на которых разглядела их на Энн. - Вот здесь, все запястье было синее, и не только синее, были желтые старые пятна. Она натягивала рукава, чтобы ты не увидел. Она не смотрела тебе в глаза, потому что ее запугали. Ее муж... - я перевела дыхание и закончила фразу: - ...избивает ее. Я видела такое, у нас в Вайоне была соседка, терпела побои от мужа, она вела себя точно так же.

Маркус мгновенно вскинулся и посмотрел поверх моей головы на дом.

- Вот же тварь! - прорычал он сквозь зубы, направляясь обратно.

- Погоди, что ты собрался делать? - я снова бросилась за ним, испугавшись того, что могла пробудить в его душе.

- То, чего он давно заслуживал! - бросил мне Маркус.

Подойдя к двери он начал колотить в нее кулаками и ботинком.

- Энн! Открывай! Открой эту проклятую дверь, Энн!!!

Я испуганно вжалась в стену в темном углу, наблюдая за этой картиной. Останавливать Маркуса не имело смысла, он уже сорвался, и если я сунусь, то тоже попаду под горячую руку. Мне оставалось только безучастно смотреть.

Дверь распахнулась вновь, но в ней уже показался мужчина. Он был высоким и худощавым, черты лица были острыми и неприятными на мой взгляд. Он прищурил маленькие глазки на Маркуса.

- Чего приперся? Она же сказала тебе проваливать, - гнусаво произнес он, и я увидела, как Маркус взорвался.

- Я сейчас покажу тебе на пальцах, чего! - взревел он, вталкивая мужчину обратно в квартиру.

Дверь за ними тихо притворилась, но я услышала грохот и крики, раздававшиеся оттуда. К моему удивлению, Энн не издавала ни звука, ровно как я не услышала детского голоса. Маркус матерился, громя что-то в квартире, по-видимому, ломая мебель ее владельцем. Борьба стихла на некоторое время, и дверь резко вновь распахнулась. Маркус пулей вылетел оттуда, таща объемную сумку в одной руке и Энн, ведущую за собой маленького мальчика с суровым выражением на лице, в другой. Бросив на меня полубезумный взгляд, он коротко произнес:

- Идем.

Не пререкаясь, я метнулась за ними следом, заметив, что у Маркуса были в кровь разбиты руки. Выйдя на улицу, я тихо села на переднее пассажирское сидение, пока Маркус запихивал в багажник сумку и усаживал сестру с племянником сзади. Плюхнувшись рядом со мной, он завел мотор и отъехал от дома. Помолчав минуту, постукивая окровавленным пальцем по рулю, он, в конце концов, не выдержал, и рявкнул:

- Почему ты мне не сказала?!

Я подпрыгнула на своем месте и сжалась в комок, будто я была в чем-то виновата. В зеркало, которое висело посередине, я увидела, что Энн поступила точно так же.

- Я же твой брат! - продолжил Маркус. - Ты всегда мне доверяла! Какого хрена, Энн! Сколько это продолжалось?! Год?!

- Два... - тихо подала голос девушка с заднего сидения.

- Твою ж, Энни! - выругался Маркус, оскалившись на дорогу. - И меня не было полгода в городе! - Он медленно выдохнул сквозь стиснутые зубы, видимо, пытаясь взять себя в руки. - Он больше не приблизится к вам на расстояние выстрела, я все сделаю для этого, - горячо пообещал мужчина.

Машина подъехала к уже знакомому мне дому Маркуса. Мужчина открыл дверь, и я последовала его примеру, выскакивая на улицу. Он забрал сумку и, приобняв сестру за плечи, повел ее с ребенком к дому. Я стояла у автомобиля, услышав, как Маркус вновь бросил мне через плечо “идем”. Смотрела, как он скрывается в подъезде. Дверь тихо закрылась за его спиной, едва слышно щелкнув замком. Вот оно. То, чего я хотела. Чтобы он вновь обрел свою семью. Настоящую семью, а не ее подмену в виде меня. Я улыбнулась себе, проглотив внезапно подступившие к горлу слезы и, развернувшись, зашагала прочь от этого дома. Так для них будет лучше. А я как-нибудь справлюсь.

Пронизывающий ветер ледяными пальцами пытался пробраться под ткань моего плаща, и я поплотнее завернулась в него, не давая стихии ни шанса. Оперевшись о перила, обрамляющие прогулочную дорогу вдоль набережной, я любовалась отблесками осеннего солнца, сверкающими на поверхности бескрайнего океана. Его горизонт уже начинал темнеть, предвещая наступающую ночь, но мне хотелось еще мгновение полюбоваться этой волшебной картиной.

Над головой истошно вскрикнула чайка, заставив меня вздрогнуть от неожиданности, и я поправила выпавшую из-за уха прядь. С короткими волосами было неудобно носить капюшон, но вырученные за их продажу деньги дали мне возможность не работать целых два месяца. Когда я пришла в один из городов, без гроша в кармане, мне на глаза попалась вывеска на парикмахерской о покупке волос, и решение далось мне довольно легко. Уже сидя в кресле мастера, наблюдая в зеркало, как мои длинные локоны отрезаются на уровне мочек ушей, я чувствовала, как избавляюсь от собственного прошлого, вычеркиваю его из своей души. Когда новая стрижка была готова, мастер, женщина в летах, вручила мне сумму, как за покупку натуральных волос, хоть я и пыталась нервно убедить ее, что я самая что ни на есть крашеная. Но, видимо, опытный глаз было не обмануть. Благодаря этим деньгам я с комфортом добралась до города у океана, но не остановилась в нем, а отправилась дальше, в следующий, расположенный вдоль береговой линии. Только здесь я уже сняла комнату в хостеле, и просто осталась отдыхать от пережитого приключения. Океан стоил каждого сделанного мною шага. Его безграничность умиротворяла меня, и я могла стоять у этого парапета часами каждый день, просто любуясь проходящими мимо судами, работниками порта, волнами, птицами, дрейфующим по небу солнцем... Всем, что могло бы отвлечь меня от мыслей о моих разбитых мной же чувствах.

Я вновь одернула капюшон плаща, единственного моего любимого подарка, от которого не смогла заставить себя избавиться. Я хотела его продать, но не поднялась рука. Я пыталась оставить его на краю мусорного бака для кого-нибудь, кому он мог бы пригодиться, и уже через 5 минут с колотящимся сердцем прибежала обратно его забирать. Я обхватила себя руками под черной плотной тканью и понуро вздохнула. Как бы старательно я ни отгоняла от себя воспоминания о Маркусе, они продолжали преследовать меня, денно и нощно, вызывая апатию и отрешенную тоску.

Внезапно мне на талию легла чья-то ладонь, и я машинально сделала шаг в сторону, решив, что кому-то мешаю. Но с другой стороны к моему поясу прижалась вторая ладонь, останавливая. Я возмущенно открыла рот, собираясь высказаться по поводу такого нахальства, и услышала голос у самого моего уха:

- Ты правда думала, что сможешь улететь от меня, птичка?

Сердце подскочило к горлу от бурлящей смеси страха и счастья, и по телу пробежала нервная дрожь.

- Как ты могла так поступить со мной, Никки? - продолжил голос. Я проглотила застрявшие в горле слова, не в силах придумать, что делать. - Я не мог поверить, что ты вправду ушла. - Маркус тихо вздохнул, привлекая меня спиной к себе. - Когда я понял, что ты не шла за мной, то подумал, что дверь захлопнулась перед тобой. Но тебя не оказалось на улице. Тогда я решил, что ты захотела прогуляться. Как я ошибся... И когда я осознал, что ты ушла... я обежал весь город. Но ты умудрилась проскользнуть мимо стражи, - он тихо усмехнулся у меня за спиной. - Когда я вернулся домой, то попросту сорвался. Энн говорила, что я сошел с ума. Что не было никакой девушки. Она даже не заметила тебя! Я тоже начал думать, что съехал с катушек. Но кровать, подушки, они хранили твой запах еще два дня. Я заперся в своей комнате, и беспробудно пил. А ведь никогда не позволял себе связываться с алкоголем. Но я просто сидел и думал, думал, почему ты так поступила? Что я сделал не так? Почему ты не поговорила со мной, если тебя что-то беспокоило? Может, я обидел тебя?