Балканский тигр - Дмитрий Черкасов

— Такое сложно забыть. — Брукхеймера передернуло. Посмотрев фотографии из Кампучии, он потом месяц мучился кошмарными видениями.

— Вскользь я у него спросил о сегодняшнем положении дел. И знаете, коллега, ФБР продолжает заниматься проблемами незаконных опытов над людьми. Даже существует отдел, специализирующийся на подобного рода расследованиях.

— По Балканам у Бюро ничего нет?

— Ну, профессор, не считайте меня дилетантом. Я же не мог спросить напрямую. Вопрос по Сербии, естественно, прорабатывается. Международный трибунал по бывшей Югославии уже запросил группу экспертов. Решено ввести подразделение ФБР в Косово — когда туда вернутся албанцы. Проверят места массовых захоронений, способы казней… Да, тут намедни казус случился. С французами. Их фотокорреспонденты привезли пленку с места расстрела мирных жителей, а оказалось, что на снимках изображены убитые бойцы албанской армии. Вы представляете? Мой приятель по секрету сообщил мне, что сам французский президент потребовал объяснений у Мадлен Олбрайт.

— При чем тут Олбрайт?

— Через нашего посла она передала французам разведданные об известных нам местах захоронений. Якобы совершенно точные… А французы взяли да перепроверили.

— Знаете, Лоуренс, мне страшно. Мне не нравится эта война и роль, которую в ней играет Америка. — Брукхеймер с грустью посмотрел на гуляющих по аллеям лаборантов и старших сотрудников. — Когда был Вьетнам, я протестовал против нашей интервенции. Когда была Корея, я злился. Когда русские вошли в Афганистан, я встал на сторону Картера и обеими руками был за санкции против Москвы. Но сейчас мне страшно… Европа — это не Саддам с его химическим оружием и не Каддафи с его террористами.

— Вы боитесь, что русские вступятся за сербов? — тихо спросил Фишборн.

— Не совсем… Я боюсь, что сербы уже победили. Билли боится их, хоть и скрывает. Достаточно посмотреть его последние выступления. И наши военные боятся. Нам не понять ни сербов, ни русских. Они другие… Не знаю, лучше или хуже, но другие. И войной мы ничего не добьемся. Только взбудоражим свое же общество. Посмотрите, Лоуренс, насколько изменилась наша страна с того момента, как мы начали бомбить Ирак. Число самоубийств растет, каждый месяц мы слышим о новой бойне в школах, увеличивается количество чисто эксцессивных преступлений. А Сербия только подлила масла в огонь. Американцы уже не чувствуют грань между реальностью и иллюзиями, меняется психология нации…

— Я заметил. Месяц назад застрелили сына моих соседей. Возле школы, — доктор сжал горлышко бутылки, — просто так. Не поделили с приятелем, кому пригласить девчонку на танцы… Парню было двенадцать. Его соперник принес из дома револьвер. И все. Ад уже здесь, рядом с нами… Но ни меня, ни вас такие, как Олбрайт или Кригмайер, слушать не станут. Подобных им людей может остановить лишь угроза их собственному благополучию.

— Вроде той, которую мы с вами собираемся создать…

— Именно так. И никак иначе.

— Что ж, первый шаг мы уже сделали. Посмотрим на их реакцию.

— Реакция предсказуема. Для начала — все отрицать…

* * *

— Wher they are?! — от злости Ясхар перешел на английский, забыв, что стоящий перед ним молодой албанец языками не владеет. — Give me the answer, sheepfucker![52]

Боец испуганно затряс головой.

Ясхар влепил ему пощечину.

— Where are the sabotagers?![53]— снова заревел он.

Сидящий в пятнадцати метрах от албанцев Владислав мстительно улыбнулся. Сквозь редкие дырочки в жестяном листе он прекрасно видел и Ясхара, и вытянувшихся перед ним в струнку косоваров. Однако выбранная позиция была неудачной для прицельной стрельбы — годилась лишь для наблюдения.

«I`m the hunter, I`m behind you, I`m the tiger…»[54]— про себя пропел Рокотов и задом наперед отполз к ведущему вниз колодцу.

Чаша терпения у албанского командира была переполнена. Еще чуть-чуть — и он примется расстреливать своих. За малейшую провинность, или просто так, без причины. И тогда кто нибудь из бойцов не выдержит и выпустит пулю уже в командира. Таков закон стаи, в которую почти превратился спаянный отряд УЧК. Двое суток назад его бойцы были воинским коллективом, организованной бандой, а теперь… Потерявшие две трети состава боевики в любой момент могли стать толпой безумцев с автоматами. И тогда каждый будет рваться на волю, убивая всех, кто окажется на пути. Из тридцати бойцов уцелеют два-три — те, кто успеет раньше нажать на спусковой крючок.

Такая перспектива вполне устраивала русского биолога. К этому он и вел, методично запугивая косоваров последовательной прополкой отряда. Двое суток адского напряжения даром не прошли; в воздухе пахло коллективным психозом.

Но Ясхар был слишком опытен, чтобы сдаться без боя. Он обвел взглядом строй и заставил себя говорить тихо.

— У всех нервы взвинчены. И у меня, и у вас. Поэтому я объявляю премию, — агент ЦРУ вытащил из кармана пачку долларов. — Здесь двадцать тысяч. Кто доставит мне труп диверсанта, получит эти деньги. За живого диверса я плачу вдвое больше…

Взгляды бойцов прояснились, стали осмысленными. Волшебное слово «деньги» перевешивало даже страх перед неуловимыми убийцами. При всей своей якобы патриотичности албанцы так и остались примитивными грабителями, готовыми за твердую валюту резать кого угодно.

Расчет Ясхара оказался верным.

— Каждый получит или вся группа? — спросил седой сорокалетний солдат.

Вопрос отражал настроение всех косоваров.

— Каждый, — твердо заявил Ясхар. — Разделитесь на группы по пять человек. Если не струсите и слаженно погоните диверсов, то через несколько часов получите свои деньги. Все, разошлись! Двое ко мне. Ты и ты. Сопроводите меня вниз. Я хочу лично убедиться, что все ходы перекрыты…

Агент ЦРУ спустился до второго этажа и двинулся вдоль приоткрытых дверей, ведущих в помещения складов. Двое молодых албанцев шли в трех шагах позади, держа винтовки М-16, как герои американских боевиков, — ствол под углом направлен вверх, левая рука на цевье, правая охватывает узкую часть приклада. Красиво, но совершенно бессмысленно в боевых условиях. Чтобы начать стрельбу из такого положения, потребуется не меньше трех секунд. Однако косовары в такие тонкости не вдавались, бездумно копируя виденных по телевизору морских пехотинцев. И красуясь перед своим американским командиром.

Все произошло мгновенно.

Из-за двери вылетел темный смазанный силуэт, Ясхар дернулся и обвис, ударом ноги неизвестный швырнул правого сопровождающего на левого и, прикрываясь телом командира отряда, скрылся вместе с ним в проеме. Грохнула стальная дверь, и все стихло.