Сопряжение. Чернильный маг 2 - Эдуард Поляков

— Нас двое, ты — один, — заходя с фланга произнёс Шарапов.

— В моих жилах течёт кровь первых одарённых. Тех, кого вы, лысые обезьяны, когда-то почитали как богов! — прошипел полуящер. — Я — джараксус! Я один из последних истинных вампиров и лучший ученик Каина! А вы… Вы перхоть, что хлебнув силы решила, что мы равны.

После негромкого весьма эмоционального спича Адама, моё равновесие было недолгим. А ведь он правильно говорит. По сравнению с истинным реликтом седьмого уровня, мы — жалкие карапузы. А его сила и выносливость измеряется даже не десятками, а сотнями очков характеристик. И нужно быть гением, чтобы на равных тягаться с таким монстром.

Впрочем и отступать было не вариант. Без проблем догонит нас. И убьёт. Но, что хуже всего, сегодня я уже умер от рук джараксуса и появился на месте боя. Адам не дурак и наверняка уже понял, что Тотем при мне, а дальше дело техники. Распотрошить торбу контрабандиста и найти в ней меня вместе с заветной тетрадью. А можно и проще — бросить голубую сумку в огонь и тогда уже действительно всё…

Наверное именно поэтому казавшаяся безрассудной идея превратилась в план. Идиотский и опасный, но план.

Щупальце Эстер отбросило Брусникину и джараксус бросился на меня. Наплевав на боль, чиркнул ножом по пальцам и, наблюдая как на меня несётся монстр, сжал их в кулак.

Рано. Рано. Сейчас! Эстер щёлкнул застёжками и при помощи щупалец перескочил на шею. Одновременно с этим я выбросил окровавленный кулак на встречу джараксуса. Чёрные, в ночном свете, капли густой крови широким веером устремились к Адаму, чтобы через мгновение стать кляксами на чешуйчатой коже.

А затем последовал удар. Тяжёлый, выбивающие из лёгких воздух, он сшиб меня с ног. В глазах потемнело, но носом я ощущал гнилой смрад из пасти джараксуса. Щелкнули зубы. Противный скрежет, будто ножом по стеклу, прозвучал у самой шеи. Но боли не последовало. Эстер закрыл собой мою яремную вену.

Окровавленными пальцами я схватился за торс монстра. Но спихнуть его даже не пробовал. Нашей прошлой стычке оказалось достаточно, чтобы не тратить драгоценные мгновения на бесполезные глупости.

Предплечья загорелось болью. Тягучая и яркая, она вырвалась в мой череп выбивая из неё зерно рациональности. Не нужно было даже поворачивать головы чтобы понять — надеющиеся на мгновенную победу Адам смирился с просчётом и начал рвать мою кожу на ремни.

В этот момент я понял, что пора.

Вы закончили рисунок. Получено опыта: 0 эксперов

Желаете воплотить «Ужасные раны»?

Стоимость: 49 маны, 49 эфира

Время воплощения: 11 минут

Да/Нет?

Джараксус взревел, забрызгав моё лицо слюной. Одновременно с этим телу и ногам стало тепло от хлынувшейй из его ран крови, а в следующую секунду он и вовсе слетел на бок. В этом ему помог Семён. Схватив руку монстра в борцовский захват, парень использовал её как рычаг и до хруста костей заломив когтистую лапу, скинул с меня джараксуса. А дальше началось избиение.

Вивисектор принялся за профильное для себя дело, а именно, вооружившись клинками, начал кромсать монстра. Впрочем, Несмотря на ужасающие раны, тот не собирался сдаваться без боя. Но на каждый удар монстра Фобос делал три, а натренированное гантом тело позволяло избегать большинства попаданий.

Эстер снова ожил и, подпитавшись Эфиром из моего Источника, отрастил новое щупальце. Окровавленные пальцы вновь коснулись лезвия моего выкидного ножичка. Но сделали это не за тем, чтобы получить новый порез. Даже наоборот, используя эфир я вновь начал искажать естество мира. Расходуя магический ресурс, я творил волшебство. Под действием разогнанной витом магии, клинок джентльмена вытягивался, приобретая очертания полуторного меча.

Кровавая катана «Куртуазия»

Ранг: мифическое оружие.

Время воплощения: 54 минуты

Зачем мне оружие, когда бой по сути выигран и убивать противника нельзя? Сам не знаю. Но вит в крови подталкивал к действиям, да и кровь для меня как художника оказалась гораздо круче любых чернил. Вот я и решил, вместо того чтобы бездумно ронять капли в землю, найти ей применение.

Эстрер решил показать характер. Ремень поднял надо мной щупальце и трансформировал их в форму крыльев. Сильные первые взмахи крыльев оторвали от земли мои каблуки и я, всё ещё плохо держась в воздухе, чтобы не потерять равновесие поднял меч в воздух.

Наверное это смотрелось угрожающе. А в следующий миг в очередной раз раздался женский визг. Брусникина, которую я недавно отбросил в кучу палой листвы, выбралась из неё и бросилась мне наперерез.

Вот тут я замер, усомнившись в одержимости девушки. Там ведь как всё устроено. Подчинённое существо исполняет лишь прямую команду. Вроде того как я управлял курикарой или осами. «Вперёд!», «Взять!», «Защищать!» — вот и все команды, которые можно заложить в психоэмоциональном приказе. Если команда будет сложнее или существо получает первый урон, то наваждение позже сброситься. И, судя по рассечённой брови, девушка получила первый урон, но продолжала защищать джараксуса…

— Оставьте его! — срываясь на истерику и слёзы запричитала восьмиклассница.

— Фобос, назад! — приказал я.

И дело тут не в жалости к мифическому реликту, которому из-за воздействия моей магии приходилось поддерживать вываливающиеся из брюха потроха. Всё дело в любопытстве.

Вивисектор не услышал, продолжая терзать монстра. Девушка кинулась на него со спины, но парень лишь походя махнул рукой, сбив девчонку. Увидев это, джараксус будто обезумел. Убрал придерживающие потроха руку и с тройной яростью бросился на Семёна.

— Я сказал: замерли! Оба! — с непривычной для себя яростью произнес я и в качестве дополнительного аргумента прислонил обух катаны к шее Брусникиной.

Подействовало. Оба монстра, Джараксуса и Вивисектора назвать людьми язык не поворачивался, отпрыгнули друг от друга и всё ещё держа наготове оружие посмотрели в мою сторону.

— Ты не посмеешь, — резонно произнес Адам.

— Не посмею, — согласился я, с любопытством разглядывая замершую Брусникину. — Это ведь не контроль, так? Красавица действительно влюбилась в чудовище?

— Дай нам уйти, Магнус, — продолжая всхлипывать произнесла восьмиклассница. — Мы уйдем и, честно-честно, вы нас больше никогда не увидите.

— Даже не думай, — с угрозой произнёс Семён. Причём эти слова адресовать мне. — Она — наивная дурёха, а он — древнее зло, прислуживающее ещё более древнему злу.

— Каину? — припомним в слова Адама уточнил я. — Кто это вообще такой?

— Библию читал?

— Да ладно! — не поверил я словам Шарапова. — Тот самый?

— Не знаю. Никто не знает. Но Каин это зло страшнее Волан-де-Морта, Иуды и Гитлера вместе взятых. Последний, кстати, тоже был его приспешником. И джараксус… Мы не можем их отпустить!