Кого не видят глаза - Дарья Кандалинцева

– Я думала, мы искупили вину ценой тех, кого потеряли… Но, очевидно, Вселенная нас не простила. – Глаза сестры Рилл блеснули во мраке. – И если ничто в этом мире не вечно, Мунвард, даже смерть, я не знаю, достойны ли мы прощения.

Лир сглотнул, и Ане показалось, какое-то пугающее его самого прошлое событие промелькнуло на границе его подсознания. Он посмотрел на Теллериндис, но ничего не ответил и секунду спустя пошел прочь.

«Оставь эту мысль на потом, – позвал Никк. – Нам пора».

Они подошли к Лиру и Дафне, ожидающим их у самого края дороги. Пышный кустарник, усеянный бледно-оранжевыми цветами, все еще прятал их от посторонних глаз.

– Ох, почему я никогда не замечала, сколько здесь ходит народу, – нахмурилась Даф, рассматривая площадь. – И до ворот так далеко.

– Чем больше мы привлечем внимания, тем лучше, – отозвался Лир. – Тогда старейшины точно придут на нас посмотреть. Готовы?

Переглянувшись, вчетвером они вышли из тени. Аня была уверена, что первые шаги будут самыми сложными, но это оказалась не так. Ступив на брусчатку и увидев наконец тот самый замок, о котором все столько рассказывали, она позабыла страх.

Какая же красота! Сотни горящих кристаллов, подсвечивающих тысячи полупрозрачных ледяных граней стен АмараВрати. Они окутывали замок поистине магическим светом. Все мерцало и переливалось в темноте ночи, казалось, замок построен из лунных осколков, тянущих свои башни ввысь. Жаждущих вернуться обратно на безоблачный небосклон. Это ли не сон наяву?

Когда первые эмоции, захватившие дух, утихли, вот тогда-то и стало действительно сложно. Аня заметила, что прохожие оборачиваются, узнают пришедших, начинают медленно собираться вокруг и перешептываться с опаской.

– Они нас ненавидят? – спросила Даф, обеспокоенно оглядываясь.

– Нет, – покачал головой Никк. – Они нас боятся.

Шепот все нарастал, Аня ловила в незнакомых лицах страх, непонимание, презрение и гнев. Белый свет фонарей отбрасывал на тротуар зловещие тени. Сердце стучало в груди все сильнее в ожидании угрозы.

– …Они вернулись, – гудел народ.

– С ними Хэллхейт?..

– И та самая землянка.

– …Почему?

– Предатели…

– Убийцы!

Что-то просвистело у самого уха и ударило в спину Лира, идущего чуть впереди вместе с Даф. Сработавший защитный пояс на нем, зарябив перед глазами Ани, остановил брошенный в фомора снаряд в миллиметре от его пальто. Однако Хэллхейт почувствовал нападение.

Опережая мысли всех и инстинктивно выхватив кинжал, он молниеносно развернулся. Но, очевидно, лишь для того, чтобы увидеть такие же растерянные и встревоженные глаза Ани и Никка. При виде оружия в руках сына Крейна по толпе прокатилась новая волна испуганных возгласов и посылающих проклятия криков.

– Все очень нам рады, – цинично заметил Никк и кивнул на землю.

Под ногами лежало гнилое яблоко, для которого несколько секунд назад спина Лира послужила мишенью.

Ком злости подкатил к горлу. С опозданием Аня догадалась, что это чувства Хэллхейта, сознания которого она невольно коснулась. В этот самый момент он ненавидел весь мир, всех до единого его обитателей – всем своим нутром.

«Ослепленные предрассудками идиоты, – мысленно прорычал Лир, почувствовав присутствие Ани в своей голове, и встретил ее взгляд. Глаза его пылали черной яростью. – Они не видят ничего дальше своего носа, своих убеждений и примитивных желаний. Знай они правду, не посмели бы себя так вести. Но они не хотят знать!»

– Это всего лишь яблоко, – заверила вслух Аня, надеясь, что это звучит убедительно.

– Это всего лишь выражение их презрения к нам, – сухо ответил Лир и, сунув кинжал обратно за пояс, пошел дальше.

Когда они приблизились к воротам, над которыми висел флаг с изображением четырехгранного кристалла в золотой оправе, два широкоплечих охранника загородили им путь. На стражах были боевые доспехи (по крайней мере так подсказывал Ане Никк), которые больше напоминали тончайшие комбинезоны, покрытые блестящим металлом.

Лица стражников не выражали ровным счетом ничего, однако в глазах у одного читалось отвращение, а у другого, наоборот, любопытство.

– Только посмей, – зашипела Даф, когда первый, узнав Хэллхейта, потянулся к грозно поблескивающему у него на бедрах мечу. – Я Дафна Аурион, дочь Сварга Ауриона, главы старейшин. Тронешь Лира пальцем, и я расценю это как посягательство на свою жизнь. И убью тебя собственноручно.

Рука охранника застыла в воздухе, он сглотнул, переглянувшись с напарником, и снова покосился на Лира.

– У нас приказ, – неуверенно сказал он, переведя взгляд на Дафну. – Лишать жизни любого фомора, показавшегося в наших землях.

– Даже если этого любого фомора привела я?

– Я пришел не чтобы воевать, – произнес Лир совершенно спокойно. – Только поговорить со старейшинами.

– Пропустите их!

Вздрогнув, Аня вскинула голову, чтобы увидеть того, чей властный голос отдал великодушное распоряжение. С балкона на них смотрел мужчина в темно-зеленом костюме, его каштанового цвета борода отливала сединой, а на суровом лице проскальзывали черты, делающие его невероятно похожим на Никка.

Сварг.

– Доставить их в зал совета немедленно, – холодно добавил он и скрылся в замке.

«Что ж, учитывая, что мы все еще живы, думаю, это успех». – Никк проводил отца взглядом.

Охранники колебались еще секунду, но затем все же расступились, освобождая путь.

– Покажу, куда идти, – сказал молчавший до этого.

– Я знаю, куда идти, – не дожидаясь приглашения, Лир направился к идущей наверх мраморной лестнице.

Тем не менее стража их не оставила. Точнее, двое других охранников, видимо, присланных Сваргом, встретили их и следовали по пятам на протяжении всего пути.

Их скромная процессия поднялась на второй этаж, затем на третий, четвертый. Силясь забыть о волнении, Аня стала изучать интерьер. Высокие сводчатые потолки, подпираемые изящными колоннами, узоры инея на стенах, широкие окна с видом на сад. И ступени, которые Аня приняла за мрамор сначала, были гладким матовым льдом.

Ведущий всех Лир миновал несколько извилистых коридоров и спустился вниз по другой лестнице. Так ли хорошо он знал путь? Аня бросила косой взгляд на Хэллхейта. Уверенный, твердый шаг. Знал. Это-то и заставляло охранников за их спинами нервничать и то и дело поправлять свои клинки.

«Остальные должны быть там. – Никк показал Ане изображение соседнего холла. – Надеюсь, уже на месте».

«Я проверю».

Набрав в легкие побольше воздуха, Аня открыла сознание. Мысли, как дуновение ветра, понеслись на поиски.

И правда, три знакомых разума, как живые сгустки света в темноте, двигались за стеной. Нааек шел впереди, его мысли рассудительные и четкие, а за ним Тейн и Шандар – негромко разговаривают, отчего разные эмоции то и дело заставляют их свет вибрировать.