Загадка шотландского браслета - Анна Штерн

Мужчина рассмеялся и весело посмотрел на Вику.

– Ну, наконец-то ты, милая, поняла! Брюса твоего больше нет! Последнему ублюдку Беатрис пришел конец. Как же хорошо, что этот идиот подарил браслет именно тебе, чем и пробудил меня к жизни. Видишь ли, между нами всеми есть связь, которой ты так и не увидела. Вы оба выпустили джина из бутылки, влюбившись друг в друга, не осознавая, кем являетесь на самом деле.

– Но, ведь Брюс – это и твой потомок! Ведь ребенок Беатрис – был твой! Ты убьешь своего последнего живого родственника, – закричала Виктория.

Лицо Брюса перекосилось от ярости, он уже замахнулся, чтобы ударить девушку, но остановился и, развернувшись, бросил сжатые до этого в кулаке ключи от автомобиля куда-то далеко в поле, после чего просто продолжил идти дальше. Найти ключи теперь не представлялось возможным и сердце Виктории еще больше упало от этой мысли.

– Это не имеет значения. Ничто уже не имеет значения. Я должен избавиться от всего, что осталось от нее. А тебя, моя кроха, заберу с собой, чтобы мне было с кем коротать вечность! – сказал Брюс, не оборачиваясь.

Виктория еще раз осмотрелась, силясь понять, где они находились и, увидев впереди темный силуэт старого раскидистого дуба, поняла, что они подошли к месту, где еще недавно она и Брюс придавались любви. К тому самому дереву, где Беатрис и Виктор лежали рядом, и где они вырезали инициалы своих имен, до сих пор белевшие на темной и шершавой коре дерева.

«Это какой-то бред! Я ведь не верю во все эти байки о призраках! Это же чушь полная! – вдруг подумала Виктория, не желая доверять собственным чувствам и глазам, – Он просто спятил! Брюс сошел с ума! Накинулся на своего отца, а сейчас и меня хочет убить. Возможно, окурил меня наркотиками, чтобы вызывать галлюцинации о прошлом и том черном существе. Вика, ты же умный человек с рациональным складом ума к тому же атеист! Включи же свой мозг и действуй!».

Решив взять ситуацию под контроль и забыть на какое-то время о странных обстоятельствах и том, что ей недавно удалось пережить, Вика, набравшись смелости, решила подыграть Брюсу или тому, кем он себя возомнил.

– Но, постой, мы же можем быть счастливы вместе. Ты и я! Как ты и хотел! – как можно ласковее обратилась Виктория к Брюсу.

Мужчина остановился и оглянулся на девушку. Его недоуменный взгляд явно говорил о том, что у Вики появился шанс.

– Ты ведь так желал, чтобы я осталась в Англии и жила с тобой. Я согласна. А почему нет? Мне нравится здесь, и ты… – девушка сделала шаг на встречу к Брюсу, – ты – тот, кого я всегда искала.

Виктория потянулась к мужчине и нежно поцеловала его в губы, показавшиеся ей холодными и твердыми, как камень. Рука Брюса слегка расслабилась и боль в зажатом до этого запястье девушки тут же уменьшилась.

– Наша встреча произошла не с проста, и ты вернул мне те воспоминания, о которых я забыла. Сейчас мы оба здесь и судьба дает нам второй шанс. Не стоит отвергать его.

Мужчина продолжал молчать и тупо смотрел на Викторию, старавшуюся изо всех сил выглядеть как можно более искренней и неиспуганной.

– Я выйду за тебя замуж и останусь навсегда с тобой и в печали, и в радости, и в богатстве и бедности…

– Да-да… пока смерть не разлучит нас. Но, Беатрис, она нас уже разлучила! Я уже мертв! Это тело даст мне жизни на несколько дней, а потом я вновь покину его и… тебя.

– Но почему?

– Ты сама наложила на меня заклятье, я не могу ни уйти из этого мира, ни остаться в нем.

– Но, если я наложила, то смогу и снять. Просто нужно узнать, как. Уверена, что смогу что-нибудь придумать.

– Боюсь, что нет, моя милая. На этот раз я удостоверюсь, что ты уйдешь первая.

«Черт, не особо у меня получается», – подумала Виктория и вновь почувствовала, как мужчина крепко взял ее за руку и повел вперед к старому дереву, ветви которого при порыве ветра издавали скрипы, напоминавшие человеческие крики и стенания.

– Вот мы и здесь, – сказал Брюс, остановившись под деревом.

Виктория молча смотрела на голые ветки дуба и могла только гадать, что собирался делать с ней мужчина. Если это всего лишь соитие, то черт с ним, она переживет это и потом, если он ее отпустит, просто вычеркнет это воспоминание из своей жизни, но если он задумал убить ее, то дела плохи. Она думала ударить Брюса и, если он ослабит хватку, попытаться сбежать от него, но рука с браслетом на ней почти что онемела от боли. Виктория и так еле управляла ей, что уж говорить об ударе. Она бы просто не смогла его осуществить, к тому же убежать с такой слабостью по топкой и вязкой земле оказалось бы непросто. И, как назло, сильный кашель начал сотрясать тело девушки, от чего она согнулась чуть ли не пополам.

«Этого не должно было произойти со мной! – думала Виктория, – Из всех иностранцев мне попался псих, если не маньяк».

Брюс тем временем одной рукой расстегнул пряжку ремня и вытащил его из брюк.

– Иди сюда, красавица, – сказал он, – теперь-то ты ответишь за все.

Виктория в ужасе отшатнулась. Она смотрела на лицо Брюса, но вместо его глаз в глазницах мужчины горели красные огни. Как от потухавших углей костра, от них исходило красно-оранжевое зловещее сияние и, как показалось девушке, глаза жаждали крови, что смогла бы потушить их огонь.

– Нет, Брюс, пожалуйста, не делай этого! – взмолилась Виктория.

– Твоего Брюса тут нет! – сказал мужчина и, крепко сжав ремень в одной руке, подтянул девушку к себе, – что ж приятно было вновь увидеться, дорогая, жаль, что при таких обстоятельствах.

Злая ухмылка перекосила лицо мужчины, что сделало его еще более похожим на покойного полковника Бэйли, увиденного Викторией в воспоминаниях Беатрис. Мужчина ловко накинул ремень на горло девушки и, наконец отпустив ее руку, начал медленно стягивать его, желая продлить агонию Вики на как можно более долгий срок.

Лишившись воздуха, девушка рухнула на колени и тут же схватилась плохо слушавшимися руками за горло. Она пыталась просунуть непослушные пальцы под ремень и таким образом задержать удушение, но у нее мало что получалось. Брюс возвышался над ней, как скала. Его бесстрастное лицо вновь стало невероятно бледным, или же девушке это всего лишь показалось и лунный свет придал ему такой вид.

Тем не менее ей вдруг послышалось, что с губ мужчины сорвался стон: «Вик…»

Выпученными, как у рыбы, глазами, пытаясь сделать вдох, Виктория также силилась понять, слышалось ли ей или же из приоткрытого рта мужчины и вправду доносился звук.

– Вик… – вновь услышала она, но все ее силы уходили на борьбу с ремнем за глоток воздуха, и вскоре она уже перестала придавать значение всему остальному.

– Вик… я не могу… сопротивляться… ему… – еле слышно выдавил из себя Брюс, – прости…

Но эти слова остались неуслышанными Викторией, начавшей проваливаться в небытие. В глазах потемнело, в ушах стоял звон, а ощущение собственного тела вдруг куда-то пропало. Ватные руки сделались и вовсе неуправляемыми и вскоре опустились. Лишь гулкий ритм сердца отдавался у нее в ушах и висках, тогда как все остальное попросту перестало существовать.